Мария Котикова - Святая Инквизиция

- У нас не общение, Святой отец, а война. Называется, кто кого переспорит и первым доведет до белого каления. Пока счет равный.

Полоз мстит мне, а я - ему... И что самое смешное, мы от этого действия еще и умудряемся удовольствие получать! Владимир нас как-то даже обозвал супругами, потому что отношения у нас упасть - не встать!

- Высокие отношения...

О да! Выше некуда! Только если в космос...

Но вот беда, почему-то мне кажется, что основная причина не в этом глупом и немного детском вопросе-споре.

- А все-таки, если отбросить в сторону все эти разговоры, то что заставило вас сесть за мой столик?

Разучилась я верить в то, что что-то может делаться просто так. Потому что такого не бывает в этом мире. Потому что у всех всегда есть свой собственный интерес. Шкурный, я бы сказала...

- А разве должно быть что-то еще?

- Вам лучше знать... Но простите мне мою откровенность, я не верю, что такой человек, как вы, просто из-за глупых слухов сядет за столик к какой-то девчонке. Не может этого быть.

- Может вы и правы. А может и нет.

Молчание бывает разным. И я это знаю очень даже хорошо! Наверное, чуть ли не лучше всех. Потому что молчание стало моим уделом. И я - молчу. О многом. Потому что то о чем когда-то я хотела рассказать сейчас никто не поймет. Не сможет. Может, только ребенок еще не знающий разницы между черным и белым, между светом и тьмой... который просто живет. Или начинает жить...

Медленно остывает в чашках чай... Это видно по пару, который постепенно исчезает, забирая вместе с собой свои удивительные картины. Их, наверное, невозможно повторить. Так же, как и узоры на окнах, нарисованные сильным морозом. Впрочем, сейчас их редко когда можно увидеть... Глобальное потепление, чтоб его!

А все-таки интересно, кто нарушит тишину первым... Надеюсь, что не я... Хотя кто знает?

- Ну, так что? Права я али нет?

- К сожалению, правы. Зачем отрицать очевидное?

Прелюбопытный дяденька этот Инквизитор... Очень даже! Чем-то на доброго дедушку похож или Деда Мороза с бородой Санта Клауса, но только если на секунду забыть о совершенных им деяниях...

- К вам меня привела вполне конкретная причина - я решил своими собственными глазами посмотреть на ту, которой доверили такое ответственное задание, как написание картины во славу Инквизиции...

- И что? Довольны увиденным?

- Пока не знаю.

- А что так?

Господи, да они все помешались на этой несчастной картине! Я не удивлюсь если в скором времени встречу того незнакомца, которого я не знаю почему приютила у себя дома, и он заведет разговор на эту же самую тему!

- Да вот, думаю, что верить вам нельзя... Слишком уж вы скрытная.

- Я? Ну, скажите тоже!

- Вы прекрасно понимаете о чем я говорю... Но мне нет никакого резона докапываться до ваши тайн. Пусть себе существуют в неизвестности. Меня больше волнует совершенно другое...

Маскировка дала конкретную трещину. Мне перестали верить. Совсем. Или это просто я уже устала поддерживать надоевший образ верной приверженки Инквизиции?

- Вот как...

- Картина, которую вы сейчас пишите ведь совсем не то, чем кажется на первый взгляд?

- С чего вы взяли?

- Вам не стоило оставлять растворитель на столе, когда вы уехали гулять с Цербером... А так как я по образованию химик, то для меня совсем не составило труда отличить настоящий растворитель от поддельного...

Странно, что меня еще не пришли арестовывать и брать под стражу! После такого-то! Впрочем, сама виновата. Надо внимательнее быть. Надо!

Хотя сейчас уже поздно...

- И то, что я выяснил, заставило меня усомниться в том, что вы действительно пишите ту картину, которую заказал Инквизитор.

- Допустим, что вы правы в своих предположениях. Но вот вопрос, почему я до сих пор сижу здесь и пью чай, а не мучаюсь в застенках нашей славной Инквизиции?

- Может потому, что я тоже не очень-то хочу, чтобы эта картина увидела свет?

Никогда не забывай, милая, дорогая моя Олечка, что ты работаешь в клетке со змеями... У которых очень и очень много яда. И которые питаются маленькими серенькими мышками...

- Не понимаю...

- Что ж, я поясню.

Руки складываются в замок, а глаза прожигают душу насквозь и загоняют ее в пятки...

- Я не выдам вас Инквизитору вместе с его слугами, если вы мне здесь и сейчас поклянетесь, что на Рождество будет выставлена совсем другая картина, разительно отличающаяся от той, которая сейчас висит на стене в зале Витражей.

Вот это и называется политика... Я тебя за горло возьму, а ты сделаешь так, как я сказал. И выбора у тебя нет. Класс!

- Клянусь. Все действительно не так, как кажется на первый взгляд.

Совсем не так, как кажется! Ведь никто даже не обратил внимания, что полотно сдвинуто на несколько метров в бок... И что нет-нет, а и появятся на этом освободившемся месте несколько цветных мазков, которые, однако, очень быстро исчезают...

- Хорошо... Очень хорошо! Две картины, одна из которых лишь прикрытие для другой. Поистине гениально! Мои аплодисменты...

Никогда не верьте мышам, господа. Они милые, маленькие и пушистые, но вместе с тем до безумия хитрые и ловкие... В маленькую дырочку пролезут да в узел завяжутся чтобы только избежать когтей кошки.

- И раз уж мы все решили, я ведь не ошибаюсь, то мне уже пора идти...

- Что так?

- А вы разве не знаете? Обеденный перерыв уже минут тридцать как кончился, чай выпит, к дверям подходит Полоз с целью найти свою зазнобу, а у меня работа стоит да план горит!

И я совсем не желаю, чтобы Полоз видел меня в вашем обществе. Ни к чему это. Ни мне, ни вам. И вы это знаете не хуже меня.

- Тогда - до свидания.

- Прощайте.

Надо внимательнее быть... Не только мне, но и остальным. Потому что недооценивание противника опасно... И может привести к совсем не желательным результатам.

- Ольга, как вам не стыдно так внезапно пропадать! Нас выгнали из зала, а сами исчезли... Как сквозь землю провалились. А мы - беспокоимся...

- А я пообедать хотела без вашего присутствия, господин Полоз! Потому как при вас мне кусок в горло не лезет!

- От любви ко мне?

- От ужаса при виде вас.

Не верьте мышам, они обманут.

Потому как картин на самом деле не две, а три.

* * *

Другая работа, другая картина... Слой на слое. Просто, как все гениальное... И невообразимо сложно! Потому что так рисовать почти невозможно...

Впрочем, я не художник, а всего-навсего бывший химик, ученый и наставник нашего Инквизитора. Ах, да! Я еще и его советник и соратник. Но сейчас это все осталось в прошлом. Почти.

Потому что стар я стал... И слишком многим подписал когда-то приговор. Не всегда своими руками, но вины с души это не уберет. Если бы я мог молиться, то я бы сделал это. Однако, поздно... Настолько, что и сказать нельзя.

А Инквизитор еще может одуматься и попытаться исправить все то, что совершил. Я же пытаюсь... Только сил уже не хватает.