Александр Бушков - Завороженные

В гостиную вошел полковник Стахеев — энергичный, деловитый, пребывавший, сразу видно, в хорошем расположении духа. Оба привычно вскочили и вытянулись. Полковник осмотрел гостиную без малейшего раздражения, усмехнулся:

— Завидую я вам, Кирилл Петрович, право слово… Мало кому выпадает исполнять служебные обязанности и деликатные задания в столь приятной обстановке… У вас там в прихожей вовсе уж пикантное действие происходит, там дама с кавалером, как бы это поприличнее, очень уж увлеклись друг другом прямо на кушетке в углу…

— Нравы тут прямо-таки версальские, — усмехнулся Маевский. — Ежели судить с позиций романтических, то ситуация где-то даже и достойная одобрения: очень уж у данного господина супружница отвратная, настоящая мегера. А с госпожой фрейлиной у него, ей-богу, настоящая пылкая любовь…

— Ну, пусть… их… — полковник внимательно к нему присмотрелся. — Вы-то как, любезный Кирилл Петрович? Способны в кратчайшие сроки вернуться к службе?

— Обижаете, господин полковник! — браво рявкнул Маевский, вскакивая. — Холодный душ попеременке с горячим, пару капель нашатыря на стакан водички и — внутрь. Вы мне только дайте четверть часика.

— Да хоть полчаса, — сказал полковник покладисто. — Предстоит интересное дело. Обнаружилось, что…

Он покосился на дверь, умолк. Прямо-таки влетела Элвиг, вежливо Стахееву поклонилась, сцапала поручика за рукав и выпалила:

— Пойдем быстрее. Шорна хочет тебя видеть.

Поручик воззрился на полковника. Тот невозмутимо кивнул, спросил только:

— Благородная Элвиг, я надеюсь, это надолго не затянется?

— Наверняка ненадолго.

— Отлично. Я вас жду через час.

Поручик отчего-то полагал, что возглавляемое Шорной учреждение (во все эпохи вызывавшее почтительный страх и стремившееся к максимальной секретности) будет располагаться где-нибудь в уединенном отдалении — однако Элвиг повела его не к выходу из дворца, а, наоборот, в западное крыло, и они стали подниматься вверх по богато украшенной витой лестнице. Оказалось, Шорна обосновался в одной из башен западного крыла, откуда дворец представал как на ладони, да и значительная часть примыкающих городских кварталов открывалась для обозрения. Этакая пожарная каланча, высоко вознесшаяся над зимней столицей. Быть может, это было сделано умышленно, с неким потаенным смыслом? «Высоко сижу, далеко гляжу…» Он помнил вид на дворец из этой части города: высокая башня из светло-серого камня с остроконечной крышей из коричневой черепицы издалека видна. Надзирающее око, а? Но спрашивать напрямую как-то неловко…

Шорна поднялся ему навстречу с самым радушным и доброжелательным видом.

— Благодарю, что навестили всеми забытого отшельника (похоже, и у него в это прекрасное утро настроение было под стать погоде). Элвиг мне рассказала о ваших… сложностях, и я решил на всякий случай проверить все скрупулезно. Как-никак небо … (он произнес последнее слово с интонацией словно бы даже почтительности, как если бы речь шла о чем-то крайне важном). Вот-вот приедет мастер Рупи и посмотрит , как там с вашими снами… Вы ведь не откажетесь подвергнуться… исследованию? Это ничуть не болезненно и не опасно, он просто посмотрит, что вы видели, в точности…

— Ну разумеется, — кивнул поручик. — Вы, значит, умеете?..

— Немного, — усмехнулся Шорна.

— И как же это? — поручик ощутил некоторую настороженность. — Мысли прочитываете?

Пожалуй, следовало и отказаться? Много интересного можно прочитать в его мыслях — того, что радушным хозяевам ни в коем случае не следует знать. Они доброжелательны и охотно делятся секретами, но далеко не все о пришельцах им знать положено. «Исследование» может оказаться с подвохом, как-никак тайная полиция. Ладно, рискнем и будем судить по обстановке, а там, если что-то покажется подозрительным, можно и прервать процедуру под каким-нибудь благовидным предлогом — дескать, так уж устроены у нас мозги и организмы, что эти ваши штучки для них категорически неприемлемы…

— Ну что вы, — сказал Шорна. — Мысли никто читать не может, успокойтесь. Просто-напросто можно будет видеть ваши сновидения, словно картину в галерее… А кроме этого , с вами так-таки ничего и не происходило? Странного, непонятного?

— Как вам сказать… — пожал плечами поручик. — Имело место чуточку странное событие…

Он кратенько рассказал о своих ощущениях при столкновении с загнавшими мамонта кентаврами — о том, что испытывал сначала, о том, что нахлынуло потом. Ему показалось, что Шорна слушает не так уж и внимательно, больше из приличия.

Первые впечатления не подвели: когда он закончил, Шорна покачал головой, заметил равнодушно:

— По правде говоря, ничего достойного внимания. Интересно, конечно, но для моих дел как-то даже и неприменимо…

— А вот я слышал… Сиятельный Кабари утверждает, что…

Шорна искренне расхохотался:

— И вы туда же, Аркади? Ну, вы человек посторонний, не знаете нашей жизни… Сиятельный Кабари, в общем, достойный и не глупый молодой человек, но эта его страсть к плетению изощренных фантазий… Во дворце к этому давно привыкли, никто не принимает всерьез…

Из какого-то смутного чувства противоречия поручик не смолчал:

— Но мало ли какие вещи возможны…

— Аркади, вы же серьезный человек… — с досадой воскликнул Шорна. — Вы не знаете всех историй принца Кабари, а я-то, как все, с ними знаком добрых десять лет… Ну рассудите сами логично и здраво… Нет ничего удивительного в том, что вы, карн, воспринимаете эмоции и чувства мамонтов. Подобного прежде не случалось, но я не усматриваю тут ничего необычного. На нечто подобное порой способны и простые люди, не обладающие вашими способностями: псари, охотники, лошадники… Но одно дело — эмоции, чувства , и совсем другое — словесные долгие беседы, которые принц якобы вел со своей подружкой, маленькой девочкой-мамонтенком… Вот в такое ни один здравомыслящий человек не поверит ни за что. Мамонты — не более чем животные , Как у всяких животных, у них, разумеется, есть развитые эмоции, которые, как мы только что убедились, в некоторых случаях способен воспринимать человек с необычными способностями. Такое в истории не раз происходило. Но вот осмысленные словесные беседы… Фантазии высочайшего полета. Это животные и не более того…

— Но вы ведь сами рассказывали, что мамонты уходят и загадочным образом пропадают неизвестно куда, и кто то якобы утверждает, что они способны путешествовать меж мирами…

— Ну и что? — пожал плечами Шорна. — Честно сказать, я бы не особенно и удивился, окажись, что так и есть. Вы плохо знаете наш мир. На юге, на островах обитает интересный зверек наподобие нашей лесной куницы. Совершенно неразумная тварюшка, как и положено мелкому зверьку. Вот только он наделен интересной способностью: при явной опасности каким-то образом ухитряется мгновенно перенестись в другое место, не особенно и далеко, шагов на полсотни, но тем не менее… Те, кто это видел, говорят, что зрелище захватывающее. Только что сидел на ветке и вдруг будто в воздухе растворился… Никто не понимает, как он это делает, ученые пожимают плечами. И тем не менее с ним все так и обстоит. Притом, что разума у этого зверька нет ни на ломаный грош. В животном мире немало таких загадок, если хотите, можете посмотреть книги об этом. Так и с мамонтами.