Виталий Обедин - Виталий Обедин Слотеры. Песнь крови.

Если Алан знал о Ренегате до его превращения в одержимого голодом монстра и даже скрыл убийство двух своих подопечных, то чего он по-настоящему боялся настолько, что отправил ко мне Шепот Ночи? Роста антивампирских настроений в обществе? Или же того, что, расследуя преступление, городская стража может наткнуться на некие улики, связывающие повелителя Квартала Склепов и нелегального вампира?

Вопрос риторический.

Такая находка рванула бы шибче бочки с порохом!

Подобная связь — прямое нарушение Договора Максимилиана. Она способна поставить крест не только над властью Алана над Кварталом Склепов, но и на самом Квартале. А посему нанять профессионального охотника на нежить для уничтожения Ренегата — лучший выход, какой Некромейстер мог придумать в сложившихся обстоятельствах. Вбей я кол в сердце безумного вампира минувшей ночью, все бы уже закончилось, к вящему его удовольствию.

Но я все испортил. И теперь хуже будет всем.

Без исключения.

Потому что Сет Ублюдок Слотер всегда выполняет работу, на которую подрядился. Если ради этого придется расколотить пару шкафов, набитых скелетами, и полдюжины гробов в придачу — будет сделано. Квартал Склепов ждет та еще ночка…

Днем, впрочем, тоже дел хватало. Следовало еще раз посетить Реанимационный амбар и опросить коронеров, которые сейчас спешно уничтожают тела последних жертв Ренегата. Может быть, они обнаружили на трупах что-то странное или необычное, что ухитрился просмотреть я. Маловероятно, но все же…

Необходимо также наведаться в апартаменты Эдварда-Пустышки и внимательно изучить место его гибели. Правда, велик риск наткнуться там на других Треверсов, вполне живых и отнюдь не гостеприимных (особенно по отношению к Слотеру). Но кто знает, вдруг даже у них хватит мозгов сообразить, что я ищу убийцу их родича вовсе не затем, чтобы пожать ему руку?

Еще надо выяснить у стражи, что за люди обнаружили тела последних убитых и где этих людей искать. Возможно, они могут сообщить какие-то детали, которые окажутся полезными.

И не в последнюю очередь надлежит убедиться, что Таннис благополучно разместилась в миссии святой Алесии Арборийской и за ней есть надлежащий присмотр. Так мне будет спокойнее.

Куда двинуть сейчас?

Хм… «Дом смеющихся черепов» получался ближе всего…

Эдвард Треверс по прозвищу Пустышка, в силу особенностей Таланта не мог уживаться с родственниками в родовом поместье клана. На деньги семьи, выданные в качестве отступного, он приобрел дом не так далеко от центра города, в котором и жил — замкнуто, одиноко и тихо. Настолько тихо, что через какое-то время в этом районе даже снова начали подниматься цены на недвижимость, немедленно упавшие после поселения Выродка.

Я махнул рукой, останавливая экипаж, тихонько пробиравшийся по запруженной улице.

Лошадка оказалась резвой, и до места назначения мы добрались меньше чем за полчаса.

Увы, худшие ожидания не замедлили оправдаться.

— Ты только погляди, кого принесло, Мэйс. Это ж Слотер. Сет, мать его, Ублюдок Слотер собственной персоной!

Конрад Треверс — длинный и нескладный — стоял в дверях особняка Пустышки, покачиваясь с пятки на носок как заведенный. У него были широкие, но костлявые плечи и изможденный вид. Запавшие щеки, черные круги под глазами, серая кожа и гладкие, лоснящиеся волосы, туго зачесанные назад. Черт, да он сам запросто мог сойти за вампира!

Мэйс Треверс выглядел еще хуже.

Насколько я знаю, Мэйс один из немногих потомков Лилит, кто исхитрился подсесть на наркотики. Это сразу бросается в глаза: ноздри у Мэйса вечно красные и воспаленные от щепоток порошка серого лотоса, а глаза похожи на две оловянные плошки. Когда он говорит, то всегда смотрит на собеседника и одновременно будто бы сквозь него. По отсутствующему внешнему виду Треверса невозможно понять, здесь он или окончательно заплутал в своих бредовых видениях.

Мешковатый и неловкий Мэйс мог показаться комичным, но в сей парочке именно он был главным. А еще он был палачом своего клана. То бишь, одним из четырех наилучших, самых опытных и умелых убийц во всем Блистательном и Проклятом.

Обычно я не церемонюсь ни с родственниками, ни с родичами по крови, но с Мэйсом Треверсом следовало держаться вежливо. Он ведь даже прозвищем, как многие другие Выродки, не обзавелся, несмотря на всю свою несуразность. Все знали, что Мэйс прозвищ на дух не переносит, и как-то не находилось дурака, который бы взял да рискнул его придумать…

— Сет? — сонно спросил Мэйс Треверс, выглянув из-за плеча Конрада.

Его сузившиеся глаза смотрели куда-то сквозь предметы и стены.

— Здравствуй, Мэйс, — поприветствовал я, стоя на крыльце, — Ты разрешишь мне войти? Плохая примета разговаривать через порог.

— Мэйс, да что он себе позволяет? Слышь, Слотер, вали отсюда… — раскудахтался было длинный и тощий Выродок, но стоило палачу положить руку ему на плечо, как Конрад заткнулся и отступил в сторону.

Пребывающий везде и нигде, словно блаженный отшельник из пустыни, Мэйс сделал шаг вперед и тоже оказался на крыльце дома Пустышки. Стоя на две ступеньки выше меня, он все одно оставался ниже ростом. Свою шпагу Треверс носил не на поясе или перевязи, а неловко держал под мышкой, как трость. Пистолета при нем я не усмотрел.

Хорош убийца, ага.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, Сет, но у твоего визита могут быть две причины, — почесывая щеку, пробурчал Мэйс, — Первая: ты прослышал о случившемся с моим несчастным кузеном Эдвардом и пришел засвидетельствовать свое уважение и посочувствовать горю нашей семьи.

Я слегка улыбнулся.

— Вторая причина: тебя наняли, — на удивление связно продолжал Мэйс, извлекая из кармана маленькую серебряную коробочку, похожую на табакерку.

Ногтем большого пальца Треверс откинул крышку, отчего в воздухе немедленно распространился сильный пряный запах. Серый лотос. На улицах у этого порошка было и другое название — куда менее экзотичное. Его еще называли мозгоед. Коварный наркотик из Анчины вызывал восхитительные видения и насылал умиротворение на тех, кто его нюхал, но рано или поздно его употребление приводило к необратимым изменениям в мозгу, связанным с разрушением тканей последнего. Лекари и целители говорили, будто поклонники серого лотоса со временем высмаркивают собственные мозги вместе с кровавыми соплями.

Интересно, у Древней крови все происходит так же? Для простого алкоголя, к примеру, наша кровь слишком ядреная. Однажды мы с Джадом пробовали пить несколько недель кряду, пытаясь на собственном опыте прочувствовать, что за состояние смертные называют «похмельем». Тот еще был эксперимент…

Порошок серого лотоса, конечно, будет покрепче любого вина и даже крепленой граппы дядюшки Витара, но ведь и Мэйс не самый простой Выродок. Его Талант — предельно низкий болевой порог и мгновенная регенерация тканей. Мэйса можно часами резать тупым ножом, а он в лучшем случае поморщится. Именно из-за этой способности, делающей Треверса почти неубиваемым, клан и выбрал его на роль палача.