Вячеслав Шалыгин - Бой с Тенью

— Круговой, все стенки насквозь!

— Что случилось?

— Нас разгромили! Сегодня ночью. Взяли всех, кто был у сто пятьдесят седьмых ворот! Но главное — они получили доступ к самому тоннелю!

— Коро не пропустит их на Диши…

— Это я понимаю, но они не пропустят к переходу нас!

— Так, стоп, Кирилл Мефодьевич, линия надежная, но лучше подстраховаться. Встретимся где обычно…

Феликс прибыл на условленное место даже раньше Кирилла Мефодьевича. В хмуром осеннем парке было почти безлюдно. Пара пенсионеров и ребенок с развеселым спаниелем на длинном поводке. Холодный ветер, в основном, подсушил асфальт, но без поддержки солнца с одной глубокой лужей справиться ему не удалось. Сошников обогнул водную преграду по самому краю дорожки и медленно побрел к впавшему в зимнюю спячку фонтану.

— Феликс!

Для жертвы обширного инфаркта директор выглядел на редкость живым и энергичным. Казалось, что чрезвычайное происшествие его не огорчило, а мобилизовало.

— Я знал, что это случится! Это Сущность! Она добралась и до нас!

— Кирилл Мефодьевич! Давайте без мистики! Просто скажите самое главное — кто напал на базу?

— Я не знаю, — понизив голос, ответил Кирилл Мефодьевич. — Сначала я подумал — Контора, но в этом случае ты не мог не знать о готовящейся операции?!

— Не мог. Хотя…

— Так это были твои коллеги?!

— Нет, — Феликс отрицательно покачал головой. — Пожалуй, я знаю, кто это.

— РУБОП?

— Куда им, — Сошников махнул рукой. — Нет, это военные. Больше некому.

— Но с военными у нас договор! — директор был крайне возмущен.

— Договор есть, но пункта о тоннелях в нем нет.

— Значит…

— Значит, потерянный Парыгиным диск нашли военные контрразведчики. Или, постойте… — Феликс остановился и схватил собеседника за рукав. — Неужели это все-таки Соловьев?! Контактер? Не может быть!

Теперь собеседника уговаривал уже директор:

— Спокойнее, Феликс, давай-ка по порядку. На пристани после банкета остались только твои соратники, так? Сущность навела на Парыгина затмение именно там и точно в то же время…

— Но мы все уехали… одновременно… — Сошников задумался. — Вот! Вспомнил! Это точно Соловьев! Он ушел пешком, причем в ту сторону, где Парыгин якобы встретил Сущность. А вчера утром мои ребята потеряли и Соловьева, и Сноровского где-то в районе «Пионера» после того, как те встретились с Безносовым.

— Вот тебе и ответ, — Кирилл Мефодьевич нахмурился. — Полковник их и приютил.

— Но как смогли они расшифровать код?! Это же невозможно!

— Кто кодировал диск?

— Парыгин и кодировал, он же на все руки мастер…

— Он не мог проболтаться?

— Вы хотели сказать — продаться? Он слишком труслив, чтобы затевать такие игры.

— В таком случае его — глупая, конечно, версия, но другой не остается, — его…

— Раскусил Соловьев? Я по-прежнему сомневаюсь, что этот припадочный на самом деле способен читать мысли.

— Твой вариант? Кто, кроме Соловьева, мог расшифровать рапорт?

— То есть вы считаете, что этот контактер выудил из сознания Парыгина ключ к шифру, потом нашел диск, прочел рапорт и передал сведения военным? Но почему им?

— Видимо, вам он не доверяет.

— Нам? Ну почему же? Его лучший друг трудился в Конторе, да и на следующее утро после банкета Соловьев приходил именно к нам…

— К кому конкретно? — заинтересовался директор.

— Да тоже к контактеру, только профессиональному…

— К Сноровскому? Это не очень хорошо…

— Да ерунда… — Феликс внезапно побледнел и прикрыл ладонью рот. — Или не ерунда? Или… Неужели… неужели он успел заглянуть и в мою голову?!

— Надо срочно сменить все настройки и отправить Парыгина домой, — подытожил директор. — Если до него доберутся люди Безносова, в руках сапиенсов окажется ключ ко всей системе Коро. А тебе… тебе придется постоянно быть начеку. Не удивлюсь, если в скором времени ты окажешься под колпаком.

— А вы?

— Я пока посижу на внештатной базе. Она не подключена к Коро, но в сложившейся ситуации это скорее плюс, чем минус. Особенно с оглядкой на то, что Сущность всерьез взялась за наш участок системы…

Феликс кивнул и уже собирался откланяться, но задержался.

— Переход недоступен. Как же я отправлю на Диши Парыгина? Купить ему билет до сто пятьдесят шестого? Пусть перейдет через него?

— А если враги только этого и ждут? Брать шифровальщика сию минуту им необязательно. Проследив за путешествием Парыгина, они выжмут из ситуации максимум возможного — получат и «языка», и еще один тоннель.

— Тогда его надо спрятать. — Феликс помялся с ноги на ногу. — Возьмете его с собой?

— Нет, — отрезал директор. — Это слишком рискованно.

— Но тогда мне не остается ничего, кроме…

— Не остается, — прервал его Кирилл Мефодьевич, — и чем быстрее, тем лучше.

Субботнее утро, серое и прохладное, началось с множества мелких дел, которые Сноровский назвал «оргвопросами». За поиском подходящих «оргответов» на них он забыл даже про заранее составленные планы. Новоиспеченный директор Управления прямо-таки рвался в бой.

— Сейчас допросим пару пленных, и будет уже какая-то пища для размышлений, — с воодушевлением рассуждал он. — Где одни ворота, там и все остальные. Хоть кто-то из семидесяти четырех солдат должен быть в курсе, как связаться, например, с ближайшими соседями. На случай непредвиденных обстоятельств или для технической консультации.

— Непредвиденные обстоятельства уже были, однако на помощь им никто не пришел, — возразил Андрей. — А для технической консультации у них есть эта «мутная» сеть — Коро. У нас сегодня на утро другие дела запланированы. Надо съездить в город.

— Зачем? — Сноровский спросил это, думая о чем-то своем.

— Как зачем?! — возмутился Соловьев. — На похороны.

— Ах да! — Иван Павлович легонько хлопнул себя по лбу. — Замотался совсем… А во сколько?

— В двенадцать.

— Черт, немного неудобно. Ни утро, ни вечер. Весь день пропадает.

— Иван Павлович!

— Поедем, конечно! Что ты так реагируешь? Борис и для меня был не последним человеком!

Выехали они, как выразился Сноровский, с «ефрейторским зазором» в полтора часа. До кладбища был примерно час езды, но Иван Павлович любил все делать наверняка. Всю дорогу до города он неторопливо рассуждал на эту и смежные темы, а когда на въезде, у поста дорожной милиции, путь им преградила довольно плотная автомобильная пробка, он с глубоким удовлетворением взглянул на часы и констатировал, что предусмотрительность весьма полезная вещь.

— Минут на двадцать, не меньше, — решил Сноровский, окидывая опытным взглядом затор.

— Не опоздаем? — забеспокоился Андрей.

— Вряд ли, — Иван Павлович был спокоен. — Ну даже если пару речей пропустим или залп, это же не принципиально. Панихида — минут сорок, потом прощание — еще двадцать. Час запаса.