Сергей Михонов - Суррогаты

Для убедительности Азаровский ещё раз выстрелил.

— Пошли, ухари…

Халява принимал всех на выходе, обыскивая своих же сородичей по несчастью. Те высказывали ему всё, что думали про него прямо в лицо. Один даже плюнул, за что и получил в зубы от Азаровского.

— Для тех, кто не понял: мне вас проще пристрелить, чем возиться! И вы либо с нами, либо…

— Сами по себе! Не принадлежим тебе, мусор!

— Пшёл прочь, мразь… — избавился поспешно Азаровский от привередливого уголовника.

— Вот вам, суки-и-и… — показал тот неприличный жест руками, сгибая одну в локте, сжал кисть в кулак. Куда ему угодила пуля. — А-а-а…

— Я б его у-у-убил, гы-гада… — прибавил к слову Москаленко.

— Всегда успеется, — пустил пистолет Азаровский. — Зато теперь сам не сможет выстрелить по нам…

— Он левша, — подсказал Халява сдавая того у кого с ним были свои личные счёты.

Его расчёт оправдался — Азаровский произвёл очередной точный выстрел, прострелив иную кисть матёрому бандиту.

— Кому ещё свобода пуще неволи? — не стал он никого неволить, просто дал понять: мародёры либо с ними заодно, либо…

Второго варианта не дано — не то, что третьего.

Уголовников оказалось не так уж и много — солдат больше. Азаровский собственноручно пересчитал всех по головам. Чуть меньше взвода. Уже что-то, но не совсем то, да и контингент паршивый, к тому же с душком и вшивый.

— Халява, — подозвал он того.

— Чё, начальничек?

— Будешь за старшего отряда у своих! И смотри мне, если что…

— Сам пристрелю таку гниду, а гадом буду, ежли вру! Зуб даю!

— А выбью — все нахрен! На лекарства работать остаток дней заставлю!

— Говно — вопрос!

— Что?!

— Нема базара!

— Да ну вас, блатыканых… — отмахнулся Азаровский от них. Лично занялся солдатами. Собрал со всех данные, а затем прередал Онищенко с Москаленко.

— Ба… баба… — узрели уголовники уборщицу.

Их внимание привлекла Апанасиха. И не сказать, чтобы уж какая-то расписная красавица — обычная хохлуха в возрасте и довольно приличном даже по бальзаковским меркам. Но всё-таки особь противоположного пола. На её подол юбки и уставились, совершенно не обращая внимания на лицо. И взгляд выше женской груди не поднимался, если не брать в расчёт, то что сейчас им мешало в штанах.

— Чё пасти пораззявили, сукины дети! Вот я вас! — разошёлся Халява, почувствовав власть.

— Сам шибко не скули, — выдал кто-то из них — и тот, кому было дозволено не только по возрасту, а и статусу. — Шестёрка!

— Поговори у меня, хрыч старый! В зубы захотел? На баланду перейти?

— Ты сам-то ими не скрипи, глиста в ботах! Недолго и завалить!

— Ах ты…

— Ты на кого руку поднял, парашник… — перехватил дедок у того клинок. — Ща я те это перо и задвину в очко!

— Давай, Корчавый, вали его! Халява не пройдёт!

— Бунт… — откликнулся Азаровский. — Не потерплю!

Стрелять он больше не стал, приберегая не столько людей, сколько патроны. Хватило пары приёмов и свернутых на бок челюстей с вывернутыми руками и помятыми рёбрами, дабы унять кучку уголовников.

— Кому ещё чего непонятно? Мозги на место вправить?

Таковых не нашлось.

— Это радует, что мы понимаем друг друга всё больше и больше…

Оружие он естественно им не выдал, заставив работать физически. Уголовники таскали ящики с провизией и боеприпасами, пока военные искали технику. Не сказать, чтобы им и дальше улыбнулась удача, но один грузовик был… разобран. Его и собрали на скорую руку всем кагалом, потратив что-то около полдня, и лишь к вечеру в сумерках были готовы к окончательному и бесповоротному отъезду с территории воинской части.

Да снова не судьба — на них выскочила бронетехника.

— Неприятель… — едва успел закричать Азаровский, а Онищенко дать задний ход.

"Тунгуска" послушно покатила назад, направляя орудия на САУ.

— Акация…

Вместо выстрела последовал таран. И… рукопашная сшибка. Азаровский первым прыгнул навстречу экипажу артиллерийской самоходки. Стычка едва не дошла до стрельбы.

— Вы кто такие? — признал он в противнике военного человека, а не "жмурика", не обнаружив на нём никаких повязок оранжевого цвета или того же оттенка краски в виде двух известных букв алфавита.

— А сам и не наш — не самостийный!

— Зато незалежный…

— Бульбаш?

— Хохол!

Противники побратались.

— Вы как тут очутились, братуха?

— А сами?

— С учений мы — на обкатке были, когда услышали настоящий бой…

— А мы… — осёкся Азаровский. — Это длинная история! Да и информация пока что сверхсекретная!

Он представился.

— Майор КГБ из группы "Алмаз".

А заодно и напарника.

— Капитан СБУ…

— М-му… — замычал тот, — …оскаленко-о-о…

— Контуженый?

— Не без того, конечно, — кивнул утвердительно майор. — Есть немного.

— Я гляжу: вас немного…

— А самих, лейтенант? И сколько наберётся?

— Экипаж САУ численностью четыре человека и…

— Ну же…

— …всё! Не на учениях же были. Говорил уже: технику обкатывали после починки…

— И то хорошо, что нашлись! Нам вас — настоящего артиллерийского орудия — как раз и не хватало. Ещё чего-нибудь слабо сообщить?

— Мы тут проследили издалека за колонной бронетехники двинувшей в наплавлении столицы…

— Короче, летёха!

— Разделилась она на три равноценные состава примерно в десятке километров отсюда и…

— Как разделились? Куда же направились? Неужто мимо столицы?

— Одна точно в направлении Киева, а две иных…

— В обход?

— Нет, совершенно в ином направлении — на Ровно и Хмельницкий! Если мне не изменяет память… и там…

— Что там у вас, лейтенант?

— АЭС…

— Атомные электростанции?!

— И действующие…

— Неужели на их захват подались или хуже того… — призадумался Азаровский.

— Бы-ыб… — заикнулся не к месту Москаленко. Могло показаться — ругался, а просто не мог нормально вымолвить одно-единственно слово, растягивая удовольствие. — …еда…

— Ага, ща, — заверил Петро, сунув капитану в руки банку тушёнки.

— Ду-у-урн-Ой…

— А чё хотел — сказал?

— Б…да!

— А, беда?!

— Ды-а… — старался справляться с заиканием Москаленко, растягивая слова.

— Так не беда, — подсуетился лейтенант, вправляя челюсть капитану СБУ.

— Руки… — выдал Тарас вполне нормально.

— Мыл, — рапортовал летёха.

— …убрал!

— А… — засмеялся тот сам, вызывая смех у бойцов Азаровского.

А что им ещё оставалось — не плакать же.

— Связь!

Майор требовал от лейтенанта связаться с иными частями армии Украины, если таковые имеются в зоне радиуса действия рации предусмотренной в наличии в "Акации". Дать однозначно вразумительного ответа лейтенант не мог, не владея достоверной информацией, впрочем, и Онищенко толком прояснить ситуацию.