Ольга Найдич - Другое море

— Это ты? — зачем-то спросил он, хотя прекрасно видел, что перед ним Сэнди. — Уже вернулась?

— Ага.

— Хорошо. Приготовь ужин. Кстати, у меня гость, так что не беспокой нас, понятно?

Сэнди кивнула, разжигая огонь в очаге. Приготовь, подай, не беспокой. Все нормально. Лайтол был настоящим главой семьи, хотя Сэнди не слишком-то любила его, брата своего давно погибшего отца, который взял под опеку Сэнди и ее мать много лет назад. Лайтола уважали в поселке, он слыл человеком суровым, но справедливым. Будучи старшиной у рыбаков, он пользовался заслуженным авторитетом, многие искали у него совета и помощи.

Ворча про себя, Сэнди покрошила овощи в горшок и закрыла его крышкой. Она совсем не любила дядю, что уж греха таить. Ее тихая, покорная судьбе мать с радостью приняла его власть, потому что не мыслила семьи без твердой мужской руки. А Сэнди сразу же взбунтовалась, но бунт девочки был очень быстро подавлен. Она подчинялась дяде и по мере сил слушалась его — но не более. За отца она его не держала, как, впрочем, и он ее не считал дочерью. Он был строг с Сэнди и старался контролировать ее жизнь, прибегая иногда и к порке. В ответ девочка начала осваивать искусство лжи, поэтому если она и делала что-нибудь запретное, то почти никогда на этом не попадалась, а вольнодумство свое аккуратно скрывала.

Расставив на подносе глиняные миски с едой, она постучала в дверь дядиной комнаты и, дождавшись разрешения, вошла внутрь, опуская глаза, как требовали того приличия.

— Это Сэнди, моя племянница, — представил ее гостю Лайтол. — Сэнди, это мой друг Патрик Лоуренс.

Девушка подняла глаза, произнося необходимые слова приветствия. Гость оказался мужчиной лет сорока, высоким, с чуть тронутыми сединой черными волосами и темными цепкими глазами. Глаза это впились в Сэнди так, что она почувствовала себя неуютно и сочла за лучшее поспешить сервировать стол.

— Красивая у тебя племянница, — заметил Патрик, будто самой Сэнди сейчас в комнате не было. Лайтол кивнул, слегка нахмурившись, и Сэнди испытала весьма неприятное ощущение — будто по руке пробежала ядовитая сороконожка.

— Я вам еще нужна? — осведомилась она.

— Нет, — отрывисто сказал Лайтол, — иди.

Она вышла, плотно закрыв за собой дверь. Что за дела у ее дяди с этим типом? На редкость отвратительный человек. Поскорее бы он убрался.

Примерно через полчаса она снова зашла убрать посуду. Патрик с дядей о чем-то спорили, причем дядя явно проигрывал. Сэнди уже взялась за ручку двери, придерживая другой рукой поднос с грязной посудой, как вдруг Лайтол встал.

— Сэнди, — сухо сказал он, — приготовь комнату для Патрика. Он останется у нас на несколько дней. Ты поняла?

— Да, дядя, — склонила голову Сэнди, в душе шипя не хуже дикой кошки. Вот уж повезло! Это значит, ей теперь каждый день придется готовить для него, убирать… Хотя нет, этим и ее мать может заняться. Но придется демонстрировать беспрекословное послушание и покорность дяде, а вот это было для Сэнди самым неприятным. Одно дело — унижаться наедине, но совсем другое — при чужом человеке. Здесь, в поселке, все ее знали и относились к девушке доброжелательно, но гость приехал из города, где нравы были строже и женщины должны были вести себя гораздо смиреннее и почтительнее, чем в таких маленьких поселках.

Она свалила посуду в наполненную теплой водой деревянную бадью и начала скрести ее, не дожидаясь, пока остатки еды пристанут намертво. Ничего. Завтра она уйдет на море с рассветом и вернется только поздно вечером. Поплавает в Райской бухте… Пока что она еще будет туда ходить. Вот после свадьбы — все. А сейчас можно еще немножко поиграть с огнем. Сэнди прекрасно понимала, что ее похождения могли очень плохо закончиться, но это захватывало. Она очень тщательно конспирировалась и ни на минуту не теряла бдительности, когда отправлялась на Красные скалы.

Из комнаты вышел дядя и несколько минут стоял, наблюдая за девушкой. Она старательно не замечала его, целиком сосредоточившись на мытье посуды, но слухом и боковым зрением улавливала практически все его движения.

— Сэнди, — наконец сказал он, — ты ведь знаешь, как надо вести себя с гостями?

— Да, — коротко ответила Сэнди, не поворачивая головы.

— Я надеюсь, ты будешь соответствовать приличиям.

Это высказывание Сэнди нашла риторическим и ответом не удостоила.

— И я надеюсь, — Лайтол кашлянул, — надеюсь, ты не позволишь себе ничего лишнего.

Сэнди кивнула, по-прежнему не поднимая головы.

— Ну и вообще… знаешь, лучше бы тебе поменьше показываться ему на глаза. Не надоедай. Погуляй там, с друзьями походи…

Он опять прочистил горло.

— Ты поняла?

— Да, дядя.

— Ну вот и умница.

Сэнди вытерла с лица случайные брызги. Дядя был чем-то обеспокоен. С чего бы это? Какие-то дурные известия? Сэнди не знала, что за дела у дяди в городе, поэтому и о его неприятностях представления не имела. Кажется, Лайтол выступал посредником при каких-то продажах — это она вывела из обрывков разговоров дяди и рыбаков. Лайтол считал, что дело и женщины — понятия несовместимые, поэтому никогда не разрешал Сэнди присутствовать при таких разговорах, но ведь присутствовать и пройти мимо — это разные вещи. Любопытство Сэнди заставляло ее подслушивать, но все разговоры были настолько скучными, что девушка никогда не забивала ими голову.

На следующее утро Сэнди отчасти поняла, что беспокоило дядю. Несмотря на всю свою строгость, он заботился о Сэнди, понимая свою ответственность как главы семьи за молодую девушку. И он знал своего друга. Когда Сэнди приготовила завтрак и уже собиралась улизнуть из дома, предвкушая удовольствие от прозрачной воды и мелкого песка Райской бухты, она почувствовала, что за ней кто-то наблюдает. Резко обернувшись, она увидела прислонившегося к дверному косяку и лениво разглядывающего ее Патрика Лоуренса.

— Доброе утро, — приветливо произнесла она, имея в мыслях нечто прямо противоположное.

— Доброе, — он раздвинул в улыбке губы. — Куда ты собираешься?

Сэнди проглотила его «ты» и напомнила себе, что для городского жителя, обращающегося к девушке, которая годится ему в дочери, это еще очень и очень вежливо.

— За крабами.

— Ты ловишь крабов?

— Да.

— И где ты это делаешь?

— В разных местах, — делано улыбнулась Сэнди, инстинктивно чувствуя, что точного ответа — даже если бы она не намеревалась пойти к Красным скалам — давать нельзя. — Иногда в бухте Оайко, иногда за маленьким пляжем справа от поселка, иногда на островке.

Патрик оттолкнулся от косяка и подошел поближе.

— А что еще ты делаешь? Твоя мать ведь целый день в лавке.

— Много чего, — Сэнди отступила, прижимая к себе сумку. — Помогаю маме, готовлю… Извините, мне пора идти.