Сэнди Митчелл - Ледяные пещеры

Оно наклонилось, подняло оцепеневшего Стоха и откусило ему голову. Некоторое время задумчиво пожевало ее, прежде чем откинуть тело в сторону...

Махат и Карим — оба содрогнулись, стараясь поднять лазерные ружья. Но воины, кажется, были столь же парализованы, как и Пожиратели Миров.

— Так-то лучше. Невежливо бормотать, когда кто-то разговаривает, вы так не считаете?

И тут ночной кошмар затопил меня с новой силой и принес чувство узнавания, от которого невозможно было отвернуться. Я знал, что это невероятно, но не мог и сдержаться, чтобы не выплюнуть это имя.

— Эмели, — сказал я, и демон кивнул.

— Я же говорила, что вернусь, — произнесла тварь.

Возможно, я и не самый головастый тип в арсенале нашей армии, но уж сложить дважды два могу не хуже любого другого.

— Эти сны, — медленно произнес я. — Они были не просто снами, да?

— Что еще за сны? — спросил Бежье, вперяясь в застывшее перед нами видение, охваченный ступором ужаса и, казалось, неспособный оторвать взгляд от отвратительно красивой картины, как и остальные из нас.

Демон не обратил на него ни малейшего внимания, продолжая беседовать со мной, точно мы были совершенно одни. Только Юрген проявлял хоть какие-то признаки живого сознания, хотя его обычное выражение лица, как и всегда, хорошо скрывало этот факт, выдавая обычный для него затрудненный мыслительный процесс. Я же изо всех сил старался удержать внимание твари на себе, не давая переключить его на Юргена. Если только существо поймет, что мой помощник собой представляет — а он был единственным оставшимся у нас шансом пустить планы твари под откос, — у нас останутся считанные секунды в запасе, если не менее того, чтобы среагировать. И скорее всего тогда мы превратимся в неприятного вида пятна на палубе или станем еще одной случайной закуской.

— Мы связаны, — произнес демон голосом столь же глубоким и манящим, как я помнил по встрече с женщиной, которой он был раньше. — Когда течения варпа нам в помощь или когда я физически присутствую в этом грязном маленьком мирке, я нахожу способы время от времени ласкать твое сознание.

Оно снова рассмеялось, и длинный гибкий язык прошелся по губам в гротескной пародии на то, как это делает флиртующая куртизанка.

— Не вполне понимаю, — произнес я, стараясь выиграть время.

Если бы Юргену удалось придвинуться немного ближе и таким образом отсечь ту силу, которая держала наших соратников порабощенными ее воле, у нас мог бы появиться некоторый шанс застать тварь врасплох. Я не рассчитывал, честно говоря, что пара лазерных ружей сделает погоду, но юргеновской мелты могло быть достаточно, чтобы повредить телу исчадия и прервать его физическое присутствие здесь, так чтобы его затянуло обратно в варп. Там тварь тоже не станет совершенно уж безобидной, но по крайней мере мы лично от этой занозы будем избавлены.

Демон вновь рассмеялся моим словам. И, совершенно того не желая, я ощутил дрожь удовольствия, пробежавшую сквозь мое существо. Подобные ощущения рождаются чистым, прозрачным осенним утром, когда солнце светит ярко и мир кажется наполненным простыми удовольствиями.

— Когда мы встречались в последний раз, я полагал, что ты человек, — пришло на ум добавить мне.

— Я и была человеком, глупенький.

Демон скользнул в сторону в тот самый миг, который отделял меня от того, чтобы отдать Юргену сигнал действовать. Я едва успел удержаться, ожидая лучшей возможности. Эмели — Император помоги, мне все еще сложно было не думать об этой штуке как о женщине, которая едва не стоила мне моей души там, на Слокенберге, — она двинулась между рядов своих служителей, скользя вокруг них, награждая нежными прикосновениями пальцев, языка и гибкого, подрагивающего хвоста. Тела, которых она касалась, падали наземь. Она высасывала из них души — и фанатики оглашали зал криками смертельного экстаза.

— Но я хорошо служила моему принцу в жизни, так что он с радостью принял мою душу, — продолжала она. — Я стала сильнее в варпе и через некоторое время обрела способность влиять на происходящее в физическом мире.

— Но ненадолго, слава Императору, — произнес я, и демоница вся ощетинилась, так что отвратительное чувственное совершенство ее черт на мгновение исказилось ужасной и неприкрытой злобой.

— Как смеешь ты произносить имя своего трупного бога в этом святом месте?

Тварь в ярости разорвала одного из Пожирателей Миров напополам. Жест этот каким-то невероятным образом оставался кокетливым и гротескно-привлекательным, в то время как керамитовая броня великана сминалась подобно бумаге. Второго она просто подняла и швырнула в стену, которая промялась на глубину моей руки от подобного удара. Тело же рухнуло на палубу с таким звуком, будто кто-то уронил кучу стальных ванн (и раздавило при этом несколько культистов демоницы, но, полагаю, это ее не особенно смутило).

— Мой бог был здесь раньше, — указал я на очевидное.

Если подходить к делу формально, был тут Омниссия, но мне спор об этих различиях надоел уже тогда, когда мы цапались с Бежье.

Эмели в ответ хихикнула, вновь становясь пародией на ту кокетку, которой была когда-то, и с улыбкой начала двигаться опять к нам. Провоцировать ее было рискованной игрой. Если бы мне только удалось заставить ее сознание сосредоточиться на мне одном, завести ее в круг действия необычных способностей Юргена!.. Возможно, мы и выбрались бы из этой передряги живыми.

— Что упало, то пропало, — произнесла она, скользя мимо еще одной группы умирающих в безумном экстазе культистов. — Теперь оно мое, и вскоре я буду королевой всего этого мира. — Выражение отвращения скользнуло по ее чертам. — Насколько помню, это должно быть угрюмое местечко, но я скоро все исправлю. Как ты полагаешь, фиалковый цвет подойдет небесам? Или, может быть, розовый? — На этом ужасающем лице разлилась блаженная улыбка. — Я так люблю все украшать...

— Уверена, что у тебя найдется для этого время? — спросил я, все еще стараясь заманить ее поближе. — Мне помнится, ваше племя не способно очень уж долго ошиваться в физическом мире.