Вячеслав Сибирцев - Возвращение

- Э-э, дорогой, там налоги, там рэкет, а тут тихо, ничего по документам нет. И меня давно по документам нет.

Ходили слухи, что большую часть доходов Михалыч по каким-то своим каналам переправляет жене и дочерям, собирая приличное приданое. Всё, что происходило в посёлке, ему сообщалось сразу с пояснениями и комментариями.

- Здравствуй, здравствуй, Чиж. Садись, гостем будешь. Понимаю, что поздно, но уж не обессудь, любопытство гложет. Не волнуйся, надолго не задержу.

Чиж сел в слишком мягкое кресло и словно утонул в нём. Это было комфортное кресло, подняться из которого получалось только медленно и с достоинством, а никак не мгновенным прыжком. Хозяин не любил у визитёров резких движений. Гость не сомневался, что речь пойдёт о том мальчишке, который спал сейчас наверху в его комнате. Он не ошибся. Михалыч ненавязчиво, но подробно выспросил всё и откинулся на резную спинку стула, довольно потирая мягкие, не знакомые с физическим трудом, ладошки.

- Хорошо, ой, хорошо. Вот он-то мне как раз и нужен. И ты, конечно. Он без тебя два шага не пройдёт, а ты без него не пролезешь.

Чиж поморщился:

- Всё ещё надеешься добыть свой мифический Золотой Корень?

- Он не мифический, он есть, лежит – не дотянуться. Лежит, месяц лежит; ай-ай, какие потери, какая недостача! Товар двигаться должен.

- Торгуй тогда крокодилами, они двигаются, - буркнул Чиж. Хозяин сделал вид, что не услышал, и, словно всё было уже решено, стал объяснять детали:

- Где лежит – только ты знаешь. Ведёшь мальчика, он залезает, берёт, вылезает. Возвращаетесь. Тебе сумма, две трети от той, первоначальной. Ему – ничего. Как раз всё покроет цену экипировки. Не спорь! Ему ещё по размеру подгонять надо. Всё понял?

- А почему мне две трети от первоначальной суммы? – обречённо спросил Чиж, понимая, что торговаться с Михалычем в надежде на выигрышный результат может только ас.

- Так как же! – изумлённо всплеснул руками хозяин, - Товар лежит, в оборот не идёт. Месяц лежит. Такие убытки! Словом, завтра нарядишь своего Крошку Ру – и послезавтра вперёд, а то ещё лежать бу-удет, - Михалыч закатил глазки к люстре, всем видом показывая, как ему больно говорить о падающей цене. Чиж выбрался из кресла и торопливо, не попрощавшись, вышел из комнаты, пока торговец не решил сэкономить ещё на чём-нибудь. Выйдя на улицу, он сердито сплюнул. Ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. Вот, пожалел пацана, теперь лезь чёрту в пасть. Но, может, пока он ходил, мальчишка удрал? Чиж торопливо поднялся по лестнице и распахнул дверь. При смутном свете, падающем с площадки, в комнате можно было рассмотреть матрац и на нём фигурку свернувшегося клубочком спящего ребёнка. Чиж вздохнул, укрыл гостя одеялом и лёг на кровать. Что же, придётся идти. У мягкого и добродушного на вид Михалыча был железный характер.

Проснувшись утром, Чиж отметил, что дождь за окном утих, ветер улёгся. Он с хрустом потянулся, повернулся на бок и встретился взглядом с мальчишкой, о котором за ночь уже успел забыть. Но тут всё вспомнилось сразу: и ужин в баре, и вызов к Михалычу. Он улыбнулся, стараясь выглядеть менее сурово, и сказал:

- Доброе утро, Крошка Ру.

- Вообще-то, я Алик, - сердито насупился парнишка.

- Аликом ты был там, на Большой Земле. И будешь потом у бабушки. А здесь – Крошка Ру. Или просто – Ру: коротко, сочно, окликать удобно.

- А вас как зовут?

- Здесь – Чиж. И не «вы», а «ты». Усёк? Теперь вставай, умывайся – удобства, разумеется, на улице – и вниз. Позавтракаем, поговорим. Есть о чём.

В этот час в баре никого не было, и можно было говорить совершенно свободно. Бармен давно научился держать себя в состоянии, похожем на медитацию, чтобы случайно не услышать того, что ему слышать не полагалось. Меньше знаешь – дольше живёшь.

- Значит, так, - начал Чиж, грея руки о чашку с горячим кофе без сахара и сливок, - Сегодня подберём тебе экипировку, а завтра мы с тобой вдвоём прогуляемся в Зону. Есть дело.

- Опасное? – глаза у мальчишки загорелись.

- Серьёзное. И от первого задания отказываться не принято, второго можно не дождаться. А подробности объясню по дороге. Доедай, и пошли одежду примерять.

День прошёл суетливо. Алька, чуть ли не повизгивая от восторга, рассматривал непромокаемые штаны, высокие ботинки с тугой шнуровкой, замечательную куртку со множеством карманов. Пока мальчишка любовался обмундированием, Чиж старательно проверил оружие. Стандартный набор: три гранаты, нож, пистолет и «калашников». И побольше патронов! В этот раз он идёт не один, защищать надо будет не только себя, но и пацана, ребёнка, совершенно не приспособленного к Зоне. Чиж незаметно вздохнул. Надо же было Мышке зашвырнуть тогда артефакт в такую дыру, что только малолетка протиснется. Впрочем, никаких укоров, о мёртвых плохо не говорят. Оторвавшись от невесёлых мыслей, Чиж поднял глаза. Алик уже надел всё, что ему дали, и теперь выглядел настоящим сталкером. Но очень маленьким. Смотрелось это так потешно, что Чиж ухмыльнулся. Алька восторженно осмотрел своего покровителя, а потом робко дотронулся пальцем до ствола автомата и неуверенно спросил:

- А мне?

- Чего – тебе?

- Мне оружие дадут?

Чиж хмыкнул:

- Ты им пользоваться умеешь?

Алька опустил глаза и вздохнул. В подобной ситуации врать не хотелось. Чиж подумал, потом достал из своих вещей запасной нож и аккуратно вложил его в карман мальчика:

- На всякий случай. Без дела не вытаскивай, пусть лежит. Надеюсь, не пригодится.

Алька надеялся как раз на обратное. Он мечтал схватиться с мутантами в рукопашном бою, всех победить, явиться обратно с редчайшим артефактом и нарочито небрежно бросить его на стойку бара: «Не подскажете, может, кто купит?»

- Ты вообще о Зоне откуда знаешь? – насмешливо спросил Чиж, глядя на мечтательную мальчишечью физиономию.

- Ребята рассказывали.

-Ребята – это ничего. Приврали, конечно, сильно. Но, во всяком случае, ты в курсе, основные понятия знаешь. Теперь в своих представлениях убери девять десятых напускного героизма и прибавь половину трудностей – обычных, физических – и будет самое то. А сейчас пошли высыпаться, завтра до света встанем.

Проснулся Алька оттого, что его мягко, но настойчиво трясли за плечо. Он открыл глаза. За окном было темно, а в комнате под потолком тускло светила лампа. Вспомнив, какой сегодня день, Алька быстро вскочил и одел всё, что было собрано накануне. Кое-какие, не нужные пока вещи, оставили в комнате, заперли дверь, а ключ отдали квадратному охраннику.

На улице тьма не казалась такой уж густой и непроглядной. Небо на востоке светлело. Сталкер сперва повёл мальчишку по тропе, но метров через триста, когда дома посёлка скрылись за поворотом, вдруг перепрыгнул придорожную канаву и углубился в лес. В ответ на вопросительный взгляд Альки, он негромко пояснил: