Сергей Воронцов - Властелин Гемсиана

Повторилась процедура с умыванием, только на сей раз более шумная. Все это время Сергей сидел на кровати и всем видом показывал полное удовлетворение собственной персоной.

Мик, уже в который раз вынырнул из полотенца, чтобы снова убедиться, что ему не приснилось такое, как он считал, неуместное зрелище.

- Могу ли я спросить у Вашего Сиятельства, по какому поводу у нас подобное веселье с утра? Чему это ты так радуешься? - наконец не выдержал он и для расспросов уселся напротив.

- Поверь мне, небольшой повод у нас имеется. Хотя может и не такой уж он небольшой. - С этими словами Сергей вытащил из кармана целую пригоршню треугольных золотых монет, каждая из которых была по сто ривов. Он высыпал на кровать не менее трех тысяч. Мик слегка ошалело принялся перебирать неведомо откуда свалившееся богатство.

- Пересчитай их друг мой, пересчитай. Ведь это лишь твоя доля. - Он красноречиво погремел монетами в другом кармане, там их было явно не меньше.

- Святая Мария, матерь Господа нашего! - воскликнул Паркер, в минуты волнения он забывал всех местных языческих богов и становился добрым христианином.

- Откуда всё это? Еще вчера вечером мы были беднее серой церковной мыши, а теперь, мне придется освободить один из карманов, специально под это золото. Где ты достал столько, ты что - продал наше оружие?

Мик продолжая недоумевать, схватился за своё ружье стоящее у стены, потом за пояс с обрезами, холод металла немного успокоил его. Видя, что и Сергей полностью вооружен, совсем ошалел.

- Ну, не томи же, говори, откуда... - взмолился он.

- Скажу, конечно, что ты так разбушевался. Только не проболтайся никому, хорошо? Подобные тайны разглашению не подлежат!

Мик нетерпеливо пообещал.

- Так вот, пока ты столь вдохновлено музицировал, в смысле спал, к нам в открытое окно залетела хрупкая небесная фея, чарующее создание, надеюсь мама в детстве рассказывала тебе о них?! И увидев наше бедственное положение, а также наши чистые помыслы, особенно твои, хр-р, - закатив глаза, он попытался изобразить ночные симфонии совсем недавно утихшие, получилось, похоже, но без должной мощи.

- Так вот, она осыпала нас своей благодатью, той, что позванивает теперь во внутреннем кармане твоего пыльного плаща. Устраивают тебя такие объяснения.

- Ты что издеваешься?! Какая еще фея?! Из ума выжил что ли.

- Брат мой, твоя беда в том, что ты перестал верить в чудеса, а ведь они, тем не менее, существуют и даже иногда случаются - загляни-ка в свой карман.

Поняв, что другого объяснения ему не дождаться, Мик, немного поворчал и направился к двери. Однако, не дойдя до нее остановился и наклонившись, принялся рассматривать что-то на полу. Сергей, заглянув ему через плечо, увидел, что предметом его исследований были четыре выбитых зуба, так и оставшиеся лежать на потертом ковре после ночных событий.

Мик обернулся и со всей возможной для него подозрительностью посмотрел на своего товарища. Тот, в свою очередь, изобразил на лице полнейшую невинность и совершенно серьезно произнес:

- Да, кстати, извини, я забыл сказать - этой ночью, к нам прилетала зубная фея. - Он рукой указал на пол.

Мик громко кашлянул, но ничего не сказал. Однако, открыв дверь, снаружи он увидел еще два желтых, торчащих из доски на уровне лица, зуба. На этот раз он даже пошевелил бровями, что у него означало крайнюю степень удивления. Сергей лишь развел руками, но, не выдержав, хохотнул и произнес:

- Видишь - что я тебе говорил...

Мик, покачав головой двинулся вперед. Но странные события для него на этом не закончились - выйдя во двор, друзья увидели толпу местных жителей, такое их количество само по себе было удивительным в столь ранний час. Горожане собрались возле большого дерева росшего невдалеке от дороги. К его огромному стволу были накрепко привязаны четверо совершенно голых мужчин, во рту у каждого из которых торчал кляп. Синие лица узников и их отчаянные телодвижения вызывали полный восторг у здешней публики.

Мик, благодаря своему огромному росту и острому зрению опознал в них Кемона и трех его незадачливых телохранителей. Над ними висела деревянная табличка, на которой были нацарапаны ножом следующие слова:

Позор негодяям, недоливавшим пиво в наши кружки.

И ниже дописан своего рода лозунг:

Доливай на пену!

Словно в подтверждение этих слов, с листьев на них капала какая-то тягучая жидкость, похожая то ли на клейкую смолу, то ли на густую пену.

- Бог ты мой, - воскликнул Мик, передернув плечами, - да это же ядовитый дуб, они ведь теперь, если конечно их отвяжут, будут чесаться неделю. Ужас, такой нестерпимый зуд. Кто же наказал их так жестоко?

Словно в подтверждение его словам, пленники принялись отчаянно вращать глазами и тереться о кору дерева и друг о друга, насколько позволяла веревка. Публике зрелище доставляло несказанное удовольствие, в городе не особо-то любили Кемона за его алчность и скверный характер. Поэтому никто и не пытался вызволить их из такого нелепого положения.

- Помнится, один мой знакомый когда-то говорил - Грабь награбленное! - задумчиво заключил Мик, когда шум толпы затих позади, - Это я так - к слову! Бедняга Кемон, его видимо тоже сегодня ночью посетила Зубная Фея...

Он многозначительно скосил глаза на Сергея и с превеликим наслаждением потеребил монеты в своем разбухшем кармане, не в силах более сдерживаться оба захохотали во все горло. Да так громко, что какой-то пьяница шарахнулся в сторону от них, пряча на груди драгоценную бутылку.

Глава третья.

- Слушай, ты же знаешь, я никого и ничего не боюсь. Ничего акромя вот этого. - Паркер указал рукой на мутную серую, пахнущую сероводородом пучину, окружавшую их со всех сторон.

Вот уже несколько часов они брели почти по пояс в затхлой воде, источавшей казалось все известные отвратительные запахи одновременно. Опираясь на срубленные шесты, уставшие и мокрые, наши путники все же упорно продирались в самое сердце огромного болота. Жуткие легенды ходили об этих местах, но Сергей, старался не вспоминать их и не слушал причитаний друга. Не сбавляя темпа, он настойчиво шел вперед, увлекая за собой Мика, рана которого почти совсем зажила и позволяла ему передвигаться с прежней скоростью.

Редкие островки с невысокими деревьями давали молодым проводникам место для короткого отдыха и еды. Пока никто не потревожил их в пути, хотя иногда совсем неподалеку, по воде расходились нешуточные круги, да изредка слышались чьи-то крики и завывания, эхом разносившиеся над темной трясиной. Которая сама словно являлась живым существом, обвивала и засасывала в себя ноги нарушителей ее покоя. Каждый следующий шаг давался много тяжелее предыдущего.