Василий Сахаров - Солдат

Месяц пролетел, совсем его не заметил. В нашей роте все это время шло боевое слаживание подразделения, и считать дни, было попросту некогда.

Что есть боевое слаживание роты спецназа? Разумеется, я этого не знал, но делал то же самое, что и ветераны, так что для меня все прошло вполне стандартно. Первая неделя, это индивидуальная подготовка бойцов, и каждый день мы занимались только теоретической подготовкой, сидели в палатках, а инструктора, офицеры нашей же роты и особо продвинутые сержанты, впихивали в нас полезные знания. В основном это касалось минно-подрывного дела, медицины и тактических приемов наших будущих противников, кочевников-«беспределов». В общем, внимательно все слушаешь, запоминаешь, а в конце дня, сдаешь небольшой устный экзамен. Если инструктор доволен, все путем, зачет, а вот, если нет, то командир твоей группы, в моем случае, капитан Черепанов-третий, дает нагоняй командиру отделения, и уже он занимается твоей подготовкой, индивидуально, и в ночь. Так что мне хватило одного раза, чтобы понять, что если инструктор что-то говорит, то надо его слушать, а не кемарить тихонечко в уголке возле печки.

За первой, пришла вторая неделя, и началась подготовка подгрупп, то есть троек. Я вошел в левый боковой дозор нашей третьей группы, позывной Мечник, и кроме меня, разведчика, в ней же были еще один разведос, Миха Якимов, он же Як, и старший разведчик-пулеметчик Игорь Павлов, позывной Игорян. Тройки тренировались просто, нас с самого утра выгоняли на полигон за лагерем, и весь световой день мы бегали по грязному полю и расстреливали мишени, которые сами же и устанавливали.

Рывок вперед, мы с Яком мчимся в сторону мишеней, а пулеметчик нас прикрывает. Перекат, падаем в грязь, бьем короткими очередями по мишеням. Теперь уже мы прикрываем Игоряна, а он зигзагами скачет по полю и плюхается в лужу чуть впереди нас. Так, прогон за прогоном, с утра и до позднего вечера, и только в последние пару дней, грязное поле сменяется на развалины станицы Кисляковской.

В конце этой тренировочной недели, сам для себя посидел и подсчитал, сколько БК вмолотил по фанере. Охренел. Получилось, что только я, в одиночку, израсходовал почти две тысячи патронов, столько же мой напарник Як, а про пулеметчика, и говорить нечего, у Игоряна расход боезапаса перевалил за четыре тысячи. Затраты бешенные, тем более по нынешним временам, но видимо, начальство считало, что это окупится. Лично нам, это принесло только пользу, и наша тройка спелась настолько, что порой, мы друг друга и без слов понимали, а работу подгруппой, вели на автомате, не отвлекаясь на лишние раздумья и не выдумывая ничего нового.

Наступила третья неделя, пошла работа всей группой, тактика в лесу, ночевки на снегу и бродилки вокруг нашего базового лагеря. По лесу передвигается группа, ведет поиск, и все как положено, головной дозор, боковые, центр, тыл. Идет приказ по рации и другая группа организует на нее засаду. Происходит бой, учебный, разумеется, и стрельба ведется только холостыми патронами, нам, что удивительно, и такой боеприпас подвезли. После боя идет разбор, кто и сколько бойцов потерял, в чем ошибки и как их исправить. Вновь движение, группы расходятся, и кто на кого организует следующее нападение, никто не знает, кроме командира роты, который действовал по одному ему известному плану и графику. За эти семь дней, минус один, сутки сидели на блокпосте, наша группа шесть раз «вступала в бой», три раза организовывала засады и три раза налет. Практика — великая вещь, за время таких тренировок, данную простую истину я усвоил четко.

Четвертая неделя началась с тревоги и вся рота, кроме одной дежурной группы, которой конкретно повезло, во главе с Еременко, в течении пятнадцати минут покинула расположение базы и ушла в лес. Ночь, мороз, ветки трещат, а сто с лишним человек, нагруженные рюкзаками с боезапасом, вещами, продовольствием и оружием, топает по ночным дебрям. Такая вот тренировочка, продолжавшаяся трое суток с краткими остановками. После этого, изнуренные и усталые, бойцы роты разбили лагерь, забазировались, сутки отдохнули и двинулись обратно.

Правда, назад пошли совсем не так, как шли в леса. Командиры подразделений кинули монетки, и одна из групп, с форой в два часа, первой вышла из лесного лагеря. Это «жертва», которую остальные, «хищники», должны были догнать раньше, чем она достигнет базового лагеря под Кисляковской. Так начались «скачки», и «жертвой», выпало быть нам.

Трое суток продолжалась «погоня», мы рвали жилы, проклинали все на свете, но не останавливались и как стадо лосей, ломились через дебри к родным палаткам. Однако, те, кто шел позади, тоже не хотели проиграть, и были совсем не хуже, чем мы, и когда до лагеря оставалось всего ничего, километров восемь, нас все же настигли. В сложившейся ситуации наш командир принял единственное верное на тот момент решение. Капитан оставил на пути преследователей заслон из самых истомленных бойцов, а сам, с остатками группы, сделал один конкретный рывок, вложился в него последними своими силами и выиграл.

По возвращении в лагерь, весь личный состав роты, который участвовал в заключительной тренировке, четыре дня ничего не делал, а валялся брюхом к верху в своих палатках, и вставал со спальников только для того, чтобы в очередной раз перекусить и выйти в туалет. Сегодняшнее утро застало меня за чтением. Я лежал возле мутноватого окошка и, в который уже раз, перелистывал толстую и прошитую суровыми нитками тетрадь, на обороте которой была надпись: «Алексей Черепанов. Подготовка бойца спецназа. Тактика. Снаряжение. Вооружение». Отличнейшее пособие, написанное самым первым командиром нашей второй роты, и дедушкой нашего командира группы, подполковником Черепановым, сорок лет назад, в далеком 2017-м году.

Уже не в первый раз я перечитывал эту тетрадь, и каждый раз находил что-то новое для себя. Например, постоянно сравнивал нас и их, наших далеких предков, выживающих во время чумы и последовавшего после нее хаоса. По физическим кондициям, что бы там не говорил капитан Максимов из учебки, мы им ничем не уступали, а может быть, что и превосходили, а вот в плане образования, были на самом низком уровне, а во всем виноваты смутные времена, лишившие нас учителей, великого множества книг и системы образования. Как следствие, налицо, наше техническое отставание. Где компьютеры, самолеты, ракеты, вертолеты, спутниковая связь, интернет? Этих самых продвинутых технологий прошлого нет, а мы только выживаем на остатках былого величия. Хотя, конечно, некоторое количество компьютеров сохранилось до сих пор, да и мобильные телефоны имелись, пусть разговоры по ним и нельзя было вести, но фотокамеры и радиоприемники в них, по прежнему были востребованы. Многое забыто и похерено, с каждым годом забывается все больше, и будет ли возрождение, про которое так много говорит по радио наш президент Симаков, лично я, просто не знаю. Хочу верить в Золотой Век, но в реальности, несмотря на всю силу и блеск нашей Конфедерации, вижу откат в прошлое.