Аарон Дембски-Боуден - Первый еретик

Кроме Гора, разумеется. Было невозможно ненавидеть Гора.

Он любил Магнуса, как одного из тех, с кем можно было побеседовать, но никогда не считал себя равным брату. Психический талант Магнуса был несравненным, они часто говорили о вещах, которые он видел, странствуя духом в бесконечности. Прошлое. Будущее. Сердца и мысли людей.

- Кейрус, - произнес Магнус, смягчив голос, - Аликсандрон. Бабалун в первую очередь, ибо в нем были огромные висячие сады, точно такие же, как те, что увенчивают твой город короной из серебряных цветов.

Лоргар ощутил, как образ согревает его. Красоты прошлого, вновь возносящиеся по воле человеческого вдохновения.

- Я тебе уже говорил, - отозвался он, - это не мой город. Я приложил к нему руку, но не мне одному принадлежат чудеса, которыми мы любуемся.

- Эта вечная скромность, - в голосе Магнуса сквозило легкое неодобрение, возможно, предвещавшее скорую нотацию. – Ты живешь ради других, Лоргар. Есть черта, за которой самоотверженность становится вредна. Если ты все время просвещаешь других, когда ты будешь учиться сам? Если все, что тебе нужно – великий смысл жизни, что радостного в твоей жизни? Смотри в будущее, но люби и настоящее.

Он кивнул в ответ словам брата, наблюдая за закатом. Уже скрываясь за горизонтом, оно все еще было достаточно ярким, чтобы причинить боль глазам смертных. Лоргара не тревожили подобные людские проблемы.

- Еще одно шествие, - сказал он, глядя на забитую людьми дальнюю улицу.

- Твой голос звучит печально, - заметил Магнус. – Люди радуются твоему возвращению домой, брат. Это не поднимает тебе настроение?

- Поднимает, честно говоря. Но это шествие не в мою честь. Оно посвящено беженцам из Монархии. Я распорядился привести сюда семерых из них после заката. Судя по размерам толпы, полагаю, что это шествие в честь Благословенной Леди.

Магнус оперся огромными руками на перила балкона, словно наклон вперед позволил бы ему лучше разглядеть далекую улицу.

- Почему одна из беженцев почитается сильнее прочих?

- Так сложились обстоятельства, - Лоргар наклонил голову в направлении шествия. – Она единственная женщина и, как мне говорили, очень красива. Добавь сюда еще и то, что она одна на самом деле видела разрушение Монархии. Орбитальная бомбардировка ослепила ее. Подобная жертва нравится народу.

Благородные черты Магнуса стали жестче.

- Я слышу мысли Кор Фаэрона в твоих речах, брат. Я уже предупреждал тебя раньше, что ты прислушиваешься к его словам слишком внимательно и часто. Его сжигает горькая злость.

Лоргар покачал головой.

- Его тревожит, что он недостоин, не более. Однако ты ошибаешься – эти беженцы не имеют никакого отношения к Кор Фаэрону, хотя мне и кажется, что Завет жаждет нажиться на их популярности. Я приказал привести их сюда сегодня, так как хотел встретиться с ними. Не более и не менее.

Магнус успокоился. Тишина повисла в воздухе между ними. Как и у всех близких братьев, эта тишина была уютной и столь же значимой, как и слова, которыми они обменивались. Лишь один вопрос оставался неприятным.

- Как дошло до такого? – наконец спросил Магнус. – Я знаю о религиознызх войнах Колхиды. Я помню день, когда прибыл сюда с отцом, и ты вручил ему мир, посвященный поклонению. Но мы разошлись так далеко и так быстро. Как же дошло до такого?

Лоргар не встречался взглядом с глазом брата. Он продолжал смотреть на город внизу.

- Целый мир пылал в огне крестового похода, который я вел почти два столетия назад. Мне снилось прибытие бога. Меня мучили галлюцинации, видения и кошмары. Ночь за ночью, каждую ночь. Иногда я просыпался на рассвете и обнаруживал, что из ушей и глаз течет кровь, а в моем разуме выжжен лик отца. Разумеется, я был слишком молод и наивен, чтобы понять, кто я. Откуда мне было знать, что во мне бурлит в поисках выхода психическая энергия? Я не был таким, как ты, знающим с рождения, как контролировать свое шестое чувство. Я не Русс и не умею выть так, чтобы каждый волк в мире завыл со мной. Мои силы всегда проявлялись вспышками припадков как на пирах, так и во время поста. Мне было восемь лет, когда я узнал, что некоторые люди видят приятные сны, а не бесконечные кошмары. Ничто не потрясало меня настолько же.

Магнус продолжал хранить молчание. При всей их близости и всех проведенных беседах, он никогда раньше не слышал от брата этой истории.

Лоргар прикрыл глаза и продолжил.

- Я вел священную войну во имя отца, который в конце концов спустился с небес, увидел океаны крови и слез, пролитых в его славу, и это его не волновало. Я потратил молодость, склоняясь над писаниями и религиозными кодексами, планируя приход мессии, веря, что он даст смысл жизни для всех людей – смысл, который вечно ищут тысячи человеческих цивилизаций. И я ошибался.

- Император принес смысл, - сказал Магнус. – Но не тот смысл, на который ты надеялся.

- Он принес столько же вопросов, сколько и ответов. У отца внутри скрыто множество тайн. Я ненавижу эту его черту. Он – создание, которому невозможно доверять.

Последовала еще одна пауза. Наконец, Лоргар бледно и невесело улыбнулся.

- Может, он и принес смысл. Но не тот, в котором нуждается человечество. Вот в чем дело.

- Продолжай, - произнес Магнус, – закончи мысль.

- С тех пор я совершал походы по его империи больше века, воздвигая посвященные ему памятники и религии, а он противится этому только сейчас? Лишь по прошествии столетия мне говорят, что я все делал не так?

Магнус молчал. Сомнение сквозило в его прищуренном глазу.

- Магнус, – Лоргар улыбнулся, заметив выражение лица брата. – Только настоящие боги отрицают свою божественность. Так считали бесчисленные людские культуры. Он не отрицал, что он бог, когда впервые прибыл на Колхиду, чтобы забрать меня к звездам. Ты был там. Он наблюдал недели празднований в его честь, ни разу не упрекнув меня за то, что я прославляю его, словно бога. А что потом? Он видел, как я веду крестовый поход для него, ни разу не сказав ни слова о том, что я делал. Лишь теперь, в Монархии, он обрушил свой гнев. Прошло больше века, и он решил разрушить мою веру.

- Вера – плохое слово, - проговорил Магнус, рассеянно поглаживая корешок большого тома, который всегда был пристегнут цепью к его бедру.

- Почему мы были рождены воинами? – спросил Лоргар невпопад.

- Наконец-то, - рассмеялся Магнус. – мы добрались до причины, по которой ты вызвал меня на Колхиду. Почему мы воины? Хороший вопрос с простым ответом. Мы воины, поскольку именно это нужно для покорения галактики Императору, возлюбленному всеми.

- Конечно. Но это величайшая эпоха в истории человечества, а вместо философов и провидцев… впереди идут воины. В этом есть что-то противное, Магнус. Нечто недостойное. Это неправильно.