Олег Шовкуненко - Оружейник. Книга 1. Тест на выживание

- Все, инцидент исчерпан, - громко объявил Нестеров, а затем, обведя суровым взглядом собравшуюся вокруг толпу, добавил: - Кто тронет Блюмера, сам отправится вслед за ним. Даю слово.

Клятва милиционера предназначалась всем присутствующим, но в особенности Пашке, который стоял напротив.

- Расходитесь и продолжайте ужин, - приказал Крайчек, и тут же громко, так, чтобы слышали стоящие рядом люди, обратился к Нестерову: - Завтра сам проследишь, чтобы он ушел.

- Сделаю, - пообещал милиционер.

Продолжение ужина оказалось основательно подпорчено. Инцидент оставил свой мерзкий отпечаток на всех без исключения. Мы сидели угрюмые и молчаливые, задумчиво уставившись в миски с едой. Каждый понимал, что шансы Сергея практически равны нулю. До Подольска далеко, километров сорок пять, это если по прямой. До Красногорска и Звенигорода вдвое ближе, но идти придется через земли, по которым кочуют стада кентавров.

Подумав о кентаврах, я вдруг вспомнил то, о чем всего час назад поведала мне Нина. Кентавры теперь не просто пожирают людей, они их готовят. И от этой мысли мне сделалось совсем тошно. Сразу представился труп этого недотепы Сергея, дымящийся и обугленный, болтающийся на примитивном вертеле. Аппетит сразу пропал, и я отодвинул в сторону крышку от котелка со своей пайкой.

- Наелся? - Крайчек с подозрением глянул на меня.

- Что-то в горло не лезет, - пробубнил я, выждал несколько секунд, а затем поинтересовался: - А этот парень... Сергей, он давно у вас?

- Что, жалко стало? - вместо Томаса ответил майор Нестеров. - Жалеть тут никого нельзя. Время сейчас не то, чтобы жалеть. Дашь слабину одному, второму, тут и придет конец всему тому, что нам с таким трудом удалось построить. Людей сейчас никто не воспитывает, ничто не сдерживает, поэтому законы нашего поселения это и есть тот последний барьер, за которым наступит хаос, беспредел и анархия. А этот молокосос, он предал своего товарища. И тот погиб. Еще повезло, что погиб лишь один Сотников. Если бы Блюмер, к примеру, стоял на воротах и сдрейфил там, то мы бы все полегли, и стар, и млад.

- Да все я понимаю, майор! Что ты мне тут лекцию читаешь, - огрызнулся я. - Мне только удивительно одно: этот Сергей Блюмер... с первого взгляда видно, что он никакой не герой и не следопыт. Так какого рожна вы его в разведчики определили?

- Его идея была, как сейчас помню, - Нестеров ткнул пальцем в Крайчека.

Я слегка наклонился вперед и, выглянув из-за широкой груди Миколы Горобца, вопросительно покосился на Томаса.

- Да, я так решил, - подтвердил начальник лагеря. - Блюмер, Сотников, Лиза и Павел Орловы... они пришли к нам все вместе, пришли из Харькова. Я тогда подумал, что если люди выжили в многомесячном смертельно опасном походе, значит они, как это говорится, везучие что ли. Значит лучше других приспособлены к условиям пустоши.

- И ты, доблестный наш милиционер, согласился с этим, - заступилась за мужа Нина.

- Согласился... - тяжело вздохнул Нестеров. - Хотя если честно, у меня сразу не лежала душа к этому мягкотелому интеллигенту.

- К Блюмеру?

- Ну да... к кому же еще. Ему бы у себя в институте проводки паять да кнопки нажимать. Так нет же, в разведку поперся, космонавт, блин, долбанный!

- Почему космонавт?

- Он в Харьковском Авиационном Институте работал или как там в последние годы эта богадельня именовалась... Академия что ли? Аспирант даже вроде.

Меня как-то сразу резанули слова Нестерова. Больно резанули. Сперва представился этот молодой человек в белом лабораторном халате с карандашом за ухом, колдующий над каким-то совершенным летательным аппаратом. А затем на смену этой картинке пришла другая: растерзанный труп, валяющийся в коричневой полуистлевшей траве. А над трупом пирующий лев. Он уже затянул часть тела себе в глотку и сейчас только и ждет, когда она раскиснет и размякнет. Тогда-то тварь и заглотит человека полностью.

За последние четверть часа это было уже второе видение, в котором я пророчил Сергею страшную мучительную смерть. Может хватит?! Ведь некоторые утверждают, что наши мысли материальны. А я, все же не хочу для этого парня такой судьбы, даже не смотря на всю тяжесть его проступка. Пытаясь отделаться от засевшего в мозгу кошмара, я затряс головой, причем так резво, что все это заметили.

- Ты чего? - поинтересовался Микола.

- Пытаюсь переварить все сказанное вами, - сознался я.

- И как, получается? - подал голос Ковалев.

- Мало нас, - серьезно заметил я.

- В каком смысле? - не понял майор.

- Я говорю, людей мало на Земле осталось. И так легко их гробить это непозволительная роскошь.

- Ах, вот ты о чем! - хищно осклабился Нестеров. - Только видишь ли, решение уже принято. Оставлять Блюмера в лагере мы не имеем права.

- А что, если я его с собой заберу? - я внимательно обвел взглядом лица сидевших за столом людей. - Выкину где-нибудь под Троицком. Оттуда до Подольска километров двадцать. Должен дотопать.

- Я же объявил, что он завтра уйдет, - засомневался Крайчек.

- Посадите его на пару-тройку дней под арест, чтобы глаза не мозолил, - придумал я.

- А как же воспитательный момент? - не унимался Нестеров. - Прилюдное изгнание преступника это отменный урок для всех остальных.

- А ты, батенька, оказывается садист, - покачала головой Нина.

- Скорее инквизитор, - парировал милиционер. - Всю ересь на костер, причем с искренней верой в правоту своего поступка.

- Если уж так необходимо, посажу его в БТР связанного и с кляпом во рту, - то ли в шутку, то ли всерьез предложил я. - Пусть народ думает, что я Сергея на тот свет конвоирую. А вы по этому поводу храните гордое молчание.

Некоторое время все действительно молчали, словно репетировали. Единственное, что позволили себе отцы-основатели, так это обмен быстрыми многозначительными взглядами.

- Ну как, годится? - я решил подтолкнуть их к верному решению.

- Я за, - первой согласилась Нина.

- Мы тоже, - хором поддержали ее Горобец и Ковалев.

- А я не уверен... - начал было майор, но его перебил Крайчек.

- Ладно уж, сделаем как ты, Максим, предлагаешь. - После этих слов Томас обратился к Нестерову: - Майор, отведешь Блюмера в подвал и запрешь. Объяснишь, что его изгнание откладывается на три дня. И все, больше ничего не говори, пусть помучается, поломает голову что тут и к чему. Да, вот еще что... Автомат его спрячешь у себя. Смотри, чтобы не пропал.

- Подчиняюсь воле большинства, - милиционер поднял руки. Сделал Нестеров это как-то уж очень резво, отчего мне подумалось, что финал этой истории все же устроил его, снял камень с души.

Майор встал и ушел. Он изъявил желание поскорее справиться с порученным ему заданием. Сказал, что чем раньше упрячет преступника под замок, тем спокойнее всем будет. Блюмер, мол, сейчас в состоянии аффекта, черт его знает, что может вытворить. Не думаю, что Сергей действительно представлял угрозу. Скорее Нестеров почувствовал себя неуютно в нашей компании. Мы все тут такие белые и пушистые, а он один палач с руками по локти измазанными в кровь невинных жертв.