Олег Шовкуненко - Оружейник. Книга 1. Тест на выживание

- Подполковник знает что говорит, - ханх кивнул в сторону Загребельного.

- Ты сказал, что еще не все потеряно, что мы можем спасти свой мир? - предыстория мне была ясна. Оставалось выяснить отведенную нам роль.

- Вы должны доказать, что род человеческий совсем небезнадежен. Что вы другие, что прошлое не повторится.

- Кому доказать?

- Им, - ханх многозначительно поднял глаза к небу.

- Почему именно мы?

- Потому, что вы и впрямь другие... совершенно другие. Мне иногда даже кажется, что вы совсем иной вид людей, генетически отличающийся от тех, кто бесчинствовал на просторах Земли. Вы умны, рассудительны, изворотливы и расторопны, но это не превращает вас в хищников. Вам абсолютно чужда жажда власти и наживы. Вы ставите свои моральные принципы выше материальных, даже выше собственной жизни. Жертва, которую вы намеривались принести ради других, в общем-то чужих, незнакомых людей - она впечатляет. Это, я вам скажу, поступок!

- Он может убедить их? - следуя примеру ханха, я тоже поглядел на небо.

- Не уверен, - лесник скривил кислую мину.

- Но ведь тебя же убедил?

- Я другое дело. Я совсем другое дело.

Наш собеседник печально улыбнулся. В этой улыбке было что-то неуловимо знакомое. Но только что? Я попытался вспомнить, да так и не смог. И это наверное потому, что сейчас наступило время действий, а совсем не воспоминаний.

- Как это сделать? - на удивление вечно недоверчивый, скептично настроенный Леший встрепенулся и первым принял предложение ханха.

- Все очень просто, - наш знакомый удовлетворенно кивнул. - Разум, человечность, любовь, доброта. Покажите, что это не просто слова.

- И все?

- А это немало, - усмехнулся ханх.

- Почему ты нам помогаешь? Людям, я имею в виду.

Мой вопрос не обескуражил лесника, скорее заставил его что-то вспомнить. После секундной паузы тот ответил:

- Коллеги всегда обвиняли меня в излишней заботе о человечестве. Может это и так. Когда-то я руководил проектом заселения Земли и поэтому...

- Мы в ответе за тех, кого приручили, - я помог ему закончить.

- Вот именно, - согласился мнимый белорус.

- Может хватит темнить?! - взорвался Загребельный. - Разум, человечность... Что там еще? Любовь, доброта. Что все это значит? Что конкретно мы должны сделать?

- Первое: есть вопросы, на которые каждый должен ответить сам, - наставительно произнес ханх. - Второе: я, как бы это так попонятней выразиться, сейчас действую не совсем официально, а потому советов давать не имею права. Могу лишь ненавязчиво подсказать.

- И какова будет твоя подсказка? - мы внимательно уставились на собеседника.

- Дорога... - медленно и задумчиво произнес тот. - В дальней дороге человек как нигде проявляет свои черные и белые стороны. Уж поверьте мне. Я знаю о чем говорю.

- Дорога? - Леший непонимающе замотал головой. - О какой дороге ты говоришь?

- Дороги бывают разными, - усмехнулся ханх. - Порой не важно куда идти, главное для чего.

Произнеся эти слова, он стал подниматься на ноги тем самым давая понять, что разговор окончен. Отряхнул плащ. Поправил сползшую на затылок бандану.

- Что ж, мне пора. Прощайте.

- А что дальше? - Леший обвел взглядом застывшую вокруг нас битву.

- Ах это... - ханх как будто только теперь вспомнил о действительности. - Ваши люди очнутся через десять минут. Забирайте их и уходите. Что касается кентавров... Для них время возобновит свой бег через час, но даже и тогда вам не стоит опасаться. Мой брат пообещал, что сегодня они не доставят вам хлопот.

При этих словах бывший одноглазый обернулся и посмотрел куда-то влево. Проследив за его взглядом, я заметил одинокую фигуру в черном балахоне, которая как тень блуждала меж многолапых созданий, по очереди гладила, похлопывала их неподвижные тела. Еще один из истинных властителей мира. Видать и у него, как и у лесника, тоже имеются свои фавориты.

- Что будет с колонией Крайчека, с Истрой, со Звенигородом, со всеми остальными нашими поселениями? - я задал вопрос уже в спину уходящему ханху.

- Два месяца. У них есть всего два месяца. Это все, что в моих силах, - тот не обернулся, а лишь показал нам поднятые кверху два пальца.

- Два месяца это уже кое-что, - пробурчал Леший.

Последующие несколько минут мы сидели молча. Просто сидели и глядели вслед двум медленно тающим фигурам. В душе творилось такое... что и не описать. Горечь от постигнутой правды, злоба как на чужих, так и на своих, сладкая надежда на то, что весь этот кошмар может когда-нибудь закончиться. Ну и конечно же растерянность. Еще бы не быть растерянными. Судьба всего мира зависит от нас, и только от нас. С ума сойти! Невероятно! Правда, это сказал тот, кто знает что говорит, тот, чьи слова вот уже тысячелетия толкуются как непреложная высшая истина. Да, я узнал его, узнал, хотя никогда раньше не видел.

- Эх, ну и денек сегодня, - Леший, кряхтя, стал подниматься на ноги. - Давай, Максим... Будем помаленьку двигать.

- Андрюха, ты знаешь кто это был?

- Знаю, - Загребельный еще раз поглядел в ту сторону, где только что бесследно исчез наш собеседник.

- Как догадался?

- Профессия у меня такая, - подполковник нагнулся и подхватил меня подмышки.

Когда он потянул, я уже привычно застонал от боли.

- Терпи, - Леший лукаво улыбнулся. - Он терпел и нам велел.

- Он нам велел еще и кое-что другое.

- Ага, - Загребельный поддел ногой свой автомат и, подбросив его словно футбольный мяч, ловко схватил. - Пойдем. Попробуем спасти этот грешный мир.

- Придется, раз больше некому.

Наш уговор мы скрепили крепким мужским рукопожатием.

Испания, Сарагоса, 2011 г.

Copyright 2011 Олег Шовкуненко