Вячеслав Васильев - Смотрящий

Татарин добрался до бетонных блоков довольно быстро, хотя ему и пришлось местами пролазить под мостиками, соединяющими дворы с дорогой. Внутрь импровизированного ДОТА зомби забираться не стал, а занял позицию рядом с ним в канаве. Я оставил на дереве ещё один датчик движения, и отправился вслед за зомби. Когда я добрался до него, мне стали понятны причины такого его решения. Изнутри 'коробка' из бетонных блоков была завалена разным мусором. Потому пролезть туда незаметно, не привлекая внимания, было проблематично. Позиция в канаве оказалась не очень выгодной. Участок местности, лежащий за ними, не было видно вообще, и хотя до сих пор в мертвых дворах, заросших кустарником и высоким бурьяном, никакого движения не наблюдалось, позицию надо было срочно менять. Тем более, что с момента, когда мы обошли часть канавы дворами, у меня появилось устойчивое ощущение, что за нами наблюдают. Откуда оно взялось - Бог его знает. Никаких материальных признаков наличия наблюдателей мне пока не попадалось. Так что всё это вполне могло быть игрой моего воспалённого воображения. А как тут ему не воспалиться, в таких то условиях?

Но всё же с интуицией в Зоне надо считаться, потому задерживаться я долго не стал, а сразу отправил зомби к следующей контрольной точке - лежащему в канаве автокрану. Кран лежал почти в центре села, к нам задом. Почти сразу за его кабиной возвышался каркас старой автобусной остановки. От навеса остановки остались только ржавые трубы. Деревянные доски, на которых лежала шиферная крыша, переломились посредине и обрушились вниз вместе с шифером. Лежал кран довольно странно. Такое впечатление, что в канаву он попал не с дороги, а со стороны дворов, чего быть не могло, так как между канавой и неповреждённым кирпичным забором просто не было места, где бы автомобиль мог проехать. Тем не менее, кран лежал в канаве, опираясь остатками колёс на откос, противоположный улице. Его стрела лежала поперек дороги, словно шлагбаум. С другой стороны улицы к стреле тянулась баррикада из развернутого неведомой силой забора одного из дворов. Как обходить это препятствие, и можно ли его обойти - пока было непонятно. Для начала надо было подойти поближе.

Как только зомби сделал первый шаг по направлению к крану, под его ногой раздался отчетливый хруст. 'Что-то раздавил' - отрешенно подумал я, не ослабляя внимания следя за окружающей обстановкой. Если бы под ногой Татарина раздался не хруст, а щелчок, я бы отреагировал более бурно. Щелчок мог означать, что зомби наступил на мину, а так - всего лишь раздавил какой-то мусор. Его в канаве скопилось немало. Зомби беспрепятственно добрался до перегородившей дорогу машины. Как только он устроился там поудобнее, и приготовился прикрывать меня, я двинул вслед за ним. Но прежде чем начать движение, порылся в снегу в том месте, где раздался хруст. Интересные находки иногда можно сделать в Зоне, если не лениться нагибаться почаще. Но на этот раз находка была не такой уж интересной. Из под снега я вытянул треснувший человеческий череп. Повертев его в руках так и эдак, я со вздохом положил череп обратно на дно канавы. 'Бедный Йорик!'. Такого добра по Зоне раскидано немало. Я быстрым шагом направился к крану. Что-то больно хорошо мы идем. Тишь, гладь, да божья благодать... Пора готовиться к неприятностям.

За неприятностью далеко ходить не пришлось. Ею оказался тот самый автокран. Я не дошел до него, а следовательно, и до зомби, шагов пятьдесят, и временно устроился за баррикадой из бетонной плиты, которая раньше служила мостиком через канаву, а потом её кто-то пытался вытянуть, и почти вытянул, но не дотянул, и она так и осталась наполовину торчать из канавы. Причем лежала она вдоль канавы, и образовывала нечто вроде бетонного щитка. Так что со стороны улицы я был защищен, а с тыла за снесенным забором виднелась груда развалин, в которую шальной снаряд с полигона превратил стоящий там когда-то дом. Сзади канава просматривалась до тех самых так не понравившихся мне бетонных блоков, а за ними уже стояли датчики движения. Впереди неплохой защитой был чугунный противовес автокрана, но к самому крану я подходить не стал. Место мне не понравилось. Там сразу за канавой возвышался кирпичный забор, за которым ничего не было видно. Кинет кто-нибудь гранату через забор - и всё. Сушите вёсла, сэр... С помощью видеокамеры на шлеме Татарина я осмотрел местность вокруг крана, и жестом подозвал его обратно. Затем переключил ПДА в режим детектора аномалий. После всего этого пришла пора осмотреть местность в бинокль.

С одной стороны - зачем бинокль, если обзор ограничен, и вдали ничего не рассмотришь, да и не до далей пока... С другой стороны, при более пристальном осмотре в оптику иногда выявляются разные интересные мелкие детали, в корне меняющие представление об окружающей обстановке. Завершив осмотр, я задумался. Что-то в окружающем было не так... Вроде всё в порядке, расширившаяся в этом месте почти до размеров небольшой площади улица безлюдна и мертва, но ощущение 'неправильности' этого места меня не отпускало. Кроме 'неправильности', были и другие неприятности. Канава, по которой мы так хорошо шли, заканчивалась за автокраном. Дальше, на ровном месте, между последним домом с этой стороны улицы и памятником, замеченным мной ещё до входа в село, было ровное место, на котором расположились 'грави' и 'выверт'. А посреди дороги прямо на против них притаился 'трамплин'. За памятником всё заросло густым кустарником, так что идти туда не имело смысла, даже если бы удалось ещё раз повторить фокус с обходом аномалий 'дворами'. Точнее - двором. Последний двор начинался сразу от автокрана, и тянулся вдоль дороги метров тридцать. Он, в отличие от всех пройденных нами дворов по этой стороне улицы, находился не ниже уровня дороги, а выше, и был огорожен забором из белого кирпича, на котором красным кирпичом были выложены узоры в виде ромбиков - писк моды в сельской архитектуре семидесятых годов прошлого века. Причём заборы, и дома, построенные по подобной технологии, регулярно подкрашивались: белые кирпичи - в белый цвет, а красные - соответственно в красный. Особо продвинутые модники при каждой покраске ещё и красили швы между кирпичами тонкой чёрной кисточкой. Я даже знаю одного мужичка, который построил красный дом с белыми узорами, а потом каждый год красил красные кирпичи белой краской, а белые - красной, ибо мода внезапно поменялась.

Но в общем, песня не о том... А о том, как нам выбраться отсюда. И по возможности целыми и здоровыми... Я посмотрел на зомби. Ну, хотя бы одному целому и здоровому - то есть мне. В заборе, только что мною осмотренном во всех подробностях, проломов не наблюдалось, Металлические ворота стояли надёжно, и, скорее всего, их петли приржавели намертво, а лезть через него среди бела дня мне как-то не улыбалось. Да и смысл? Придётся переходить улицу, и дальше двигаться по противоположной стороне. Участок небольшой, но уж больно открытый. Правда, от когда-то широких асфальтированных дорожек в больничном и школьном двориках остались хоть какие-то узкие тропки. Так что пробраться будет можно. Наверное... Не люблю я это слово - 'наверное'. Хочется полной ясности и определённости. Но, как говорят янки: полную гарантию даёт только страховой полис.