Андрей Круз - Те, кто выжил

В диспетчерскую сам не полезу, а вот через окошки загляну, хоть что-то выясню. Пока тихо вокруг, спокойно — самый момент подходящий.

Проломившись через жидкие кусты и перескочив через низкий декоративный заборчик, подошел к воротам. Возле них, кстати, прямо на газоне были видны следы колес грузовика.

Интересно, кого это сюда уже после Катастрофы приносило? До нее аккуратные голландцы по газонам бы не катались, это и ежу понятно.

Хотел дернуть дверь, но потом решил сначала в окна заглянуть. Через пыльное уже стекло видно было плоховато, но разглядеть все же можно. Какой-то холл маленький, дальше стена.

Что за стеной — хрен поймешь, но именно туда ворота и ведут.

Середина здания напоминала половинку стеклянного цилиндра, поставленную стоймя и прижатую к стене. Заглянул и туда для того, чтобы разглядеть ведущую наверх лестницу и пальмы в кадках. Эстеты, блин. Так, а дальше что?

Последние две двери был заперты на ключ, и выглядели достаточно крепкими для того, чтобы не рассчитывать выбить их пинком. Тем более, что они открывались наружу. Так что еще подумать придется, как их вскрывать, если, конечно, у нас вообще будет повод туда лезть.

Ладно, что зря у закрытой двери стоять… Потянул створку на себя, открылась. Первое, что сделал — воздух внутри понюхал. И выругался. А пахнет воздух мертвечиной, причем густо и тяжко, как из могилы разверстой. Насчет "ацетонности" уже и не скажешь, духан такой, что дыхание забивает напрочь, а желудок колом встает где-то под горлом, сжимаясь опасным спазмом. А вон на полу следы крови, как мне кажется. Выцвели, уже и побуреть успели, и посветлеть, но все равно заметно. И заметно то, что называют "следами волочения", эта самая кровь от входной двери до поворота на лестницу размазалась. Ладно, пока хватит, ухожу.

Зачищать придется домишко-то, почти навреняка… и как-бы не от мутанта, кто там по полу мясо кровавое таксал? Хотя, ни черта я не выяснил, мог там и просто кто-то умереть и разложиться, тоже возможно. А проверять сейчас нельзя, не доэтого и не готов.

Прикрыв за собой дверь, огляделся. Отломал с кустика ветку, прислонил ее к двери. Если какая тварь эту дверь откроет, то ветку сдвинет, без вариантов. Что это дает? Хотя бы то, что степень активности того, кто внутри, определить смогу. Ладно, все, к машине, может вообще вся эта беготня впустую.

Мертвяки к машине так и не пошли. Паша все же заперся внутри и с испуганным видом наблюдал за ними через стекло, но они так и продолжали обгладывать кости, подбирая их с асфальта. Вообще не дело, что они тут тусуются, могут помешать в самый, как всегда и бывает, неподходящий момент. Надо бы исправить это упущение, а заодно Пашу чуток подучить. Хотя нет, не надо, лучше я сам, с глушителем, нехрен лишнее внимание шумом привлекать.

— Жди! — скомандовал я своему спутнику и пошел вперед сам, поднимая автомат* [2] * Для ценителей, ревнителей и специалистов. Автор предпочитает все пистолеты-пулеметы именовать автоматами по причине того, что они ведут стрельбу в автоматическом режиме, слово "пистолет-пулемет" в литературном тексте встает поперек, а применять аббревиатуры вроде SMG в русском языке не слишком принято. Отсылаю таких к "Наставлению по стрелковому делу к автомату (пистолету-пулемету) обр. 1941 года конструкции Шпагина Г.С." .

Мертвяки обратили на меня внимание тогда, когда нас разделяло не больше полусотни метров. Один из зомби, при жизни коренастый и наголо обритый негр, а теперь грязное и жалкое нечто, начал подниматься с земли, не выпуская из рук кости с куском гниющего мяса на ней. Я остановился, прицелился.

Как-то уже привык к тому, что зомби не люди, стрелять в них легко. Убедил себя в том, что человек из них ушел тогда, когда эта нелепая и злобная "нежизнь" захватила их тело, и сейчас, убивая зомби, я лишь мщу за того человека, которого это зло использует. Но иногда просыпается такое вот странное чувство, как бывает подчас у человека, идущего мимо роющегося в помойке бомжа. Тот ужасен, он уже почти не человек, он грязен, смердящ, он убьет тебя за полбутылки, если представится такая возможность, он, может быть, уже даже имя свое забыл, но все же иногда ты ловишь себя на том, что пытаешься представить, кем был раньше этот человек. И хочешь знать, как же он дошел до такого.

Кем был этот мертвый негр раньше? Работал в порту? Может быть. Как вышло, что его искусали? Где его зажали? Грызли же с нескольких сторон, он весь искусан. И в то же время его не объели, а это значит, что он отбился, вырвался, и умер уже позже, в другом месте.

— И кто же ты был? — спросил я негромко.

Зомби встал на ноги и направился ко мне неверным, заплетающимся шагом. И тогда я выстрелил. "Хеклер" хлопнул совсем негромко, зомби дернул головой, тяжко упал на колени, а потом впечатался в асфальт лицом.

Двое других мертвецов тоже встали на ноги. Молодая женщина в джинсах и изорванной майке. Не похоже, что даже умерла давно, настолько мало она разложилась. Почему, кстати?

Еще один, мужчина, в одном ботинке и брюках, голый по пояс. Синяя татуировка по всему синюшному мертвому телу. Лицо наполовину обожрано, а заодно и плечо с правой рукой.

Выстрел, другой, третий… Упала женщина, затем татуированный. Все. Еще один мертвяк бродит в сквере неподалеку, но даже внимания на нас не обращает, так что не до него сейчас, поехали.

— Поехали туда, прямо по берегу, — сказал Паша, когда я залез в кабину.

Я лишь кивнул, включая первую передачу. Прямо так прямо, я здесь, в отличие от рулевого

Паши, ничего не знаю, не довелось бывать. Проезд есть, кто-то здесь все же катался, разбросал барьеры и рогатки.

Фургончик все так же непривычно резво взял с места и покатил по дороге дальше, по набережной канала. Спутник мой взялся работать за экскурсовода, объясняя мне что здесь где, но я запомнил только "Amasus Shipping BV", на которую и работало судно, где Паша ходил рулевым. Сейчас на крыльце офиса сидел какой-то мертвец в темно синем костюме, в котором мой спутник признал менеджера.

— Редкий, говорят, гандон был, — пояснил Паша. — Я сам дела не имел, должность не та, но от людей слышал.

— Теперь еще хуже стал, он теперь еще и кусается, — заметил я, оглянувшись на "гандона".

Тот тоже проводил нас взглядом, но за машиной гнаться не стал. Ну и правильно, все равно мы быстрее.

Дальше потянулись какие-то склады, вида довольно старинного, строенные из красного кирпича, капитально, не то что нынешние быстросборные. У берега были пришвартованы речные самоходные баржи, как раз самые настоящие небольшие сухогрузы, на которые хоть грузовик грузи, хоть пять грузовиков, да вот беда — в море на такой плоскодонке и не сунешься. Не пойдет.

Дальше дорога уперлась в небольшую гавань, где таких барж было пришвартовано с десяток примерно, а потом свернула направо. Яхтенная верфь, широкая, мощеная тротуарной плиткой, пристань, какие-то опять же склады, редкие мертвяки. Я машину не гнал, скорость было под сорок, не больше, старался вертеть головой по сторонам, вдруг что важное или полезное замечу. Пашу, болтающего без умолку, даже не слушал, а его это тоже не слишком волновало, слушаю я или нет.