Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Юг

При этом Данила осознавал, что убить ножом амбала, защищенного толстенной броней, есть дело совсем не простое. Яйцевидный шлем с непрозрачным стеклянным забралом и подвижным воротником, сработанным из стальных сегментов, полностью защищал голову и шею. Все уязвимые зоны тела, прикрытые бронепластинами, для ножа недосягаемы. Остаются лишь гибкие сочленения на суставах, кстати, тоже прикрытые тонкими полосками металла. Но до них еще поди доберись.

Двигался здоровяк, пожалуй, не хуже Данилы. И броня ему не помеха. Интересно, что или кто скрывается под той броней? Человек, каким бы крепким он ни был, никогда не сможет с такой скоростью перемещаться в настолько громоздком бронекостюме…

Думать было некогда. Амбал сделал выпад — и разведчик едва успел отскочить назад, напоровшись спиной на ствол, ловко подставленный одним из автоматчиков. Боль ожгла лопатку. Запакованные в броню дружки амбала одобрительно загудели, а один, наверно, самый остроумный, также достав штык-нож, присоединил его к автомату. Остальные взревели от восторга и тоже примкнули штыки.

Намек понятен. Отступление назад теперь чревато ударом клинка в спину. Ладно, вперед так вперед, получайте ваш цирк под открытым небом Зоны!

…До здоровяка с ножом было метра три, и из-под его броневоротника слышалось довольное ворчание. Кабан явно веселился. Данила живо представил его ухмылку, скрытую стеклянной броней. Хорошо. Как там говорили древние? Смеется тот, кто смеется последним?

Он прыгнул вперед, прямо на подставленный клинок, словно решил покончить жизнь самоубийством. Амбал ничего не имел против, выбрасывая навстречу руку с ножом. Только вполне человеческое разочарованное хмыканье издал при этом — наверно, пожалел, что представление так быстро закончилось.

Оно и вправду закончилось, правда, не совсем так, как рассчитывали его организаторы. В самый последний момент Данила неожиданно упал на спину, по инерции проехался спиной по асфальту — благо гладкий и мокрый водолазный костюм тому способствовал — и, оказавшись между ног замершего от секундной растерянности амбала, обеими руками всадил клинок ему в пах, в сочленение меж броневыми щитками, которое, наверно, как-то расстегивалось, когда воин отлучался по нужде.

Нож вошел по рукоять. А потом Данила рванул его от себя, рассекая промежность врага и заодно отталкивая подальше ревущую от боли тушу, из которой моментально хлестануло мерзко пахнущим коктейлем из крови, дерьма и мочи.

Но даже сквозь рев раненого врага разведчик услышал теперь уже хорошо знакомые щелчки, слившиеся в один. Так щелкают предохранители автоматов. Что ж, остается надеяться, что клинок не особо замарался в испражнениях врага и что те, кто будет встречать душу Данилы, не сочтут кинжал в его руке оскверненным запрещенным ударом — наверняка они знают, что в неравном бою запрещенных ударов не существует.

А потом он услышал несколько хлопков — с таким звуком трескаются протухшие куриные яйца. Но на этот раз лопалась бронированная скорлупа яйцевидных шлемов, выплескивая наружу серо-алое содержимое.

Амбалы мешками повалились на асфальт, роняя оружие…

Данила взглянул на мост. Так и есть — на вершине забора мелькнул черный силуэт и послышался характерный звук: Снайпер менял магазин.

— Долго ты что-то, — сказал разведчик, брезгливо вытирая нож о жухлую, безжизненную траву, чудом пробившуюся сквозь трещины в асфальте.

Тень, возникшая рядом с ним, хмыкнула еле слышно. Ночь уже полностью поглотила то, что не было освещено фонарями, поэтому силуэт Снайпера смотрелся зловеще — пыльник превращал его в подобие ночного привидения-кровопийцы, по утверждению очевидцев ночами шатающегося по Кремлю. Только вместо черного бердыша в его руках тускло поблескивала бесшумная снайперская винтовка ВСК-94.

— А я не супермен, чтоб и вышку зачистить, и километр с гаком на брюхе проползти, и речку переплыть, и при этом прибыть точно и в срок, — проворчало привидение.

— Прибыл нормально, — улыбнулся Данила. — В самый раз.

— Да уж вижу, — произнес Снайпер, входя в полосу света и оглядывая поле боя. — Коварный удар по яйцам до полного уничтожения оных — это по-нашему. Особенно когда в тебя из четырех стволов целят. А остальных как думал зачищать?

— Никак не думал, — признался Данила, тоже перезаряжая свои пистолеты. — К смерти готовился. Причем почему-то как Говорящий с Мечами, хотя к ним не принадлежу.

— Вообще-то название твоей секты шизой попахивает, — заметил Снайпер. — Или каким-то старым восточным замутом. Но об этом мы с тобой попозже побеседуем. Чует мое сердце, сейчас местные братки начнут выяснять, куда делась их боевая группа. Кстати, а что за друзей мы тут пошинковали?

Он нагнулся. Компактную снайперскую винтовку, созданную на базе малогабаритного бесшумного автомата 9А-91, сменил знакомый нож из голубоватой стали, который Снайпер засунул под бронированный воротник ближайшего трупа и почти без труда вспорол внутренний крепеж — как консервную банку откупорил.

Шлем амбала, расколотый пулей, откатился в сторону — и Данила невольно поморщился.

Лицо убитого, возможно, было когда-то изначально человеческим. Но с той поры оно изменилось настолько, что любой нео по сравнению с ним мог бы считаться писаным красавцем.

Абсолютно лысая голова была усеяна жирными, крупными гнойниками, некоторые из которых все еще сочились желтоватой слизью. Хрящи и кости лица разрослись настолько, что едва различимые черные точки глаз выглядывали из-под наростов как дула пулеметов из амбразур бетонных ДОТов. Зубов в вытянутой вперед оскаленной пасти страшилища не было — похоже, торчащие из десен костяные пластины повыталкивали их в процессе безудержного роста. В целом мутант напоминал мордой некую помесь человека и крысособаки, причем от последней он взял намного больше.

— Что это, как думаешь? — спросил Данила. — Никогда ничего подобного не видел.

— Похоже на последствия гормонального взрыва нереальной силы, — ответил Снайпер. — Только вот что его могло спровоцировать — без понятия. Может, он под какое-то излучение попал? Но, с другой стороны, думаю, его дружки такие же красавцы, судя по габаритам.

— Ты прав, — сказал разведчик, поворачивая расколотый шлем еще одного собакоголового мутанта и вглядываясь в его содержимое. — Они все одинаковые.

— Ладно, — сказал Снайпер, поднимаясь с колена и пряча нож на место. — Достаточно того, что мы о них знаем. Хотя, как можно эдакие латы таскать без экзоскелетного привода, лично для меня загадка.

— Без чего? — спросил Данила.

— Без специальной механики, облегчающей мускульное усилие, — пояснил Снайпер. — Но это все детали. Слушай, в который раз уже прошу — не бросай огнестрел, когда в драку лезешь. И не стреляй очередями. При твоей сноровке вполне можно было всю эту банду завалить легко и непринужденно.