Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Юг

И тогда Фыф ударил. Головой. Своими глазными отростками. В глаза киборга.

Данила невольно зажмурился. Тонкая струйка крови брызнула ему в лицо, и он услышал, как Настя застонала. И тут же ее руки, которые Данила едва удерживал, хоть и давил со всей силы, расслабились…

Разведчик открыл глаза.

Девушка лежала на земле, а из уголков ее глаз по щекам медленно стекали две кровавые слезы.

Данила медленно повернул голову. Фыф стоял рядом, брезгливо вытирая лапкой свои глазные щупальца, испачканные кровью вперемешку с чем-то белым.

— Зачем… так? — сдавленным голосом спросил Данила.

— По-другому никак, — отрезал Фыф. — По твоим глазам было ясно, что у тебя на нее рука не подымется. Поэтому пришлось сделать ей трансорбитальную лоботомию.

— Она что, жива?

— Да.

— И теперь… будет как те дебилы, что охраняли вход в метро? «Да, хозяин, нет, хозяин»?

— Нет, — качнул головой Фыф, склоняясь над телом Снайпера. — Я отделил не лобные доли мозга от остальной его части, а живой мозг от электронного управляющего центра. Так что теперь, если она выживет, будет обычная баба… со скрытым штыком в руке. Учти это на будущее.

Все это он проговаривал, осторожно надрезая разгрузку на груди Снайпера его же ножом. Закончив, он так же осторожно задрал рубашку, обнажив колотую рану. После чего наклонился и прислонил ушное отверстие к груди раненого.

— Он жив, — сообщил Фыф через полминуты. — Но в отключке от болевого шока, естественная реакция организма. Видишь, ее штык специально для этого заточен под стамеску, иначе бы он мог вообще удара не почувствовать. У него пробито легкое, пара сантиметров правее бы — и все.

— Он будет жить?

— Не знаю, — пожал плечами Фыф. — Лекарей здесь нет, а я один не смогу заштопать легкое. Но сделаю все, что в моих силах.

Фыф проворно вскрыл аптечку Снайпера, достал оттуда широкий пластырь в непромокаемой прорезиненной упаковке, вскрыл ее ногтем, после чего прилепил упаковку внутренней стерильной стороной прямо на рану и зафиксировал ее пластырем.

— Полдела сделано, — произнес мутант, доставая из аптечки длинную и толстую иглу, и с силой воткнул ее в грудь Снайпера выше раны.

Снайпер вздрогнул и открыл глаза. Несколько секунд он внимательно смотрел на своих спутников, потом перевел взгляд вниз. И, увидев иглу, торчащую из его груди, тихо, но спокойно произнес лишь одно слово:

— Пневмоторакс?

Снайпер едва шевельнул губами, но этого было достаточно — Данила увидел, как по его щеке изо рта потекла тоненькая струйка крови.

— Он самый, — кивнул Фыф, прилаживая к игле маленькое пластмассовое устройство. После чего откинул крохотный рычажок устройства, послушал, как шипя выходит воздух из груди раненого, удовлетворенно кивнул головой и вернул рычажок в прежнее положение.

— Надо же, попался… как новичок на куклу, — прошептал Снайпер. — Сколько у меня времени?

— Часа четыре. Если интенсивность кровотечения не увеличится и не забудешь каждые двадцать минут воздух спускать, — ответил мутант, вводя раненому повыше локтя содержимое шприц-тюбика с обезболивающим.

— Лихо у тебя получается, — улыбнулся Снайпер.

— Так анатомия-то у нас одинаковая, — произнес Фыф, захлопывая аптечку. — Только морды разные и мозги. Вам вот с лицами больше повезло, мне — сами понимаете с чем…

— С языком тебе точно повезло, — отметил Данила. И, склонившись над Снайпером, спросил: — Ну как ты?

— Быстро помереть… не получится, — криво улыбнулся Снайпер. С его лица медленно сходила мертвенная бледность, уступая место легкому румянцу — сказывалось действие мощного анестетика. — Придется медленно… как Генрих…

— Типун тебе на язык, — разозлился Данила. — Живешь и жить будешь, никуда не денешься!

И повернулся к Фыфу.

— Что теперь делать будем?

— Понятия не имею, — ответил Фыф. — Были бы картишки, я б с тобой в преф перекинулся. Умеешь в преф играть?

— Идти надо, картежники, — тяжело произнес Снайпер, приподнимаясь на локте.

— Куда ты намылился в таком состоянии? — поинтересовался мутант.

— Туда, — упрямо мотнул головой Снайпер в сторону башни. — Там… склады. Да помогите мне встать кто-нибудь!

Данила помог раненому подняться на ноги, а Фыф взвалил себе на плечи его распоротую разгрузку.

— Тяжелая, — пожаловался он. — И что ты туда напихал, хотел бы я знать?

Риторический вопрос Снайпер оставил без ответа.

— Что с ней? — спросил он, глядя на Настю, которая лежала на земле без признаков жизни.

— Коматоз, мать ее за ногу, — процедил Фыф. — Щас приведем в чувство спящую красавицу.

И, подойдя к киборгу, наклонился и с силой ударил ее несколько раз ладонями по щекам.

— Полегче! — в один голос рыкнули Снайпер и Данила.

— Не, ну ни фига себе! — поднял на товарищей удивленный глаз Фыф. — Одного она чуть не убила, другой сам ее только что чуть не убил — и «полегче»?

— Она — женщина, хоть и киборг, — сказал Снайпер.

— И она не сама, ею Мозг недобитый из колбы управлял, — добавил Данила.

— Ну, тогда я умываю руки, — сказал Фыф. — И когда она уже по собственной инициативе начнет вас мочить, сами отделяйте ей лобные доли от межушного ганглия.

— Почему от ганглия? — удивился Данила.

— Потому что блондинка, не видно, что ли? — фыркнул Фыф.

— Он и фольклор скачал, — с хрипом вздохнул Снайпер.

— А то, — самодовольно усмехнулся Фыф. — Только в твоем случае дальше фольклора не получается пробиться. Интересно, как тебе удается экранировать мозговую деятельность?

— Последствия ментальных блоков, — непонятно произнес Снайпер, слегка морщась от боли, до конца не снятой уколом. Но, тем не менее, отстранил руку Данилы — мол, не надо, сам пойду.

В это время Настя открыла глаза. Приподнялась, села, непонимающе провела ладонью по лицу, посмотрела на свои окровавленные пальцы, потом на Снайпера и дальше, беспомощно — на его спутников.

— Это я сделала, да?

В ее голосе слышалась скрытая мольба — скажите, может, это неправда и я здесь ни при чем?

Но Фыф был непримирим.

— Нет, это моя покойная тёща сделала, — сварливо проговорил он. — Вон тем штырем, что у тебя из руки торчит.

Настя посмотрела на орудие смерти, все еще выглядывающее из ее руки, после чего заточенное жало с легким щелчком скрылось в ее предплечье. Девушка машинально лизнула ранку на запястье и неожиданно всхлипнула:

— Простите меня… Я все видела как в тумане и ничего не могла поделать…

— Ладно, хорош реветь, машина смерти, — сменил гнев на милость Фыф. — Ну чего с ней делать будем?

— С собой возьмем, — твердо сказал Данила. — Под мою ответственность.

После чего поднял с земли пулемет и недвусмысленно щелкнул предохранителем. Мол, если что — рука не дрогнет.