Денис Чекалов - Зомби

Спецагент не нашел, что ответить.

– Мы служим лишь Богу, – произнес Вацлав.

Он заглянул в глаза Мэддокса, и тому вдруг стало не по себе.

– А вы? Вы кому-нибудь служите? Или служба для вас – только способ носить ошейник?

– Я хочу поговорить с Рейгодором, – отрывисто сказал Мэддокс. – Что для этого нужно?

Вацлав опустил голову.

Несколько секунд он молчал.

Мэддокс не торопил его.

– Вы прекрасно понимаете, агент Мэддокс, что мы не можем вам доверять, – наконец отвечал Вацлав. – Вы говорите, что приехали сюда ради полковника Ковача.

– Так и есть.

– Хорошо, но с чего мне верить? Может быть, ваша цель – это Рейгодор. Может, вы хотите арестовать его… или даже убить… Такой подвиг сделает вам карьеру.

– Уверен, вы хорошо меня изучили, Вацлав. И знаете, что мне плевать на карьеру.

– Это правда.

В руках Кардинала появился наладонник.

Вацлав листал документы на экране.

– Вы нарушили приказ в Джорджии. Спасли заложников, бандиты смогли уйти. Это вам дорого обошлось. Потом, в Монтане… Нашли пропавших детей, взяли похитителей, но ордера у вас не было. Босс ваш получил повышение, а вас едва не уволили.

Кардинал улыбнулся.

– Вот почему вы здесь, не так ли.

– Не понимаю.

– Никто другой не согласился бы на такое задание. Оно может стоить вам не только жизни, но и карьеры.

– Я служу стране. Это для меня главное.

– Какая жалкая цель…

Вацлав покачал головой.

– Служить надо Богу, а не стране; что страна? Лишь стадо овец, жалких в своей безумной преданности режиму. И кучка пастухов, еще более ничтожных, – ибо тратят свою жизнь на овец. Ну хорошо.

Кардинал спрятал наладонник.

– Если вы хотите встретиться с Рейгодором, агент Мэддокс, – вам надо доказать, что вы достойны доверия.

– Как это сделать?

– Немного нарушить правила.

Вацлав передал Мэддоксу лист бумаги.

– Этот человек… Его зовут Саттон; контрабандист, провозит через Рубеж артефакты и зомби-препараты. Он очень опасен, и уже причинил много вреда… в том числе, и вашей стране, которой вы так усердно служите, агент Мэддокс.

На листе были снимок, краткое био, справка.

– Вы должны арестовать его, агент Мэддокс. Обвинений достаточно. Выбирайте любое.

– Почему я? На Рубеже хватает честных офицеров.

Вацлав сложил руки в жесте молитвы.

– Мало быть честным самому, агент Мэддокс. Горе честной душе, что якшается с грешниками. Система прогнила, сквозь Рубеж проходит больше нелегальных товаров, чем воды сквозь решето.

Мэддокс кивнул.

Он знал, что это правда.

– Я, конечно, могу обратиться к кому-то из Рубежа, – продолжал Вацлав. – Но что это изменит? Саттона арестуют, допросят, а потом снова отпустят. Улики исчезнут, обвинения снимут. У него надежная крыша…

– Корпорации?

– Верно. Крупные игроки, – «Матушита Хемикалс», «Дэрринг Корп», «Ленуар Инк», – ведут дела через таких людей, как Саттон. Они спасут его… или прикончат в тюремной камере. И ничего не изменится.

Мэддокс задумался.

– Если я соглашусь… если сделаю это… Я смогу увидеться с Рейгодором?

– Один. На наших условиях.

– Само собой.

Кардинал повернулся, готовый уйти; но вдруг он остановился.

– Что вы слышали о супермутантах , агент Мэддокс?

– Ничего. А кто это?

Легкая судорога исказила лицо Вацлава.

– Одна из легенд Зоны. Не думайте об этом… пока.

Мы с Питбулем вошли в трактир.

С потолка свешивались высушенные головы зомби. В них горели тусклые фонари.

Светильники медленно поворачивались. Сперва мне казалось, что они вращаются случайно. Потом я понял, – мертвые глаза следят за людьми.

– Помнишь главные правила? – спросил Питбуль.

– Еды не есть, бухла не пить.

Негр кивнул.

– Здесь подают такое, что даже зервольф отравится. И еще: местных девок не трахать.

– Что, сталкеры обижаются?

– Нет, просто все больные тут шлюхи. Ну сам посуди, – весь день вдыхать этот яд, с болот, жрать разное дерьмо, и давать каждому проходимцу.

Мы сели за дальний стол.

Я заметил, что Питбуль не кладет руки на столешницу, – хотя та казалась безукоризненно чистой, – и тоже не стал.

Пол в трактире был посыпан чем-то серым, воздушным.

– Не похоже на песок, – бросил я.

– А это не песок. Пепел. Здесь этого добра завсегда хватает…

– И что они жгут?

– Зомбей. Всяких мутантов. Сталкеров. Всю мертвечину, что найдут, – надо собирать и отвозить в Главный Крематорий. Иначе…

– Что?

Питбуль задумался.

– Всякое дерьмо, брат, может случиться. Зона не терпит мусора. Все у нее в дело идет. Из обычного трупа, – даже из обрывка руки, – такая тварь может вырасти, танком не убьешь.

Он постучал пальцем о палец, – охранный жест, принятый у нового поколения сталкеров.

– Здесь, вдоль Рубежа, везде ходят бригады чистильщиков. Ну а пепел? Чего добру пропадать. Ученые говорят, мол, он безопасен.

Я порадовался, что надел высокие ботинки.

В углу потренькивал на гитаре какой-то сгорбленный человечек. Перед ним стояла помятая коробка, из-под патронов, – там валялись деньги. Их было немного.

– А вот это дело, – пробормотал Питбуль.

Он повернулся к трактирщику и велел:

– Пива.

Хозяин перестал размазывать грязь по стойке, и взялся за кружку.

– Они добавляют немного крови зомбей, – пояснил негр. – Так, чуть-чуть, чтобы кайф словить.

– И люди пьют?

– Люди сожрут любое дерьмо, что им на стол поставят. А чего ты так удивляешься? Думал, в «Смартбаксе» или «Мак-Рональдсе» чего получше дают?

Он усмехнулся.

– Я знавал сталкеров, что ели зомбятину. Ничего, говорят, если полить кетчупом.

Хозяин подошел к нам, поставил кружку.

Та погрузилась в стол, почти наполовину, и закачалась плавно, – словно утонула в сиропе.

Питбуль отдал деньги.

– Платят тут сразу, – пояснил он. – А то до конца обеда можно и не дожить.

За соседним столом, двое сталкеров рвали тупыми вилками какое-то мясо.

Я не решился спросить, кого они там едят.

– Знаешь, в чем соль?

Питбуль взял кружку.

Несколько капель столешницы остались на ее дне; дрогнули, и упали, разбудив широкие круги.

– В каждом таком трактире, своя добава. Кровь зомбей – как наркотик. Чуть выпьешь, и больше уже без нее не можешь.

Негр потыкал пальцем в кабатчика, что успел вернуться за стойку.

– Так вот, у каждого хозяина свой коктейль. И если подсел ты, скажем, на болотное пиво, – то больше никакое другое в глотку уже не лезет. Пол-Зоны прочешешь, но пить будешь только в этом трактире. Хитро, да?

Я заглянул в его кружку.

Спросил:

– И что, ты собрался выпить?

– Ну нет, конечно. Я же не идиот.

Он поднялся, размял плечи, и подошел к певцу.

Вынул из кармана сложенную бумажку, – видно, заранее припас деньги на такой случай.