Мария Семенова - Уйти вместе с ветром

— Слушай, Барон, — морщась, точно зачерпнул из плова недоваренный перец, проговорил Соболь. — Я что-то так и не въехал, какая из одиннадцати гипотез тебе кажется самой вменяемой? Если отбросить…

— Я вас ненавижу, — тихо, с чувством сказала Марина. — Обоих! Стоите тут с таким видом, будто вас пригласили в ролевую игру по мотивам Дикого Запада, и вот вы наконец-то сможете себя проявить… В детстве не доиграли, идиоты! Неужели не понимаете, что всё это по-настоящему опасно?!

— Ну, Мариша, ты, конечно, где-то права, — примирительно сказал Барон. — Где-то мы не доиграли, конечно. Но ты же понимаешь: перестройка, перестрелка, перекличка… Я в бизнес, крутился как чёрт в рукомойнике, Соболь тоже семью кормил…

— Ненавижу! — бескомпромиссно повторила Марина. — Перестройка! Семью они кормили! Всегда виноватых найдёте! Да кому нужен твой грёбаный бизнес, если у тебя в итоге единственный сын без отца вырос и миру, похоже, вовсе доверять не обучен! Вроде спохватился, а подвернулась игрушка поинтереснее — и опять до Кирилла дела нет!

— Марина… — с упрёком сказал Соболь. — Ну что ты такое говоришь…

— Да ну вас совсем!..

Марина безнадёжно махнула рукой и, резко повернувшись на каблуках, пошла прочь.

Барон и Соболь смущённо переглянулись. Их молчаливый диалог легко прочитывался по выражению лиц.

«Ну, она сказала, ты это… не бери в голову…»

«Проехали. Пойдёшь за ней?»

«А что я скажу?»

«Это точно. Сказать нечего…»

«Пускай сама успокоится».

«Пускай. Верно. Тогда…»

Оставшись без помехи в лице женского элемента, мужчины придвинулись поближе друг к другу и заговорили. Тихо и заинтересованно…

— А я вот знаю, что это такое, — сказал Алле Виталик, который, как всегда, незаметно подслушивал разговоры взрослых. — Это страшные лесные орки, морские гоблины и горные тролли. И ещё у них есть предводитель, Волан де Морт, который хочет, чтобы во всём мире победило Зло. И вот все его ужасные силы надвигаются на посёлок Варсуга…

Алла сделала круглые глаза под очками. Получилось неожиданно похоже на Гарри Поттера из фильма. Виталик засмеялся.

— Тебе правда не страшно? — спросила Алла.

— Я только людей боюсь, — серьёзно ответил мальчик. — А троллей и гоблинов — ни капельки.

Алла удивилась, но ничего не спросила.

— А где Тинка? — помолчав, спросил Виталик. — Она вроде с тобой была…

— Мы с немцами разговаривали, — объяснила Алла. — Тина меня с собой потащила, потому что по-английски не очень… то есть совсем не… ну…

— У неё по английскому тройка, да и та с пересдачи, — подтвердил Виталик.

— Сначала я ей переводила, а потом они как-то приспособились и меня прогнали…

— Вот и меня тоже всегда… — ответил Виталик и пригорюнился.

Алла огляделась.

На крыльце ресторана, в тени резной крыши негромко, но очень прочувствованно ругались между собой уфологи.

Хильда с напускной ленью бродила кругом «буханки», припаркованной на обочине, что-то якобы вынюхивала и старательно не смотрела в сторону полуволка, который лежал, привалившись кудлатым боком к красному пожарному ящику с песком. Из раскрытой двери «Патриота» за обоими насторожённо наблюдал Монморанси.

Над морем собирались тяжёлые облака. Они ходили низко и деловито. Море дразнилось и высовывало им навстречу серые языки, обложенные белым налётом пены.

«Сама виновата, идиотка! — бранила себя Тина. — Надо было учить этот дурацкий английский!.. Но кто же знал?..»

Вальтер улыбался так, что хотелось взять его улыбку с собой, как сувенир, и поставить на полочку в серванте.

Алла переводила, не поднимая глаз и чуть заикаясь на первом слоге, но, впрочем, вполне уверенно.

Гюнтер старался говорить по-английски простыми словами, помогая себе и слушателям жестами, а Вальтер всё время сбивался на распространённые предложения. Тина с гордостью решила, что он вообще выглядит умнее, начитаннее и интеллигентнее своего товарища. Она именно так и подумала: «интеллигентнее» — и сама себе удивилась. С каких это пор её такое прикалывает?

— Вы любите ловить рыбу?

— Нет, мы не очень любим ловить рыбу.

— Должно быть, ваш дедушка любит…

— Нет, герр Золлингер тоже никогда не ловит… не ловил рыбу…

— Вот у нас в группе два шведа, — вмешался Вальтер. — Они настоящие рыболовы, без дураков — да! Они друзья с детства, много лет ездят в отпуск по разным странам и везде ловят рыбу, ведут тетрадки, всё записывают, взвешивают улов. Кто победит, тот и оплачивает следующую поездку. Говорят, шведы такие невозмутимые, но, когда доходит до рыбы, они очень азартные — да! А в остальном — нет! А ещё Тельма, женщина из Норвегии, она с ними…

В этом месте Алла сбилась, потеряв нить повествования, и Гюнтер дёрнул товарища за рукав. Вальтер, смешавшись, пробормотал «sorry», замолчал и улыбнулся Тине. Алла смотрела себе под ноги и улыбки не увидела.

— Но, если вы не ловите рыбу, почему же вы и дедушка приехали в это место? С этими людьми? Они все приехали сюда ловить рыбу.

— Да, мы не хотели ловить рыбу. Это есть наша загадка.

— Ваша загадка? Мы не понимаем.

— Если человек приезжает ловить рыбу, но не ловит рыбу, значит, он делает что-то другое. Это есть так?

— Значит, вы не собираетесь ловить рыбу?

Тина закатила глаза и заскрипела зубами от досады. Ей показалось, что от самого словосочетания «ловить рыбу», произнесённого на любом языке, у неё скоро начнёт расти чешуя.

— Алка, всё, хватит! — по-русски сказала она и обратилась к Вальтеру напрямую, тщательно подбирая английские слова. — Ты уже был осматривать христианскую церковь? Это есть памятник архитектуры. Я предлагаю тебе её осматривать вместе. Я не могу ещё говорить про «ловить рыбу». Это есть понятно для тебя?

— О! Конечно! — темпераментно воскликнул Вальтер и быстро сказал что-то по-немецки Гюнтеру. — «Ловить рыбу» — нет! Данная церковь — это замечательный памятник архитектуры, расположенный в очень красивом месте и удивительно точно вписанный в ландшафт. Я очень хотел осмотреть его в обществе очаровательной фройляйн Кристины… и Аллы.

— Алка не пойдёт! — отрезала Тина. — У неё дел много.

Уходя вместе с Вальтером, Тина услышала и даже поняла, как Гюнтер осведомляется у Аллы о цели их путешествия. Услышала и ответ:

— Цель нашего путешествия — туризм по пространствам нашей родной страны…

Уфолог Зинаида… нет, не икала оттого, что её на разные лады вспоминали питерские путешественники. Все тонкие воздействия, если даже и имели место, без остатка сгорали в огне владевшего Зинаидой бешенства. Она не была патологически вспыльчивой дамой, но человеческая тупость, неумение видеть дальше собственного носа и нежелание замечать очевидное с неизменным успехом выводили её из себя. Она ещё была согласна стерпеть, когда эту самую тупость проявляли домохозяйки, политики или менеджеры по продажам никому не нужных вещей. От этой публики чего ещё ждать? Но чтобы такие же пенки выдавали собственные сподвижники? Как-бы-единомышленники, от которых она вправе была ожидать понимания?! Способности выступить единым фронтом в критический момент? Переломный, быть может, для всей человеческой истории?!