Андрей Вербицкий - Безжалостный край

«Чего тянуть! Попробуем», — решился Александр.

Он сформировал в раскрытой руке энергетический сгусток — обычным зрением такого не увидишь — и положил камень на ладонь в центр сгустка. Усилием воли начал вводить в структуру камня энергию. В первую минуту ничего не получалось, и Бер подумал, что дело не выгорит и что все эти амулеты и сказочные артефакты — обычная чушь. Но когда он уже собрался отказаться от затеи, энергетический сгусток, под давлением воли Александра, вошел наконец-то внутрь. Камень моментально нагрелся почти до красноты. Бер отдернул руку, и камешек упал на пол.

— Ах ты, черт! Твою… Уффф… — Александр затряс в воздухе кистью. Морщась от нежданной боли, он посмотрел на руку. В центре ладони намечался волдырь от ожога. Несостоявшийся амулет лежал на полу и больше походил на раскаленный кусок угля, только что вытащенный из печи.

Бер торопливо вскочил, взял пыльный стакан, которым давно не пользовались, и ложку. Подцепил ею камень и бросил в подставленную посудину. На месте, где лежала жертва эксперимента, линолеум от высокой температуры поменял цвет. Еще немного — и получилась бы дыра. «Хорошо, что не на ковер упал», — пришла в голову запоздалая мысль.

— И что мне теперь с тобой делать? — задумчиво спросил Александр. — Полежи-ка пока тут…

Он занялся своей рукой. Потратив на лечение некоторое количество энергии и почти двадцать минут, он открыл глаза и посмотрел на место ожога. Как и ожидалось, кожа была цела — с каждым разом самолечение у Александра получалось лучше и быстрее, сказывались опыт и тренировки. Единственное неудобство — место затянувшейся раны сильно чесалось. Впрочем, это терпимо, так и должно быть.

Бер снова взял стакан и глянул сквозь стекло на переполненный энергией «амулет». Полюбовавшись некоторое время на дело своих рук, он продолжил закачивать в камень энергию. Тот все больше краснел, а затем цвет стал меняться на белый. Бер попробовал проникнуть мысленным взором внутрь камня и понаблюдать за происходящими изменениями. Раньше он не совершал подобных действий, но сейчас подумал: раз у него получается с людьми, то почему не должно получиться с неживыми объектами? И ему удалось.

Словно трехмерная графика вспыхнула перед глазами. Александр увидел нагромождение неровных слоев множества гранул разного размера, сцепленных друг с другом. По поверхности этих образований мелькали сотни голубых росчерков — будто молнии змеились. До Бера не сразу дошло, что он видит молекулы, а «микромолнии» есть не что иное, как переданная веществу энергия. Ее было много, явный переизбыток. «Микромолнии» сверкали все чаще и чаще. Некоторые гранулы стали разрушаться, деформироваться.

Сообразив, что перестарался в своем рвении провести эксперимент до конца, Александр открыл глаза и бросил стакан в угол, а сам поспешно ретировался в коридор. В помещении глухо бабахнуло, послышался звон разбитого стекла, и потянуло гарью. Экспериментатор приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Угол, куда он так поспешно бросил стакан, был иссечен осколками стекла, в старом линолеуме красовалась прожженная дыра с обугленными краями. Тетрадь, ручки, пластиковая бутылка с водой, раньше находившиеся на столе, валялись теперь на полу. Не хватало изрядного куска оконного стекла — его разбило донышко от «лабораторного» стакана. А вон и само донышко валяется на подоконнике. Ишь ты, далеко отлетело!

Коридор наполнился гулом голосов. Обернувшись, Бер наткнулся на беспокойные взгляды людей, выбежавших на звук взрыва.

— Все в порядке! Уже все в порядке! — попытался он успокоить народ. Увидев приближающихся родителей, Александр специально для них сказал: — Ничего страшного. Просто неудачный эксперимент получился…

— Ты хотел сказать, не получился, — раздался голос Вячеслава. Никифоров протолкнулся сквозь образовавшуюся толпу.

— Ага, особист. Куда же без вас! — хмыкнул под нос Бер.

Никифоров подошел вплотную и тихо спросил:

— Что случилось?

— Ничего. Просто эксперимент проводил.

— Давай зайдем, и ты мне расскажешь, чем занимался. — Вячеслав повернулся к присутствующим и скомандовал: — Разойдитесь по комнатам! Нечего тут митинги устраивать!

Когда все разошлись и страсти утихли, Александр в сопровождении родителей и Вячеслава вошел в свою комнату.

— Какая вонь! — посетовала Валентина Николаевна. — Что ты тут делал?

— Сейчас выветрится. — Александр поспешно открыл окно, впуская неслабый ветерок. Стало легче дышать. «Хорошо, дождь не сильный, при таких резких порывах ветра может и комнату залить», — машинально отметил он.

— Колись, — поторопил Вячеслав.

— Да нечего особенно рассказывать… — Александр вздохнул и поведал, чем он занимался последний час.

Первой взяла слово мать. Слова были едкие, а фразы длинные и неласковые, и смысл их заключался в следующем: «Если себя не бережешь, так хоть нас с отцом пожалей!» Когда женщина высказалась, мужчины выпроводили ее, успокоив, как могли. Сын пообещал, что больше «ни-ни». Никифоров развеселился, наблюдая, как глава клана оправдывается, словно дитя малое. Бер зыркнул на друга, но промолчал.

Выпроводив Валентину Николаевну, мужчины приступили к серьезному разговору.

— Что ты еще можешь? — полюбопытствовал Никифоров. В его голосе слышались нотки нетерпения, и всем своим видом он демонстрировал нездоровое оживление.

— Ты чего так возбудился? — вместо ответа спросил Александр.

— А ты будто не понимаешь, что умудрился сотворить. Ты же гранату сделал! — воскликнул Никифоров.

— Да ну? — На лице Александра промелькнула кривая усмешка. — Не считай меня тупым, Слава. Думаешь, мне не пришла в голову подобная мысль? Допустим, ты окажешься прав. — Бер указал рукой в угол, где красовался результат его неумелых изысканий. — Как ты планируешь ее применять, хранить, в конце концов? Знаешь, таскать в кармане разгрузки раскаленный булыжник как-то не очень удобно, — охладил энтузиазм друга Александр. — Ты не находишь? Пойми, — продолжал он, заметив, как понурился бывший майор, — здесь могут играть роль множество факторов. Например, сам камень. Я же поднял на улице первый приглянувшийся. А вдруг другие не подойдут, состав не тот или еще что?

На самом деле Бер ужасно не хотел, чтобы начальник службы безопасности запряг его заниматься еще и наукой. И так дел выше крыши.

— Может, иные вещества на такое же воздействие реагировать будут по-другому, — продолжал он. — Выяснять придется долго, потребуется отдельное строение подальше от жилых помещений… И самое главное — время. Ты же сам понимаешь, я не смогу. Просто некогда!

— К тому же подобные эксперименты смертельно опасны! — вставил Бер-старший.