Андрей Буревой - Охотник: Пустоши демонов

– Нет… нет… я справедливость… восстанавливал… – прошептал Сурхат. – Не должны гады, подобные тебе, жить…

– Да, ты и впрямь спятил, – изумился я. – Тебе что, несправедливым показалось, что я богат, а ты нет? Или меч мой понравился и ты решил, что несправедливо, что у тебя такого нет?

– Ты Фелию испоганил! – выплюнул слова Сурхат и закашлялся.

Я отступил назад и почесал затылок. Так и не припомнив ничего поганого, кроме приставаний ко мне Фелии, озадаченно спросил: – Что за бред ты несёшь?

– Гад, – с ненавистью бросил Сурхат. – Какой же ты гад.

– Сам гад. Ползучий, – отреагировал я.

Приподняв голову, Сурхат посмотрел на то место, где должен был валяться нож и, не увидев его, уткнулся головой в землю и заплакал. Я отошёл к ближайшему дереву и, прислонившись к нему, задумался. Однако так и не решил, как относиться к Сурхату, как к подлому человеку из-за пары монет готовому зарезать человека или как к безумцу, спятившему из-за ревности. Заметив, что паренёк немного успокоился и перестал рыдать, решил расспросить его, чтоб понять действительно ли ревность его ослепила или это отговорка, чтоб смерти избежать. Подойдя к Сурхату, я спросил: – Послушай, ты хоть объясни мне, чем я Фелию испоганил. Неужто тем, что отверг её?

– Тварь, – с ненавистью бросил Сурхат. – Только такая тварь как ты могла, воспользовался наивностью девушки, поиграться с ней пару дней и бросить.

– С чего ты взял, что я игрался с Фелией? – недоумённо спросил я. – Это для тебя она красавица, а для меня она страшнее демона.

– Ничего, не долго тебе глумиться над людьми осталось, – пообещал Сурхат. – Накажут тебя боги.

– Причём здесь глумление? – не понял я. – Ни над кем я не глумлюсь. Объясняю тебе, что мне Фелия не нравится. Я с ней не игрался и ни за какие коврижки играться не собираюсь. А твои предположения, что я затащил Фелию в постель – бред. Я на таких страхолюдин не зарюсь.

– Лжец! – выкрикнул паренёк. – Не удастся тебе отвертеться от кары. Не обманешь ты меня своими лживыми словами.

– Не будут меня боги карать за то, чего я не совершал. Зазря ты погибнешь.

– Нет, нет, не зря… – закашлялся Сурхат. – Чтоб такого гада извести жизни не жалко.

– Ты осёл самой тупой Сулимской породы, – сделал я вывод. – Не будет Арис мстить мне. Я не совершал преступления, которое ты мне приписываешь, а значит и никакого возмездия не будет. Так что сдохнешь ты зазря.

Перевернувшись на спину, Сурхат посмотрел на меня. Выплюнув кровь, пробормотал: – Тебе не обмануть Арис…

– А я и не собираюсь её обманывать. Я вообще не представляю, с чего ты вообразил, что между мной и Фелией что-то было.

– Мне отец Фелии всё рассказал о твоём злодеянии… – прошептал Сурхат.

– Паким? – изумился я. – Он что, перепил? Или ты, осёл, чего-нибудь недопонял и непонятно чего навоображал?

– Он всё ясно говорил и пьян не был.

– Тогда он тебе солгал, – твёрдо сказал я.

– Поклянись, что ты не был близок с Фелией, – предложил Сурхат.

– Клянусь. Пусть Арис меня покарает, если я лгу.

– Но как же так… – прошептал паренёк. – Зачем Пакиму было лгать?

– Не знаю, – Ответил я и создал заклинание малого исцеления. Посмотрев на недоумённо ощупывающего нос Сурхата, предупредил его: – Не вздумай снова на меня бросаться.

– Не буду я бросаться, – Сплюнув кровь, ответил паренёк и сел.

– Вот и славно. Ну-ка расскажи, что тебе Паким говорил.

– Ночью он позвал меня, – начал рассказывать Сурхат. – Мы пошли к конюшне. Он сказал, что я славный парень и очень порядочный и к Фелии неравнодушен. Немного поговори о том, какая Фелия хорошая девушка. Потом он предложил выпить. Мы выпили, и он расплакался. Я стал спрашивать в чём дело, а Паким помолчал немного и сказал, что Фелию обманом невинности лишили и выбросили как ненужную вещь. Я разъярился и начал выпытывать, кто это сделал. Он поначалу не признавался, а потом, когда я пообещал помочь ему отомстить за поруганную честь дочери, рассказал, что это ты сделал. Я хотел ночью пойти тебя прирезать, но он меня отговорил. Сказал, что не справиться просто так с магом и предложил мне отправиться с утра с тобой в город. Мне нужно было провести тебя до города по этой тропке. Паким сказал, засада будет на этой тропе. Наемники какие-то, с оружием, которым магов убить можно нас поджидать будут.

– Это всё? – спросил я у Сурхата, когда он умолк.

– Почти всё. Ещё Паким сказал, что если я помогу наказать негодяя, то он выдаст за меня Фелию.

– Н-да, – вздохнул я. – Поймали тебя на крючок с этой девицей. Любовь – любовью, но голову-то терять зачем? Почему ты Фелию не расспросил? Ведь если она пострадала, то ей и решать, как поступить с обидчиком.

– Как можно о подобном расспрашивать девушку? – возмутился паренёк.

– Да уж действительно, как можно, – язвительно отозвался я. – Ножом под рёбра невинному человеку можно, обманом его на смерть вести можно, а девушку расспросить нельзя.

– Я Пакиму поверил, – склонил голову Сурхат. – Оттого и не задумывался ни о чём. Только мечтал увидеть, как ты сдохнешь.

– Значит, Пакиму нужно было, чтоб я по тропке пошёл и в засаду угодил… – задумался я. – Вот коварная тварь. Хорошо еще, что отравить меня не додумался.

– Никто тебя в Сулиме не отравит, – пробормотал Сурхат. – Султан Фурхад шестой чтоб от этой напасти избавиться повелел всех торговцев ядами и отравителей в яму со змеями бросать. С тех пор отравы в Сулиме можно не опасаться.

– И что же одним указом отравителей изничтожили?

– Да как начались казни, так и перестали люд травить.

– Не верю я в это, – сказал я. – Не может быть, чтоб со всеми отравителями подобным образом расправиться можно.

– Ну, может и есть ещё отравители, – неуверенно сказал Сурхат. – Только яд сейчас достать очень трудно и дорого.

– Тогда понятно, – усмехнулся я. – С Пакимовой жадностью яда не купить.

– Что ты теперь со мной сделаешь? – поднявшись с земли, спросил Сурхат.

– Вот уж не знаю, – вздохнул я. – Убивать тебя, пожалуй, не буду. Однако заслужить прощение тебе придётся.

– Что мне нужно делать? – Склонив голову, спросил паренёк.

– Слушай, – осенило меня, – про то, что в деревне лошадей купить нельзя ты соврал?

– Да, – кивнул Сурхат. – Паким сказал, чтоб я не позволил тебе лошадь купить.

– Тогда сделаем так, – сказал я, вытаскивая из кармана кошель с золотом. – Ты сейчас идёшь в деревню и покупаешь двух лошадей, а я дождусь тебя здесь.

– Ты доверишь мне деньги? – тупо смотря на лежащие на моей ладони три золотых, спросил Сурхат.

– Конечно, доверю.

– А если я с ними удеру?

– Да удирай на здоровье, – пожал я плечами. – Всё одно дальше усадьбы Пакима не убежишь. Там-то тебя Паким и прирежет, чтоб не разболтал ты о его делишках.