Уильям Диц - Поток

– Нам надо туда… к гравитационному лифту.

На навигационном дисплее возник новый маркер. Следуя за красной стрелкой, спартанец прошел по каменному выступу, нависавшему над заполненным охлаждающей жидкостью резервуаром. На его глазах из зеленой «лагуны» вышли несколько форм-разносчиков, накинувшихся на и без того зажатых в угол солдат ковенантов. Шефу хватило ума не пытаться пробиться с боем через бушующее сражение. Вместо этого он вернулся по собственным следам и обыскал трупы. Снайперская винтовка – одна из тысячи стволов, устилавших пол пещеры, – наполовину была скрыта телом боевой формы. Подняв оружие, офицер удостоверился, что оно заряжено, и вновь направился к карнизу. Затем, стараясь следить, чтобы ни один заряд не пропал даром, он начал стрелять.

Элита, шакалы и ворчуны были достаточно легкими мишенями. Но разнообразных тварей Потока, особенно если говорить про разносчиков, было не так просто убить из этого оружия. За редкими исключениями сверхбыстрые тяжелые пули просто пролетали сквозь уродливых выродков, не причиняя никакого видимого ущерба.

Когда все 14,5-миллиметровые патроны иссякли, Шеф вновь взял в руки дробовик, спрыгнул в зеленоватую жидкость и направился к берегу. Оказавшись на суше, он услышал отвратительный сосущий звук, с которым инфекционная форма пыталась проникнуть в тело воина элиты, и выстрелом из ружья убрал обоих с дороги.

Но на этом зачистка помещения не закончилась. К человеку устремились «солдаты» Потока и стая инфекционных форм. Но усиленные дозы ружейной картечи стали хорошим лечением – вскоре по всей площадке валялись куски влажной плоти и оторванные щупальца.

Пройдя по абсолютно темному туннелю, Джон-117 вышел к еще одному озерцу, оказавшись там как раз в тот момент, когда Поток захлестнул «Тень» и сидевшего в ней воина элиты. Спартанец открыл огонь, не дожидаясь, пока твари поскачут к нему. Он стрелял, перезаряжал ружье, стрелял снова. Все время только обороняясь, все время надеясь на краткую передышку.

Подобное ведение боя было не в его стиле. Спартанцев создавали как оружие нападения, но с самой высадки на Гало Джон-117 постоянно был вынужден отступать. Надо было искать возможность перейти в наступление, и как можно скорее.

Стене порождений Потока не было видно предела. Он стрелял, пока не закончились патроны, а затем вырвал плазменную винтовку из мертвых рук твари и продолжил сражение.

Наконец, скорее за счет своего упрямства, чем мастерства, спартанец забрал человеческое оружие из рук погибшей боевой формы, вскинул его и понял, что ему не в кого больше стрелять. Воина охватило воодушевление – он выжил.

Впрочем, сейчас ему некогда было долго радоваться.

Спеша вернуться на корабль и отыскать капитана Кейза, он пробежал по дороге, где минуту назад отступал от Потока, миновал «Тень» и труп воина элиты и свернул за угол. Впереди, будто из воздуха, материализовались инфекционные формы. Плазменная граната сверкнула в темноте и испепелила тварей. Эхо все еще разносило звук взрыва, когда человек свернул в узкий коридор и вышел к еще одному озеру, на берегах которого шло жаркое сражение. Примерно в пятидесяти метрах от спартанца сошлись ковенанты и Поток, обменивавшиеся выстрелами, сцеплявшиеся в рукопашной схватке. Две метко брошенные гранаты вполовину сократили количество дерущихся. Остальных успокоила МА5В.

– Здесь гравитационный лифт! – сказала Кортана. – Он все еще действует. Это наш билет на корабль.

На словах все было просто, но, когда Мастер-Шеф взглянул на возвышенность, где находился лифт, стену возле его правого плеча опалил сгусток плазмы. Человек отскочил назад, пригнулся и подождал, пока стрельба стихнет, а затем вновь сорвался с места. Впереди он увидел группу ковенантов, изо всех сил пытавшихся не пустить Поток на вершину холма и не дать ему воспользоваться гравитационным лифтом. Понимая, что это их последняя битва, чужаки сражались с невиданной ожесточенностью. На мгновение спартанец даже почувствовал к ним что-то вроде уважения.

Выскочив на открытое место, он метнул две гранаты в самую гущу схватки, дождался, пока отгремят взрывы, и открыл огонь из штурмовой винтовки. Воин элиты стрелял в ночное небо, заваливаясь на спину; боевая форма, точно дубинкой, размахивала оторванной рукой шакала; инфекционные формы облепили ворчуна, утаскивая его на дно водоема. Происходящее казалось полным безумием, картиной, достойной самого ада, и у человека не было иного выхода, кроме как убивать все, что шевелится.

Когда последние тела улеглись на землю, спартанец смог подняться по крутому склону и взойти на гравитационный лифт. Вокруг «Мьольнира» затрещали статические разряды. Чудом уцелевший ковенант попытался помешать планам спартанца, и в воздухе с шипением пронесся сгусток плазмы. А через мгновение Шеф исчез, взмыв к зависшему над ними крейсеру.

Кейз? Джейкоб Кейз. Да, именно так. Или нет?

Он уже не мог вспомнить – от его сознания не осталось ничего, кроме навигационных протоколов, планов оборонительных сооружений и решимости защищать эти знания любой ценой.

Весь его разум заполнял раздражающий гул. Кейз смутно припоминал, что уже слышал его, но понятия не имел, что же это такое.

На него наседало нечто голодное.

Металл зазвенел под сапогами Маккей, спрыгнувшей с последней лестничной площадки на решетку внизу. Решетка задрожала от удара. Торопливый спуск с вершины плато отнял у них почти пятнадцать минут. Вначале она воспользовалась все еще работающим лифтом, на котором поднимались ее солдаты во время штурма базы, тогда еще находившейся в руках ковенантов. Затем выскочила на круглую площадку, откуда вниз уходила винтовая лестница, идущая вдоль стены подобно насечке в стволе винтовки. По ней лейтенант и спустилась до самого дна.

– Приветствую, мэм, – произнес рядовой, возникая из темноты у Маккей за спиной. – С вами хотел поговорить сержант Листер.

– Благодарю, – кивнула лейтенант и направилась к противоположной стороне решетки, где так называемая оборонительная группа выстроилась вокруг ящиков с оборудованием, спущенных сверху. По углам небольшой площадки были установлены переносные фонари, отбрасывавшие длинные тени на стены вокруг. Люди расступились, увидев приближение Маккей.

– Смирно! – рявкнул, вскакивая, сержант, сидевший до того на корточках.

Все замерли. Лейтенант заметила, что долгие часы непрерывного стресса отпечатались на том куске лишней плоти, которое Листер называл своим лицом, придав ему угрюмый и свирепый вид.

– Вольно. Как наши дела? Кого-нибудь видели?

– Никак нет, мэм, – ответил Листер, – пока не видели. Но взгляните сюда.