Ян Миклашевский - Бабочка

— Точно сказать не могу — первый случай в практике, сам понимаешь, но медлить не стоит. И я тебе сразу скажу — не строй иллюзий. Парню уже не быть таким как прежде в любом случае.

Через два часа двор Базы огласил натужный рёв дизеля, а также визг и скрежет металла. Трофейному бронетранспортёру Борщевский нашёл применение достаточно быстро и теперь машина волокла за собой порядком поржавевший от времени и непогод остов древнего грузовика с кунгом. Из под колёсных дисков, давно забывших, что когда-то на них были покрышки, летели снопами искры. Грузовик водило из стороны в сторону, порой от него отлетали какие-то детали.

Грузовик с кунгом, на памяти Борщевского, стоял на обочине южной дороги ещё в те далёкие времена, когда это место было не Базой, а просто заброшенными заводскими корпусами. Борщ, равно как и всё население Базы, был свято уверен, что машину бросили ещё во времена Первого Взрыва, да и в принципе всё говорило в пользу этой версии. Грузовик фонил. Пусть, по меркам Аномальных Территорий и не сильно, но достаточно, чтобы отбить желание его как-либо использовать. Порой в нём селилась разная живность, которую, однако, персонал Базы изводить не спешил — зверьё, в конкурентной борьбе за крышу над головой, само неплохо справлялось с этой задачей.

Сказать, что в кунге воняло, значило не сказать ничего. Постояльцев у него было несчисленное множество, понятие личной гигиены подавляющему их большинству было чуждо, потому степень загаженности его была вне любой системы исчислений. С этим что-то нужно было делать, точнее сказать — как-то это всё вымывать. Борщевскому подумалось про пожарный автомобиль, который обнаружился в местном гараже ещё до основания Базы и стоял там же на вечном приколе — машина имела рабочий брандспойт, однако сама двигаться не могла. Её двигатель был вынут, и было неясно, то ли его решили ремонтировать, но назад поставить не успели, то ли попросту приделали ему ноги.

Спустя некоторое время бронетранспортёр оттащил грузовик на газон, находящийся в стороне от основных построек, и отправился в гараж за пожарной машиной, которую следовало ещё и заправить водой. Борщевскому, как человеку невоенному, было совершенно наплевать на степень подметённости дорожек, но даже по его мнению куча экскрементов посреди Базы была явным перебором. Вопрос экономии воды Борща не волновал — одним из первых дел его рук по назначении администратором Базы было бурение нескольких скважин, подо что ушлый Борис выбил у Института буровую установку. Витальич, куривший с несколькими сталкерами у входа в столовую, отпустил язвительную шуточку про цветочки, которые через некоторое время должны будут вырасти на месте помывки кунга. Общественность тему подхватила с воодушевлением, и к тому моменту, когда бронетранспортёр притащил пожарку с прицепленной к ней до кучи цистерной, заправленной водой до упора, курилки договорились уже до зубастых ягодок с глазками. С шутками и прибаутками помывка кунга началась.

После того, как из будущей персональной поликлиники имени Васи было вымыто всё непотребство, в неё зарядили ещё некоторое количество хлорки. Брандспойт, несмотря на свой возраст, исправно давал напор, от кунга во все стороны летели брызги, Борщ же, Витальич и ещё некоторое количество праздношатающегося народа наблюдали за действом от курилки.

— А всё же согласись, Витальич, — Борщевский выпустил облако табачного дыма, — умели ведь раньше вещи делать. Сколько лет простоял, а качает как новенький. И хлорка…

— Мне вот, Филлипыч, иногда кажется, что не найдётся той вещи, которой не было бы в твоих закромах. Сколько лет уже здесь работаю, а только сегодня узнал, что у тебя на складе ну совершенно случайно завалялся костюм полной радиационной защиты, причём в единственном экземпляре. И много у тебя ещё научного оборудования неучтённого?

— Списанного, попрошу заметить, списанного, — заметил Борщ с плохо скрываемой гордостью за себя самого. Не далее как полчаса назад он лично решил проинспектировать работу столовой, а именно проверить таланты новоиспечённого её заведующего в плане «налить». Результат его скорее порадовал — Коля всячески стремился угодить начальству, хотя по мнению того ему нужно было ещё учиться и учиться. Ваське он явно не годился и в подмётки.

— Главное, что исправного, — Витальич, последнее время по долгу службы вынужденный практически постоянно быть с Борщевским в качестве научного консультанта, тоже принял участие в дегустации, но в отличие от того налитым оказался более чем доволен. — После хлорки я бы ещё парочкой дезинфекторов прошёлся. Василию и так нелегко, не хватало ему ещё грипп какой нибудь подхватить.

Пара стоящих рядом сталкеров молодецки гыгыкнула, оценив «изящество» медицинского юмора, но тут же заткнулась, не получив поддержки от окружающих.

— Чего ржёте, — мрачно покосился на них Витальич, — сами в этой будке оказаться можете ведь. Филлипыч, дело делать надо. Поднимай людей.

Основное действо началось ближе к вечеру. Вокруг кунга воздвигли переносное ограждение, внутрь прокинули ответвление от местной электросети, поставили пару светильников и калорифер. Пожарку отгонять не стали — подразумевалось использовать её в целях дезинфекции и дальше, но на этот раз контрастный душ предполагалось устраивать костюму, в котором врачу предстояло посещать пациента. Стол, с привязанным к нему Васей, вывезли из медблока и аккуратно понесли туда, где бывшему ассистенту Борща предстояло провести неопределённое количество времени. Спустя час комендант выгнал всех со двора, но общественность знала, что самое интересное только начинается, потому таращилась на происходящее в удалении и из окон.

Костюм полной радиационной защиты видом своим походил на костюмы сапёров, с той лишь разницей, что вместо брони в него были вшиты пластины из какого-то хитрого свинцового сплава. Весил он едва ли меньше, и Витальич, как человек уже немолодой, изрядно вспотел, пока дошёл до кунга. К весу костюма добавлялись и артефакты, контейнеры с которыми тоже весили немало, особенно один длинный, в котором лежал Собачий Хребет. Врач с пыхтением поднялся по лестнице внутрь будки. Дверь за ним закрылась.

Следующая неделя оказалась богатой на события. Поначалу Борщевский, в свете случившегося за последние дни, находился в растерянности, не зная, с чего начать. Едва решив заняться осмотром с последующим хоть каким-то применением трофейной бронетехники, он обнаружил, что проворный комендант уже успел приспособить её к делу, поставив оба БТРа на южных и северных воротах Базы. Комендант божился, что никакой «интересной» аппаратуры на бортах не было, а если бы и была, то Борщу об этом сообщили бы сразу же, поскольку-де коменданту учёные штучки хоть и интересны, но только те, которые понятны и имеют боевое назначение. Борщевский бесился, поскольку выходило, что если в конвое и было что-то ценное, то находилось оно либо во второй, либо в четвёртой бронемашине, соответственно, в настоящий момент, разорванное снарядами или сплющенное аномалией. Сомнений в этом почти не было — Контролёрам не интересны бумажки и околонаучные цацки. Им интересен человеческий материал.