Дэвид Дэверо - Луна охотника

Спустя час или около того стоны в конюшне затихли и вместо них послышались заключительные заклинания. Вскоре женщины стали выходить — обнаженные и, по всей видимости, вспотевшие. По пути к дому они с явным удовольствием подставляли свои тела под все еще сильный дождик. Двое из них двигались не без труда, но было ли это следствием холода, наркотиков или все еще дрожавших от напряжения мускулов, я определить не мог. Ритуал, по-видимому, потребовал от них немало сил, поскольку окна в спальнях стали зажигаться сразу, как только сестры вошли внутрь, и к одиннадцати часам в доме все стихло. Я приступил к действиям только после двух ночи, когда был уверен, что все уже крепко спят.

Камуфляжную накидку я решил не снимать до самого входа, она защитит меня от дождя, а автомат оставить снаружи. На всякий случай — если в одной постели обнаружится не одна женщина — у меня еще имелся пистолет. Я осторожно выбрался из-под куста — дождь надежно заглушал все шорохи — и, держась в тени, направился к берегу ручья.

В боковой стене дома я выбрал окно, прикрытое стоявшим рядом «вольво», но помедлил, отыскивая тревожную сигнализацию. Тонкая полоска шла с одной стороны окна, а замок представлял собой крепкий на вид болт. Не слишком хорошо. Я осмотрел всю раму и решил вынуть стекло из нижней секции. Маленькая капсула с кислотой помогла отделить замазку от рамы, и вскоре я уже аккуратно вынул лист стекла. Сбросив камуфляж, я забрался внутрь.

Теперь остановиться, осмотреться и подумать. О внутреннем расположении помещений у меня не было ни малейшего представления, так что с этого момента придется составлять план на ходу. Я оказался в простенькой гостиной с двумя диванами, низким столиком и множеством книжных полок. Две двери: одна, напротив меня, вероятно, выходит в фойе, а вторая ведет вглубь дома, возможно, на кухню. Сначала надо обследовать кухню, если не хочешь, чтобы кто-то остался сзади. Это верный способ получить заряд краски при игре в пейнтбол или могильный камень в реальной жизни.

Кухня оказалась пустой, так же как и холл и еще одна просторная комната первого этажа. Теперь можно переходить наверх. Я начал подниматься, осторожно ставя ногу на край каждой ступеньки, чтобы избежать скрипа. Двигаясь неторопливо и плавно, я старался равномерно перемещать свой вес с одной ступеньки на другую. Лестница выходила посередине коридора, две двери находились передо мной, еще три — сзади. Это означало, что мне необходимо сначала выбрать одно направление, а потом опять пройти через лестничную площадку. Еще один лестничный пролет уходил вверх, на чердак. Выбор цели: сначала двери с левой стороны, в передней части дома.

В кровати только одна женщина, и она спокойно посапывает. Я бесшумно вынимаю клинок из ножен, рукоять удобно ложится в ладонь. Медленными плавными шагами приближаюсь к кровати и заглядываю в лицо спящей. Аманда Патрик, фармацевт, сорока двух лет. Я занимаю надлежащую позицию и провожу лезвием по ее горлу, стараясь, чтобы струя артериальной крови не попала на ноги. Глаза женщины мгновенно открываются, и в них появляется ужас; она понимает, что сейчас умрет. Ни единого звука, кроме тихого шипения выходящего из гортани воздуха. Все заканчивается очень быстро. Ее тело вздрагивает, а потом навеки замирает.

Выхожу из комнаты, пересекаю коридор, открываю вторую спальню. Опять только одна спящая. Все повторяется — медленное, осторожное приближение, потом опознание. На этот раз передо мной Мэри Шоу, управляющая магазином, уроженка Австралии. Слегка меняю позицию и погружаю нож сзади у основания шеи, рассекая спинной мозг. Женщина лишена возможности двигаться, даже дышать, даже просто заставить свое сердце биться. Через минуту, когда откажет лишенный кислорода мозг, она будет мертва. К тому времени, когда это происходит, я уже пересек лестничную клетку и осматриваю ванную комнату. На этом этаже осталось две двери. Решив двигаться по кругу, я открываю дверь спальни в задней части дома. Бесшумное приближение и взгляд в лицо спящей. Энни.

Положение усложняется. Я еще не решил, когда ее будить: то ли дать поспать, пока не покончу со всей группой, то ли отправить наружу, а потом продолжать. Не успел я подумать, как моя рука зажимает ей рот, и Энни просыпается. Ее глаза в ужасе распахиваются, и я вспоминаю об очках для ночного видения и черной шапочке на голове. Как только я снял то и другое, ужас в ее глазах сменился изумлением.

— Билл! — шепчет она. — Черт побери, что ты здесь делаешь?

Ее взгляд переместился на мой нож.

— Вытаскиваю тебя. Мы завершаем операцию.

— Но… Скольких ты уже убрал?

В ее тоне что-то не так. Я не уверен, что именно, но мне это не понравилось.

— Никого. Я должен вытащить тебя, пока не прибыла штурмовая группа. У нас не больше получаса.

— Ладно. Значит, ты один?

— Ненадолго. Босс приказал нам смыться до прибытия ребят. Я должен отключить сигнализацию и вывести тебя. Понятно?

— Хорошо. Ты не подашь мое пальто?

— Конечно. Рядом с подъездной аллеей растет высокий куст, кажется, боярышник. Встретимся там через пять ми…

Как только я повернулся, протягивая Энни пальто, в мое лицо что-то сильно ударило, потом навстречу взлетел пол, и мир для меня померк.

Боль вернула меня к реальности. Лицо болело, словно кто-то попытался провести пластическую операцию при помощи камня для керлинга, в ушах звенело, а глаза едва открылись, показав окружающий мир через узенькую щелку. Я лежал в спальне Энни, и окровавленное лицо уже прилипло к ковру. Быстрая проверка подтвердила мои опасения: нос значительно сдвинулся со своего места. Опять. Только этого мне не хватало; у меня и так столько швов, что теперь придется просверливать носовые полости заново. В комнате, кроме меня, никого не было, и во всем доме стояла тишина. Постаравшись хоть на мгновение игнорировать боль, я оторвал лицо от ковра и осмотрелся. Энни явно поторопилась уйти, как и обитатели комнаты напротив, поскольку обе двери остались распахнутыми настежь. Пока я поднимался, голова немного кружилась, но надо было выяснить, что же произошло. Не важно, как я при этом выглядел, но одно было очевидно: Энни удалось меня провести. Часы подсказывали, что я валялся без сознания целый час. Плохо; когда удастся вернуться к цивилизации, придется пройти проверку. Вырубить кого бы то ни было не так легко, как показывают в кино. Удар должен быть достаточно сильным, но при этом вы серьезно рискуете нанести непоправимые повреждения мозга. Как только я взглянул в зеркало, я понял, что намеревалась сделать Энни — сдвинуть нос вверх и вглубь черепа, что разрушило бы мозг и гарантированно убило бы меня. К счастью для меня, этот прием оказался ей не по силам. Я бы на ее месте предпочел удар по горлу, это намного легче и быстрее приведет к летальному исходу. А в данной ситуации, если бы я лежал в другом положении, то мог бы лишь захлебнуться собственной кровью. Значит, мое время еще не пришло. Но Энни придется многое объяснять, когда я встречусь с ней в следующий раз.