Артем Михалев - Дважды рожденный

Принятое решение вернуло уверенность, и шаг обрел привычную твердость. Выглянув за угол, я убедился что девчонка еще жива и взмахом руки отправил обойму прямо в серую кучу. Пластина аккумулятора еще летела по дуге, а я уже открыл огонь, стараясь стрелять как можно чаще. Дрожь никуда не делась, и прицел гулял так, что попасть можно было только чудом. Но у меня было преимущество. Там где обычный человек нажмет на курок трижды, я успевал не меньше десяти. Смог бы и больше, но плазма и так лилась сплошным потоком, грозя перегреть и заклинить механизм. Вот когда я пожалел об отсутствии второго пистолета. При таком напоре меткость не играла роли. В мгновение ока коридор превратился в залитый огнем филиал ада. Два ствола выжгли бы все крысиное воинство дотла.

Это была квинтэссенция удовольствия. Чистый, незамутненный хаос. Но и плата за такое острое чувство оказалась велика. Я слишком поздно понял, что увлекся. Ослепительная вспышка ударила по глазам, раскаленной иглой проникая прямо в мозг. Мгновением спустя меня швырнуло назад, впечатывая затылком в стену. Расстояния в десять шагов оказалось недостаточно, чтобы защитить от взрыва.

От удара ноги подкосились, и я сполз по стене, продолжая давить на гашетку, как одержимый. Несмотря на идиотизм ситуации, меня переполняло истинное удовольствие. Смех рвался наружу пополам с кашлем. Надеюсь, я не схожу с ума и виной всему остатки наркотика в крови. Я стрелял до тех пор, пока приступ кашля окончательно не скрутил меня.

После взрыва коридор наполнился клубами едкого дыма, который никак не желал рассеиваться. Из-за него было почти невозможно рассмотреть хоть что-нибудь. Единственное что меня радовало - собственный кашель был единственным звуком, который я слышал. Крысы или сбежали или подохли. Все и так казалось паршивым, когда, на очередном вдохе, я почувствовал во рту мерзкий привкус горелого мяса. Настолько насыщенным оказался запах, что попросту ощущался на языке. Перед глазами все поплыло, а поднявшийся по пищеводу спазм удалось сдержать только потому, что в брюхе было пусто как в мошне бедняка.

Кажется, сознание ненадолго отключалось, потому что когда я открыл глаза в следующий раз, дымка изрядно рассеялась. На всякий случай я выждал еще минуту, уповая на местных жителей, но надежда оказалась напрасной. На выручку никто не пришел. Эта часть корабля казалась совершенно заброшенной, и мы с девчонкой были единственными живыми существами в радиусе десятков метров. По крайней мере, мои напряженные уши вслушивались в оглушительную тишину и не улавливали ни звуков шагов, ни картавого говора кочевников. В любом случае передышка пошла мне на пользу, и я немного пришел в себя. В затылке все еще пульсировала боль, но она уже не нарастала с каждой секундой, грозя расколоть череп пополам.

Через обожженные трупы я перебирался прикрывшись рукавом. Отвлекаться и ковырять настройки в такой момент казалось не самой безопасной идеей. Лучше дышать вонью, чем остаться без хозяйства. Сравнение всплыло не случайно, как ни старательно я отводил взгляд, а глаза, словно намагниченные, упрямо возвращались к изуродованному трупу. Мутило изрядно.

Так или иначе, но через завал я перебрался и всем весом налег на многострадальную дверь. А так как вешу я поболее крысок, то проход начал медленно приоткрываться. Щель достигла сантиметров пяти, когда внутри кто-то пискнул, и массивные створки чуть не рубанули мне по пальцам. Едва успел отдернуть.

- Твою налево! Ты что творишь, дура?

Каюсь, за языком я в тот момент совершенно не следил. Возможно... только возможно, я и добавил парочку непечатных выражений. Нервы звенели натянутыми канатами, но, учитывая ситуацию, это было нормально. Да и спасенная не торопилась меня успокоить, донесшийся из-за двери курлыкающий вопрос я просто не понял.

- Не понимаю я тебя. Говори нормально!

- Кто это?

Тяжелый вздох вырвался сам собой, отмечая невысокие умственные способности девушки. Ну, по крайней мере на понятном языке заговорила, уже хорошо.

- Прохожий. Мимо шел, гляжу, жрут кого-то. Вмешался вот. Давай шустрей!

- Как?

Да у нее, похоже, шок. Значит, кричать нельзя, сорвется в истерику - застрянем тут надолго. Не дай бог, серые твари вернутся. Стоило тогда рисковать, чтобы облажаться в самом конце? Благо, предыдущая жизнь научила меня виртуозно играть интонациями. Сменив тон на максимально спокойный и обходительный, я объяснил:

- Шустрей - значит быстрей. Послушай, девочка, я разогнал этих тварей, но не знаю надолго ли. Если ты не против, давай выбираться отсюда. Разделить судьбу твоего кавалера меня не прельщает.

После моих слов дверь слегка приоткрылась, и в проем выглянул любопытный карий глаз. Заплаканный, но в связи с полным отсутствием косметики все еще весьма симпатичный. Хлюпнув носом, девушка произнесла:

- Он не мой кавалер. - И невпопад добавила: - Мара.

- Что? - Не понял я.

- Говорю, меня так зовут - Мара. - Дверь она, кстати, так и не открыла. Еще боится?

- Очприятно. Виктор. - Я слегка кивнул. - Мара, давай отсюда линять, а? Столько трупов вокруг и человечиной воняет. Приманка, блин, почище сыра.

- А там больше никого нет? - Дверь не сдвинулась ни на сантиметр.

- Я один.

Карий глаз недоверчиво прищурился и попытался осторожно выглянуть за угол. Ничего у нее не получилось, но это не значит, что она перестала пытаться.

- 'А девчонка-то, похоже, не только крыс боится'. - Осенило меня. - 'Мистер спущенные штаны получил по заслугам?'

- Не бойся. - Я сделал несколько шагов от двери. - Живые здесь только мы. Меня Дабл привел, его дочка с раненным возится, а я вот заблудился.

Имя негра произвело на спасенную благоприятное впечатление. По крайней мере, из-за двери сначала появился тот самый глаз, а затем и остальная часть спасенной предстала во всей красе. Надо сказать, что я ни капли не преувеличил - внешность у девушки оказалась отменная. Длинные ноги в обтягивающих кожаных штанишках заканчивались высокими мокасинами на шнуровке. Рубашка с вышивкой из того же материала выгодно очерчивала высокую грудь. Даже медицинский халат, отнюдь не белоснежный после всех этих приключений, только подчеркивал общую сексуальность девушки. Даже в мое время, когда индустрия красоты цвела пышным цветом, такая женщина вряд ли затерялась бы среди длинноногих, но таких однообразных моделек.

В свете вышесказанного, присутствие насильника уже не так удивляет. Скорей непонятно, почему он был один.

И все же красота Мары не смогла окончательно поколебать мое душевное равновесие. В другое время я может и распушил бы хвост, но сейчас обстановка к флирту не располагала. Мягко так говоря. Помимо этого я обратил внимание еще на один момент: