Николай Берг - Ночная смена. Лагерь живых.

справляются с задачами. Доклады уже - не рапорты с поля боя, уже спокойнее, рутиннее.

Отмечаю про себя, что в Крепость пошли валом мины - и вокруг Крепости уже сделаны первые минные поля - судя по

кислой физиономии седого сапера Алексея Сергеевича - крайне примитивные, рассчитанные только на тупых зомби. Ну, это

понятно. Зомби это отпугнет, часовым легче, а если кто живой доберется - увидит и щиты с надписями и лежащие прямо

на насте минки.

Правда, тот же морф проскочил, судя по следам, через такое минное поле минимум трижды - то ли так ему повезло,

то ли соображал, куда лапы ставить. И ведь в воде не замерз, сволочь, двигался потом хоть и медленнее, но ведь

двигался же. Не прыгал, как тут под пулеметом, брел скорее, потом вообще полз. Или полз - как положено ползти под

огнем, уменьшая грамотно силуэт мишени? Или перебитая лапа не давала прыгать?

Наконец, собрание закончилось. Иду с твердым намерением поговорить, как следует с Надеждой Николаевной.

Идущий рядом маленький омоновец вполголоса спрашивает:

- Про глухонемую - случаем не рядом с Фрунзенским универмагом это произошло?

- Случаем - там.

- Откуда узнали?

- Наш город - большая деревня. Так вышло, что один мой хороший знакомый проходил мимо этой парочки в

подворотне - еще в самом начале, пока до дела не дошло - потом свидетелем был. А другой хороший знакомый дежурил в

приемном отделении своей клиники когда женщину привезли. Собственно он ее и вытягивал, чтоб могла на вопросы

ответить. Менты тогда подсуетились - оперативно работали - и сурдопереводчика мигом нашли и вообще.

- Ясно.

Добраться сразу до Надежды и выяснить ситуацию не получается. В салоне идет оживленная беседа, центром которой

оказывается вчерашний дед-пасечник. Вид у него счастливый.

Не сразу понимаю из его бурной восторженной речи - что собственно его так обрадовало. Задирает на себе одежду.

Вместо вчерашней воспаленной жути с пузырями - вполне здоровая кожа, то, что у него вчера был цветущий и здоровенный

опоясывающий герпес подтверждает только несколько кровяных корочек и шелушащиеся участки на месте пузырьков. Не,

этого не бывает!

Сам дедок полагает, что это я - великий шаман и кудесник дал ему чудодейственные таблетки. Об этом с моей

колокольни и речи быть не может. Таблетки, несомненно, лучше работают, чем мазь зовиракс, но не настолько же. Случай

и впрямь уникальный, хоть публикуй. Впрочем - вот Валентине о нем сообщить стоит.

Обращаю внимание на то, что деда наши подначивают тем, что он просто скинхед какой-то. Не понимаю, в чем тут

соль - дед не похож на скинхеда ничем. Спрашиваю его напрямую.

- Ваши люди развеселились, когда я рассказал о том, для чего приехал сюда. После войны у вас тут на

Северо-Западе пчеловодство было практически разгромлено - как и все остальное. Своих пчел - не осталось. Порода

северо - западная только у нас в Башкортостане осталась - климат оказался подходящий, у нас они давно уже работали.

А к вам сюда кавказскую породу и некоторые другие завезли. Кавказская - больше меда дает, зимует недолго, свой улей

защищает от других пчел, а к пчеловоду не агрессивна. Воровата правда, из соседних ульев мед любит таскать в свой,

делает умело, а от других пчел улей обороняет хорошо. Все так, но оказалось, что на зимовье на кавказских больше

питания уходит, а мед они в ваших условиях дают меньше, из-за короткого зимовья погибают часто. А северо-западные

как раз к пчеловоду относятся жестко, а вот воровства у себя не пресекают и у других пчел не воруют. Зимуют ровно

столько, сколько тут по погоде получается и мед дают хоть и меньше, чем кавказские, но на них и трат по зиме меньше.

Проще говоря - они сюда лучше подходят.

Обратно завезти сюда северо-западную породу собирались давно, но все не выходило. А вот сейчас я как раз

договариваться приехал. И вот чего вышло.

- Ну, да есть нечто скинхедское. Типа кавказцев вон, своих разводить.

- Что поделать - северо-западные для Северо-Запада лучше годятся. А кавказские - лучше на Кавказе. И для меня

все пчелы свои, что тут глупости говорить. Пчела - вообще святая живность.

- Прямо святая!

- Конечно, святая. Вся другая живность хоть кого да жрет. А пчелы никого не жрут, наоборот - где пчел нет -

там и не растет ничего. А где пчелы - там все растет хорошо. Этого - сельского хозяйства - без пчел быть не может.

Много вы искусственно опылите, как же. Вот погодите - летом, если все получится - я вам меда буду возить. Сами

увидите.

- За мед конечно благодарны будем.

- Рано пока. Но доктору - мед будет. И спасибо, я готовился месяц болеть. Таблетки я себе оставлю, да?

- Да ради бога. Рад, что вылечилось так быстро.

Наконец словоохотливый дед выкатывается из салона по своим пчеловодским делам, не забыв вернуть вчерашние

коробки. Правда, уже без еды, но зато чисто вымытые.

Николаич тихонько спрашивает:

- Получается так, что что-то не так, а? Самое бы то триумфом медицины насладиться, а Вы что-то задумались?

- Не лечится герпес за ночь. Не бывает такого.

- А почки? Нет у вас таких таблеток? Чтоб за ночь?

- Раньше не было. Сейчас - не знаю.

- Посмотрите тогда. Плоховато мне сейчас что-то.

- Ясно, что смогу сделаю. Но может, стоит вам лечь в больничку? Я б договорился.

- Тогда послезавтра. Завтра - операция будет, нельзя мне выпадать.

- И это ясно. Сейчас потолкую с Надеждой - прикину, чем помочь пока можно.

Николаич кивает.

Всякие серьезные разговоры надо проводить после завтрака. На сытый желудок злости меньше и получается

конструктивнее.

Наконец мы с Надеждой свет Николаевной наедине. Деликатная Дарья свинтила куда-то. Мужиков я прямо попросил не

соваться на первый этаж. Просто так не соваться.

Ну, вообще-то начать можно только одним способом - начать!

Кто-то великий сказал.

Лезу в холодную воду неприятного разговора с неизвестным финалом.

Кобура с ПМ все еще у медсестры - насколько знаю, Николаич не дал снять, а то была такая попытка со стороны

Михайлова. Несколько утешает, что кабур не на животе, а спихнут в 'штабное положение' - аж куда-то на спину.

Вообще-то я договорился с Андреем и Николаичем, что если начнется ор или тем более стрельба - они вмешаются. Но то,

как Надя влепила сразу несколько пуль в нужные места, показывает, что если она начнет палить по мне - Николаич уже

не поспеет. И Андрей с его коленками - тоже...

Перед тем как идти - спрашиваю Андрея:

- С чего была такая усмешка при виде этого раненого деятеля?

- Я его по Чечне помню. Работал на ичкерийских бандитов совершенно откровенно, правозащечник чертов.

Достаточно известная сволочь, хотя конечно по заслугам перед Ичкерийской республикой в подметки не годится