Сергей Дорош - Темная сторона Луны

Прерывающий нить словно вышел на новый уровень мастерства. По крайней мере, раньше так просчитывать действия врага он не мог. Глаз и внезапно обострившееся шестое чувство подмечали любую деталь. Двое других охотников напали на прерывающих нить. Хансер отступил ровно настолько, чтобы нападающий друид упал прямо перед ним, растратив впустую атакующий порыв. Два клинка меткими движениями рассекли ему голову. Если бы только это помогло… Нет, не боевым мастерством брали охотники: давили своей неуязвимостью.

Гюрза перекатилась назад. Краем глаза Хансер успевал следить за ней. «Много лишних движений», – пришло неожиданное понимание. Эти монстры неутомимы. Измотают. Орсо выкладывался на полную. Все боевое мастерство лучшего аколита было брошено против атаковавшей его безумной твари. Будь эти силы направлены на удержание врага, Орсо легко простоял бы до того момента, как Тайви откроет портал. Но друидотступник уже похоронил себя. Страх перед охотниками был прочно вбит в его подсознание – и Орсо шел в последний бой, чтобы умереть красиво. Его когти плели страшную паутину финтов и ударов, проступавшую алыми черточками на теле охотника, тоже напрочь забывшего не только о защите, но и обо всех боевых приемах. Рысь просто бил – мощно, быстро, но пока безрезультатно. До тех пор, пока в теле друида остаются силы.

Гюрза плясала, словно змея, от которой она и взяла свое имя. Два костяных серпамеча, в которые превратились руки ее противника, не могли коснуться ее. Не шла она и на парирование: видела, что даже двумя саблями не сдержит чудовищной силы удара. Все ее контратаки оканчивались одним и тем же – кривые лезвия высекали искры из стальной чешуи, которой охотник покрыл свое тело.

Но свое дело все трое делали – они оградили Тайви пока еще непробиваемым щитом. Первым почувствовал подвох Питон. Свет его разума давно уже потух, пустив себе на смену звериные инстинкты, – итог, к которому рано или поздно приходят все охотники. Он чувствовал, что творит беловолосая самка, не помнил, как это называется, но Гармония мира подсказывала: добыча скоро улизнет, оставив охотников с носом. Беглого взгляда на Гюрзу ему хватило, чтобы почувствовать, как ее сломить. И Питон прыгнул вперед, прямо на сабли бешено отбивавшейся девушки, на лету принимая свою излюбленную форму. Гюрза попыталась перекатом уйти в сторону, но теперь одной змее противостояла другая. Тугие кольца чешуйчатого тела опутали ее, начали сжиматься. Гюрза попыталась вывернуться из смертельных объятий – и лишь болезненно вскрикнула, когда Питон усилил нажим. Сабли выпали из рук. До остального оружия было не дотянуться. Кости еще сопротивлялись нечеловеческой силе, но вотвот они хрустнут. Гюрза закусила губу, потому что крик боли рвался наружу. Но она не имела права отвлекать остальных. Тонкая струйка крови скатилась по шее изпод маски.

Змей понял замысел Питона и сам пришел к тем же выводам. Его руки были превращены в длинные прямые мечи, расширяющиеся на концах. Это усиливало удар, но его противник, с виду – прерывающий нить, рубился с несвойственным этим особям мастерством и умудрялся даже парировать. (Благородные сеньоры, мне довелось пообщаться кое с кем, умолчим пока о его имени, и я представляю себе образ мысли охотника, отсюда и эти в высшей степени не характерные для меня слова: самка, особь и тому подобное.) Охотник завертел свои рукимечи чудовищной мельницей, наступая на Хансера, не давая тому опомниться. Краем глаза Хансер видел Гюрзу и решился на рискованный шаг.

– Наручи! – закричал он.

Сквозь кровавый туман подступающей смерти девушка услышала его и поняла. Ее наручи, как и у всех прерывающих нить, были не только защитой, но и оружием. Вот только откуда знал Хансер об их свойствах? Последним усилием воли она направила мысленный импульс к рукам, которых уже не чувствовала. И творение изощренного плутонского мозга сработало – выбросило по тыльной стороне три гребнялезвия, не более двух пальцев в ширину. Схвати ее кто за руку в бою – и от ладони остались бы разрубленные ошметки. Питону это было что слону дробинка. Но неожиданно обострившееся чутье Хансера подсказало ему, что нужная толщина достигнута. Тело само распласталось в длинном прыжке. Скорость удара отозвалась болью в запястьях и локтях.

Сабли и лезвия наручей сработали как ножницы. Точности и своевременности удара позавидовал бы любой несущий спокойствие. Острия сабель чиркнули аккурат по лезвиям Гюрзы. Питон упал на землю пятью кусками. Странно было видеть, как грудная часть приняла вид человеческой, а остальные остались змеиными. Так умирают меняющие форму. Гюрза свалилась следом, судорожно дыша, жадно хватая ртом воздух, захлебываясь им.

Спину Хансера пронзила боль. Змей все же дотянулся до него, нанеся глубокий порез. Веер кровавых брызг с его рукмечей достиг Орсо и Рыси. На миг глаза последнего сверкнули алым. Охотник запоминал свою новую жертву. Еще одна кровь попала на него, и он не успокоится, пока эта кровь не станет мертвой.

– Ты не получишь его! – взревел Орсо, сразу сообразив, что произошло. Его тело начало стремительно меняться в прыжке. Рысь не отступил, принимая грудь в грудь натиск уже матерого медведя, в которого перекинулся Орсо. Змей тоже атаковал длинным прыжком, но превратился он в какогото ядовитого гада. Губы Хансера искривила усмешка. Тело само попыталось рвануться прочь. Железная узда воли удержала его. Хансер дал твари впиться в его ногу зубами, полными яда. Новая боль в запястье от скорости удара – недоступной, как казалось, телу, но все же достигнутой. Точно по шее – самому тонкому месту, как раз в тот момент, когда охотник наиболее беззащитен.

– Готово! – крикнула Тайви.

Гюрза, превозмогая жуткую слабость, все же встала, подняв сабли. Хансер, наоборот, медленно оседал на землю. Глаза закатывались, руки слабели. Орсо обхватил охотника медвежьими лапами, сжал в стальных тисках, и тут Рысь опять изменил свое тело. Сотни костяных шипов пронзили отступника, а потом резко разошлись, разрывая его на клочки. И в это время произошло перемещение.

* * *

– Он умирает! Кинжал! – Гюрза, бросив сабли, метнулась к Хансеру.

– От чего? – Тайви протянула ей кинжал.

– Яд.

– Но на него они не действуют! Даже смертельные!

– Значит, эти твари могут творить еще смертельнее.

Змеиная голова все еще висела на ноге Хансера. Гюрза выдернула отравленные зубы из ранки, в два движения выхватила кинжалом пораженную часть тела, припала к ней губами, вытягивая отравленную кровь.

– Орсо, – прошептала Тайви. Слишком поздно выхватила она отступникадруида из лап охотника. Телепортировался Орсо уже разорванным на куски. Окровавленная медвежья шкура, служившая ему и плащом, и доспехом, лежала на земле рядом с когтями. Мертвые руки все еще сжимали оружие. Но слез уже не осталось, да и времени на них не было.