Алексей Прозоров - Белый Волк

— Забавный ты, Еремей, — провела его в кухонку Зоримира, включила электрический чайник. — Тебя послушать, так в мире места лучше нет, как на диване перед телевизором.

— Можно перед компьютером, — предложил Варнак.

— И как по-твоему, дельфину там сильно понравится?

— Ну, ты сравнила! Дельфин — он только мозгами почти человек. А в остальном почти рыба. Ему в бассейне лучше.

— А еще лучше в океане, — уточнила гадалка. — Тебе черный или зеленый?

— Черный.

— Вот так и Укрон. Он создан для жизни в земле и лесах. Там ему хорошо и комфортно. Там он всесильный хозяин, почти бог. А к нам из своего царства заглядывает только для развлечения да общего пригляда.

— То-то он без меня строительство водохранилищ остановить не может!

— Это просто потому, Еремей, что противостоят ему не только люди. Смертными на Земле всего лишь пользуются. А у людей от незнания этой тайны чрезмерно разрослась мания величия.

— И что это за тайна?

— Когда леший захочет, расскажет сам, — налила ему кипяток гадалка.

— А как ты с ним познакомилась?

— Почему ты такой любопытный? У всех нас есть своя жизнь, свои мечты, свои тайны. Не суй свой нос в чужие дела — и все будет хорошо.

— Фу, как грубо. Я всего лишь хотел проявить внимание и интерес к симпатичной девушке.

— Спасибо, Еремей. Но мы еще не так близки, чтобы открывать свои души. Ты знаешь, чужие руки в твоей душе, это так… Когда-нибудь, может, и расскажу. Если пойму, что бояться не нужно.

Варнак поднял голову: Вывей почуял в садике крысу. Они чуток поколебались — и волк ринулся на охоту.

— Все в порядке? — сразу заметила странность молодая ведьма.

— Нет проблем, — ответил Еремей, полез в карман. — Я тут несколько волос Белокотова привез.

— Балуешь ты меня. Игорь все больше следами обходился.

— Так мы с Костей на одной машине ездим. Он вышел — я с подголовника собрал.

— И как он там?

— Считай никак. Утром вышел — поехали на работу. Вечером вернулись — и привет. Вот нынче и вся моя служба.

— Ладно, допивай чай и пойдем проверим, ждут ли тебя приключения.

Дома у гадалки все было проще: свой тазик, своя вода, свои кусты. Варнак лишь немного помог перенести емкости и передвинул табуретку. Как бы ненароком зарылся носом в ее волосы.

— Отойди, щекотно, — передернула девушка плечами.

Волосы Зоримиры пахли пряными травами и цветами, полынью и свежестью. Густо-но совсем не противно. Сразу захотелось зарыться в них лицом еще раз.

— Ты календарь привез, или самой рисовать?

— Привез.

— Тогда клади, будем смотреть, какие там тебе подвиги угрожают…

Но в этот раз пророчество ведьмы оказалось скучным и унылым — длинная, почти прямая линия с мелкими даже не зубчиками — так, кляксочки от пасты.

— И что это значит?

— По идее, что все хорошо, — пожала плечами девушка. — Риск выше обыденного, но ничего острого и опасного не случится. Такое ощущение, что кто-то очень хочет его убить, но сделать это не решается. Вот и весь расклад. Риск есть, опасности нет.

В кармане некстати завибрировал телефон. Еремей достал его, глянул на номер абонента, вздохнул:

— Извини, придется ответить… Здравствуйте, Сергей Васильевич. Давно не слышал.

— Здравствую, Варнак. У меня для тебя есть три известия, одно хорошее и одно плохое. Тебе которое первым сказать?

— А какое третье?

— Третье известие в том, что по твоей наводке и несмотря на твое раздолбайство мы отработали вполне успешно, взяли всех при полном комплекте: со стволами, в форме, с угнанной патрульной машиной. И связи смогли отследить. Так что у нас теперь ликвидированная организованная группа в успехи записана, предупрежденный теракт, и я, похоже, досрочно стану полковником. Был бы ты у меня в штате — тоже дырочку в погоне уже бы сверлил.

— Спасибо, я не карьерист. Тогда какое хорошее известие?

— По агентурным данным, на Батарейку пока охоты не будет. Светлые эльфы смирились, что до него не добраться.

— А плохое?

— Похоже, они решили переключиться на объект, который постоянно мешает им в осуществлении планов. Догадываешься, о ком идет речь?

— Зубы обломают.

— У эльфов нет зубов. Они сосут нектар хоботом. Будь осторожен, Еремей. Удачи.

И без пяти минут полковник отключился.

— Кто это был? — полюбопытствовала Зоримира.

— Еще один пророк, — задумчиво ответил Варнак. — Подтвердил твою правоту. Костика убить хотят, но не могут. Пока отстали.

— Но ты почему-то не рад…

Тут телефон затрясся снова. Еремей посмотрел на экран, сунул его в карман:

— Это Вывея ищут. Потом перезвонят.

Но лицо Зоримиры уже изменилось на сухое и безжизненное:

— Раз все хорошо складывается, тебе же проще. Поезжай, твой Белокотов скоро с работы выйдет. А в Москве пробки.

Варнак мысленно выругался: чувствительность ведьмы к ненужным мелочам оказалась слишком высокой. Но что тут можно изменить? Раз почуяла неладное — остается только перетерпеть и дождаться новой встречи.

На улице он сам перезвонил в Питер:

— Здравствуй, Света. Я тут заметил пропущенный вызов.

— Да, это я…

— Насколько я помню, у тебя кончается отпуск. Может быть, вы все же выкроите для нас хотя бы несколько дней и навестите первопрестольную? А то нам в ваши края вырваться никак не получается.

— Не знаю, неудобно как-то…

— Мы будем очень рады. Вам билеты заказать?

— Совершенно ни к чему! Мы сами.

— Будем ждать… — Он сунул трубку в карман и потрепал сам себя по загривку, обрадовав свою мохнатую половину: — Приедет, приедет! Наиграетесь напоследок. Потом у мамы будет работа, а у деточки — сентябрь. Надо было Укрону тебя с ней соединить, а не со мной. Вот была бы парочка! Или это сейчас твоя мысль промелькнула? Ах ты паршивец!

На этот раз отдых питерских дам выдался не столь веселым и беззаботным. Ведь каждый день Еремею требовалось отлучаться и забирать с работы своего друга. Удобным было лишь то, что утром, когда Белокотов отправлялся на Ордынскую, гости еще спали — и к моменту их пробуждения машина была свободна. А потом — выставки и музеи, парки и монастыри, магазины и кафе, экскурсии к последней уцелевшей под натиском прогресса архитектуре. В выходные дни Константин никуда не ездил — так что и за город на природу они тоже смогли прокатиться.

Перед отъездом Светлана все-таки не удержалась и «пометила» его территорию, купив пузатый чайник для кипятка и набор из четырех чайных пар с сердечками. Еремей мысленно представил себе, как отреагирует десантник, увидев их по возвращении, но вслух ничего не сказал. Будет и будет, какая разница? Из женщин он все равно больше никого в эту квартиру приглашать не собирался — а мужики способны пить все что угодно из какой угодно посуды. Даже с амурчиками и цветочками.