Кирилл Запорожан - Темный город

– Я так понимаю, наш холст пропитан краской насквозь?

– Не совсем. Процентов так на сорок, – демонолог, поняв, что разговор предстоит долгий, устроился на шубе поудобнее. – Но это все равно много. Всего есть восемь уровней, восемь ступеней, на которые делятся все демоны. Можешь называть это кругами Ада, если тебе так легче.

– Я вполне понимаю, что ты имеешь в виду, – я кивнул и сел по-турецки, поджав под себя ноги.

– К первой ступени относятся самые слабые и почти безобидные демоны. Домовые, кикиморы, водяные и подобная мелкая шелуха, которая даже напакостить, как следует, не может. Ко второй ступени принадлежат демоны более сильные, но все еще не способные причинить большой вред, а тем более убить. Это те самые черти, которые живут в омуте, бесы и лешие. Третья ступень – это те, кого мы привыкли называть демонами. Существа с безобразными телами, рогами и мордами, похожими на свиное рыло. Они уже могут довести человека до потери рассудка, сломить его волю, выпить жизненную силу. Но все еще не способны самостоятельно убить разумное живое существо.

Музыкант перевел дыхание, зачерпнул горсть снега и протер лицо.

– Ты в порядке? – обеспокоено поинтересовался я. А то отключится еще, придется его на себе тащить. Игорь хоть и полегче Виктора будет, но и нести его придется не пару кварталов. Да и не знаю я, куда лучше его доставить. Для него лучше, разумеется.

– Да, все нормально, – Музыкант кивнул. – Просто в голове немного шумит. На четвертой ступени располагаются демоны, не имеющие тела. Они сродни призракам, но в отличие от последних могут входить в тело человека. Тогда демон может внушить своей жертве все, что угодно. Таких людей называют одержимыми. Такого демона можно изгнать из тела, не причинив человеку особого вреда. Если человек особенно слаб или демон пробыл в его теле слишком долго, то после изгнания человек может восстанавливаться около полугода. А вот демонов с пятой ступени уже можно считать высшими. Это суккубы, инкубы, молохи. Эти демоны могут уже самостоятельно убить человека. Ну, ты только что видел. Они могут как входить в понравившееся тело, так и принимать любой облик. Человек, в тело которого вошел демон пятой ступени, уже обречен. Демоны шестой и седьмой ступени сродни демонам пятой ступени, хотя они посильнее, да и изгнать их сложнее. По счастью, они очень редко проникают в наш мир. А вот демоны восьмой ступени относятся к правящей верхушке. Насколько мне известно, они еще никогда не появлялись на Земле.

– Но если появятся, ты же сможешь их изгнать?

– Теоретически я знаю, как это делается, – улыбнулся Игорь. – Я рассказал тебе, как живут демоны на нашем холсте. На других холстах, то есть в других мирах, могут иметься некоторые изменения. Хотя основной принцип разделения демонов остается тем же. Ладно, хватит сидеть.

Он легко поднялся на ноги, подобрал свое оружие и разместил на поясе. Я тоже встал с шубы и поправил куртку, которая немного съехала в сторону.

– А что будем с трупами делать? – спросил я.

– Какими трупами? – удивленно обернулся Музыкант.

– Ну, теми тремя, – я повернулся, показывая рукой на то место, где лежали три трупа. Какого…?

Трупы там действительно лежали. Раньше. А сейчас там не было никого и ничего.

– Магия суккуба, – пожал плечами демонолог. – Если демон не пожирает свои жертвы, то они сами истлевают, ведь жизненные силы из тел выпиты до капли. И тлеют они довольно быстро.

Ну, раз так, то нам даже легче: не нужно прятать трупы. И так времени потеряли много. А завтра трудный день. С психологической точки зрения. С покупкой оружия проблем возникнуть не должно, но есть у меня еще одно намеченное для посещения место. И вот там меня может ожидать очень сложный разговор. Хотя не знаю. Утро вечера мудренее.

Я поправил шапку и бросился догонять уже покинувшего тупик Музыканта. Догнав его, я поинтересовался:

– И куда ты сейчас пойдешь?

– В бывшее студенческое общежитие, – хмыкнул Игорь.

– Зачем? – спросил я, но почти сразу понял, зачем. – Она уже спит.

– Ничего, – в лунном свете я без труда разглядел улыбку демонолога. – Я подожду, пока она не проснется.

– Гм. А ты уверен, что она хочет проснуться и увидеть твою улыбающуюся рожу?

– Вот это я и хочу узнать, – Игорь продолжал улыбаться.

Ну что за человек. Только что троих здоровых кабанов завалил, еще и суккуба в придачу, а уже снова шутит и улыбается, как ни в чем не бывало. Да и силы свои он, похоже, уже полностью восстановил, раз спать сегодня не собирается.

У меня же снова в голове начал сгущаться туман. Мысли текли вяло, а тело просто механически двигалось в каком-то направлении. Только силуэт идущего рядом и чуть впереди демонолога не давал мне заблудиться на темных улицах Темного города. Что-то ломает меня в последнее время всего. А в чем дело, понять не могу. Может надо просто один раз по-человечески выспаться. Часиков пятнадцать. Только теперь поздно об этом мечтать. Пока не попаду в Светлый город об отдыхе можно благополучно забыть.

Общага выплыла из темноты. Некоторые ее окна слабо светились, и насколько я смог разобраться, интересующие Музыканта окна светились тоже. Везучий он, как я погляжу.

– Спокойной ночи, – пробормотал я, когда мы поднялись на третий этаж, и кивнул в сторону Машиной комнаты. – Тебе туда.

– Спокойной ночи, – Музыкант снова улыбнулся, но я уже закрыл двери в свою комнату.

Раздевшись, я забрался под одеяло и закрыл глаза. Вот и еще один день закончился. Еще один день из отведенного мне месяца. А если я все же опоздаю? Нет, нельзя засыпать с такими мыслями. Нужно думать о том, что все получится.

Полежав еще минут пять и так и не дождавшись возмущенного женского крика, я улыбнулся и почти сразу уснул.

– И не вздумай ходить за мной! – как удар бичом по лицу прозвучали Ее слова.

Она развернулась и стремительно пошла прочь, в глубину проходных дворов, где затеряться можно было в считанные секунды. Букет в моих руках безвольно повис. Сейчас я развернусь и пойду в другую сторону, слепо натыкаясь на прохожих и не обращая внимания на возмущенные гудки автомобилистов. А букет, который остался у меня в руках, будет много километров подметать мостовую.

Так было в тот день, так было еще сотни раз в моем сне. Так будет и теперь. Но почему я стою на месте? Почему не бреду неизвестно куда, неизвестно зачем? Вот сейчас я развернусь и пойду…

Нет! Я сжал зубы. Так не может продолжаться вечно. Я должен что-то поменять, я должен.

– Нет, – прорычал я и, напрягая волю, развернувшись, швырнул букет на землю.