Юрий Иванович - Нирвана

Клеопатра уже давно не освещала себе лицо, направляя свет на боковые откосы:

- Конечно, это как же надо мозги застудить, что бы в таком грунте в малые щели протискиваться! Неужели мы на таких похожи?

- Ни в коем случае, сударыня! Мы без всякого заднего умысла вспомнили про тех несчастных, и ни в коем случае на имели ввиду вас, - после этого заверения бородатый первым двинулся дальше по тропе, взмахнув фонарём на прощанье: - Счастливого пути и приятного отпуска!

- Спасибо! И вам того же!

После ответного пожелания Парадорский опять выдвинулся вперёд, при этом несколько придержав за локоток спешащую туда любимую:

- Конфетка, не торопись. Как говорит наш философ Малыш: не зная броду, пропусти товарища. - И уже когда зашли в какой-то изолированный закуток, внимательно осмотрелся и перешёл к обсуждению встречи: - Что ты у них заметила подозрительного?

- При таком освещении, даже явную хромоту не рассмотришь. А что?

- Ну, прежде всего, длинный чехол у одного за плечами. Примерно в таких переносят сборные штанги рукояти на любую дистанцию, миноискателя для труднодоступных мест.

- Сомнительно…, - сразу отвергла это наблюдение Клеопатра.

- Ещё у одного на груди я заметил чехол, весьма аналогичный тому, который используют для хранения биноклей.

- Зачем в пещерах бинокли?

- Я и не говорил, что там бинокль, - терпеливо продолжал объяснения Тантоитан. - В подобном футляре хранят несколько устаревшие и давно снятые с вооружения прибору ночного видения ПНВ-117БЛИК. Он не от, что у нас, но тоже вполне функционален и надёжен.

- М-да? - девушка стала хмуриться. - Пока тоже ничего криминального.

- Ну и двое из них заняли такое положение на тропе, чтобы и выходы из пещеры контролировать и нас под прицелом держать.

У курсанта Ланьо подобную дисциплину по перекрытию секторов ведения огня освоить до конца никак не получалось, поэтому она стала несколько раздражительной:

- Это уже называется манией преследования. Может мне сразу звонить и вызывать помощь после твоих рассуждений?

- Да нет, мы пока и сами всё держим под контролем, - миролюбиво ответил Танти. Только у меня к тебе всё равно большая просьба: держись за мной как на Хаитане и будь очень внимательна. Договорились, моя принцесса?

Если бы опять последовало обращение "конфетка", Клеопатра спорила бы из чувства противоречия, а так она, вероятно, вспомнила о задании от самого императора и соглашательски вздохнула:

- Договорились!…

Маршрут немного подправили и в самом деле вскоре могли наблюдать значительный комплекс пещер, украшенных многочисленными, разноцветными сталагмитами и сталактитами. На участках свода, смыкающихся со стенами наблюдались и более редкостные сталагнаты.

Вот здесь уже народу оказалось более чем много, более трёх десятков. Да и постоянная подсветка присутствовала. Местные гиды старались не терять постоянный заработок. Но осмотром и составлением пространственных голограмм занимались не только организованные туристы. Было и несколько групп самостоятельных спелеологов. Даже пара одиночек.

Возле одного такого одиночки парочка и организовала привал. Разгрузившись от вещей, Клеопатра занялась составлением пространственной голограммы, а Танти посматривал по сторонам, да попивал прихваченный в термосе горячий чай. Практически тем же самым занимался и его сосед, который даже снял каску, отложив её в сторону, и после горячего напитка блаженно вытирал свою лысину белым платком. На вид ещё крепкому мужчине было лет восемьдесят, но ведь при современной медицине могло оказаться и больше. Поэтому Парадорский не навязывался с общением, Сосед заговорил сам:

- Здесь самая красивая пещера этих подземелий.

- А как же Медовая и провал Несчастной Лизы? - проявил вежливую заинтересованность Танти.

- Ну там тоже есть своя оригинальность. Медовая - поражает стенами в виде сот. Гилактиты постарались. Но там этого мало. А провал только и знаменит гибелью одного из первых исследователей этих лабиринтов по имени Лиза. Ну и мостик там над бездной очень изящно смотрится, должный страх вызывая у туристов. А мне всегда здесь нравилось… Дивная красота…

Согласно кивнув, Парадорский выдержал должную паузу и продолжил разговор:

- Вы наверное ветеран? Каждый камешек здесь знаете?

- Такое о себе никто сказать не может, - улыбнулся мужчина. - Тут и десятка жизней не хватит, чтобы как следует все переплетения, ходы и анфилады изучить. До сих пор полные карты не составлены. Мало того, здесь порой в течении года старые проходы перекрываются, а совершенно новые открываются.

- А вот тут недавно нам пятеро встретились, у них старший с бородкой лопатой, так они хвастались, что каждый камешек уже здесь изучили. Вы с ними знакомы?

Лысый озадаченно погладил голову платком:

- Я здесь в последние годы только один раз приезжаю, дней на пять. Встречаю порой настоящих ветеранов… А эти…, - он смешно покрутил носом. - Кто-то мне говорил, что они и ещё несколько групп, последние три месяца здесь сидят безвылазно. Но всё равно так смело хвастаться я бы на их месте не осмелился…

Его молодой собеседник смешно фыркнул:

- Это же от тоски загнуться можно: три месяца безвылазно одними и теми же пещерами любоваться. Или это - одна из разновидностей садомазохизма?

- Ну, я бы так не сказал, молодой человек. Истинные поклонники здешних красот и в самом деле готовы сутками здесь просиживать.

- И что, те пятеро прямо вот так попадают в категорию истинных поклонников?

Столько скепсиса Парадорский попытался вложить в свой вопрос, что лысый мужчина скривился, но был вынужден согласиться:

- Честно говоря, не очень… Да и здесь они почти не бывают, всё по дальним лабиринтам шныряют.

Они ещё по-соседски перекинулись несколькими, ничего не значащими фразами, и сосед, уложив свой термос в рюкзак и закрепив на голове шлём, распрощался. Вскоре и Клеопатра вернулась. Получая свою порцию бодрящего напитка, она спросила:

- О чём вы тут так оживлённо беседовали? - а когда услышала подробный пересказ, надолго задумалась. После чего вынуждена была признать: - И мне тоже теперь это всё не нравится. Может ты и прав во всех своих наблюдениях.

- В любом случае, пока мы не начали интенсивные поиски, нам опасаться нечего, - подвёл предварительные итоги Тантоитан. - Другой вопрос, что я бы предпочёл сейчас иметь вместо тебя Гарольда, а за тебя оставаться полностью спокойным…

- За кого ты меня принимаешь? - Сразу взвилась Клеопатра, хотя в её глазах плясали весёлые искорки. - Или давно от меня в дыню не получал?

Порой между влюблёнными и проскальзывали искорки тех трений, которые когда-то их делали врагами-соперниками в интернате. Но теперь эти искорки были явно любовного плана и ни в коей мере не провоцировали обиду. Скорей вызывали мягкую ностальгию по оставленной всего в двухгодичной дали юности.