Артем Тихомиров - Плесень [СИ]

Выждав еще пару минут — не появится ли здешний заводила, рейдер пошел по скальному гребню. Для нарезки топлива он использовал вибронож, который без труда справлялся даже с деревцами диаметром в десять сантиметров. На склонах растительности было немало, поэтому, сделав две ходки, Сергей сумел натаскать в пещеру достаточно дровишек для приличного костерка. Буланов уже колдовал внутри, сетуя на отсутствие воды.

— Неплохо бы сварганить похлебку, — сказал он. — Но и концентраты подойдут.

Вода, впрочем, была — в составе саморазогревающихся пакетов. Содержимое четырех из них рейдер и ученый выдавили в миску, добавили соус, накрошили хлеба, испеченного с добавлением "желтухи", и съели.

После ужина сразу потянуло в сон, но Сергей не поддался соблазну. У него была еще работа. Оставив Генриха ковыряться палкой в уютно потрескивающем костерке, дым от которого уходил через щель в потолке, рейдер вышел наружу.

Солнце закатывалось, небо расчистилось, обещая звездное небо. Птицы беззаботно кружили над лесом. Ну, если они ведут себя спокойно, значит, опасности нет. И все-таки Лужин предпочитал не рисковать. Он уже давно прикинул, где установит сигнализацию и минное заграждение. Мина будет направленного действия, с пультом — сначала запросит команду, потом взорвется, если разрешат. Сигналка лазерная, незаметная, увязана со сканером. Обнаружив нечто движущееся, а главное, большое, в радиусе двадцати метров, проинформирует хозяина. Рейдер надеялся, что этих мер хватит, чтобы подготовиться к отражению атаки.

"Атаки… ты, братец, настоящий параноик…" — думал рейдер, пристраивая взрывчатку в расщелине у подножия крутого склона. Одна мина здесь, другая на расстоянии десяти метров.

Забравшись выше, Сергей поставил сигналку, после чего вернулся на уступ и сел.

Усталость наваливалась, не падала, как снег на голову, а именно наваливалась громадной мягкой подушкой, грозящей задушить. Мышцы ныли, однако самая сильная боль поселилась в суставах — коленном, голеностопном. Словно их вытягивали на дыбе, постепенно увеличивая усилие. Наконец, Сергей не выдержал, снял поножи и ботинки и принялся массировать ноги.

— У меня то же самое, — сказал Генрих, выходя из пещерки и пристраиваясь рядом. — Растем.

Сергей смерил его таким взглядом, что любой другой бы тут же стушевался, но ученый лишь увеличил ширину своей дурацкой улыбки.

— Помните, в детстве? Во время фазы "вытяжки", как ее называют? Особые коктейли, сыворотки, чтобы ускорить рост будущих эсбэшников. Было так же, да?

Сергей с неохотой кивнул.

— У меня были судороги в ногах.

— Верно. Это последствия слишком быстрого роста.

— Так это что же… Я стану великаном, что ли?

Генрих пожал плечами.

— Мы изменяемся. Учитывая темпы… результат мы увидим достаточно скоро. Если, конечно, не погибнем.

— А те, которые остались в Бастионе?

— Наверняка и они тоже. Мы все подхватили этот вирус, я думаю. Однако одни умерли от него, другие заболели, но на первой же стадии справились с ним и выздоровели, а мы… мы с тобой, брат солдат, даже не чихнули.

— И?

— Наверное, те, кто воспринял вирус без каких-либо последствий, будут мутировать быстрее. Но это лишь догадка. Я не биолог и не врач, к сожалению. — Генрих внимательно изучал профиль рейдера. Сергей смотрел в небо. — У меня тоже семья, — добавил он, — я понимаю, что у тебя на уме.

— Если бы сохранилась рация, мы бы связались с Бастионом. Я бы узнал. Моя жена беременна. Она служила в другом подразделении… и, думаю, ее не пустили в экспедицию именно из-за ее положения. Будто в убежище безопаснее!

— Как знать, — заметил умник. — Из всего каравана только мы и выжили.

— Зря все это… Нет ни белой плесени, ни Острова. Я не верю. Я не знаю, зачем мы идем. Раньше все было ясно… — сказал Сергей, растирая ноги. — Теперь — ничего. Эти типы, может, они по-настоящему все это замутили — Метеорит, эксперименты… Ну, допустим. Для чего? Столько народу уничтожить!

— Не увидим сами — будем только догадки строить, — отозвался Буланов. — Пожалуй, надо поспать. С ног валюсь. Кстати, не желаешь обезболивающего? Этого добра у нас много.

— Нет.

— Не уснешь.

— Не усну. — Сергей не хотел ползти в пещеру, а устроился на уступе, подложив рюкзак под голову.

Хорошо было лежать под легким ветерком и смотреть на небо. Оно гасло, выцветало, готовясь встретить тьму, горизонт был серо-оранжевым. Солнце провалилось в него довольно давно, и лимит света уже исчерпался.

Рейдер ненадолго погрузился в дрему — ноги, если лежать без движения, не так доставали. А когда очнулся, увидел над собой звезды. Самые настоящие. Раньше в рейдах ему удавалось наблюдать их только дважды и то мельком, через визоры и стекло амбразуры.

Зрелище потрясало и захватывало дух. Звезды зажигались на темнеющем небе. Некоторые, появившись крошечными светящимися точками, потом разгорались, словно костры. Рейдер чувствовал, как горячая дрожь пробирает его до костей. Не страх — восторг, детский восторг, напоминающий громадную приливную волну. Если накатит — только держись.

Млечный путь. Сергей видел его лишь на картинках. Рваная звездная полоса протянулась по небу, похожая на растрепанную прядь волос. А на ее фоне — падающие метеоры-росчерки.

Сергей потер нос, думая обо всех тех, кто родился и умер в Бастионе, так и не увидев этой красоты над дикими, уже забывшими о существовании человека землями.

В носу щипало, а в глазах скапливалась влага. Сергей не плакал с десяти лет, но сейчас даже не стыдился. Все равно никто не видит. Генрих вон дрыхнет, подражая своим храпом какому-то монстру.

Глубоко вздохнув, рейдер сел и тут же в испуге замер, машинально потянувшись за штурмовкой. Краем глаза он заметил огни над лесом. Два желтых, один алый. Они медленно двигались с запада на восток. Расстояние рейдер мог определить лишь примерно. Где-то метров двести, хотя… Одних огней было мало для точного заключения.

Взяв винтовку, Сергей положил ее перед собой и схватился за бинокль. Приставил его к глазам, переведя в инфракрасный режим.

— Быть не может, — прошептал рейдер через пару секунд. — Просто не может!

— Чего не может? — Генрих моментально выкатился из пещеры на четвереньках и сел рядом. Поглядел на него. — Ух ты-ы… А это? — Умник указал на блуждающие огни.

Мрачный рейдер передал ему бинокль.

Генрих тоже выразился эмоционально, но весьма и весьма неприлично, что повергло Сергея в шок. Он впервые услышал от этого чистоплюя непарламентские выражения.

— Ну? И что скажете? — спросил рейдер.

Буланов молчал. Его челюсть отвисла.

Аде Сальниковой снилась покинутая в Бастионе квартира. В ней она когда-то родилась, выросла и, живя в ней же, сделала управленческую карьеру. Можно сказать, это было родовое гнездо. Хотя Сальниковой Ада стала после свадьбы, но суть не менялась. Женщина иногда думала, что принадлежит к протоаристократии. Может, когда-нибудь, общество жителей бастиона организуется таким вот образом, дав начала Неосредневековью или чему-то в этом духе. Нет, Ада не стремилась стать госпожой, просто сейчас, после нескольких суток без сна казалось, что все так ее и воспринимают. Королевой. Императрицей. Без ее слова все погибнут. Толпа не знает, что делать и нуждается в сильной руке.