Дарья Иволгина - Проклятая книга

Поэтому наш англичанин, выпрямившись после серии почти танцевальных па, долженствовавших изображать изысканный поклон, заговорил быстро и уверенно.

Он немного косил глазами в сторону бояр, присутствовавших при разговоре, однако надеялся, что у царя хватит ума удалить посторонних.

— Ваше величество! Я привез вам одно предложение, имеющее… большое и серьезное значение… для… э-э… сбора некоторых данных…

Царь все понял и оборвал иностранца.

— Нам не угодно выслушивать тебя здесь! — проговорил он. — Благодарю тебя — и прощай. Английская торговая компания будет рада приютить собрата.

Пораженный краткостью аудиенции, англичанин еще раз поклонился и поскорее удалился из Кремля. Оказать по правде, он был рад этому: здесь, в этих расписных стенах, среди бояр, потеющих в гигантских варварских одеждах, ему было очень душно.

Поздно вечером, когда он сидел в маленькой комнатке на первом этаже в здании английской торговой компании, за Неглинной рекой, кто-то бросил камушек ему в окно. Он выглянул и увидел рослого человека в плаще.

— Интересно, — пробормотал шпион и, схватив шляпу, поскорее вышел на улицу.

Незнакомец в плаще — молодой, сильный с виду человек, — чуть сутулясь, ждал его на противоположной стороне улицы. Его лицо пряталось под татарской шапкой, однако неожиданно луна показалась изза туч и озарила блестящие глаза и острый нос незнакомца. Это был сам царь — переодетый и неузнанный!

— Говори, — велел он кратко.

— Ученый Джон Ди, — сказал англичанин. Он не стал называть Ди астрологом, или магом, поскольку был уже наслышан насчет того, как обходится Иоанн Грозный с любого рода колдунами. Царь Иван славился набожностью и нетерпимостью к еретикам. Однако, как и все дети этой эпохи, Иоанн Грозный любил разного рода механизмы и безгранично верил в их возможности.

— Ди, — повторил царь, запоминая имя. — Дальше.

— Прибор, который позволит передавать сведения на расстоянии.

— Как это?

— Один человек смотрит в кристалл и говорит. Другой — слышит. Слышит, находясь при этом где угодно, на каком угодно отдалении от первого. Место не имеет значения.

Иван Грозный помолчал, подумал, а затем вдруг ступил в тень и быстро зашагал прочь. Англичанин подождал немного, пожал плечами и вернулся к себе. Иван Васильевич его озадачил. Впрочем — не больше, чем сбивала подчас с толку королева Елизавета. У коронованных особ — свои причуды. Простым смертным незачем ломать над этим голову.

Дорог из Москвы в Великий Новгород вело много, но двое всадников очень хорошо знали, по которой поедет англичанин, недавно побывавший у русского царя. Иоанн Васильевич оплачивал шпионов практически при всех королевских дворах Европы, и время от времени эти расходы окупались — он вовремя получал важные сведения. Соглядатай при дворе королей Англии был выбран почти идеально: бастард, рожденный от знатного родителя, изящный и красивый, он имел все шансы сделать карьеру при Елизавете. Однако по неизвестной причине он предпочел доставлять различные сведения — причем работал одновременно на двух владык: русского царя Иоанна и шведского короля Эрика. Так что из Московии его путь лежал прямиком на север, в Швецию.

Но существовала в Европе организация более могущественная, нежели шпионская сеть, накинутая на Страны королями. И эта организация, не имеющая ни лица, ни имени, знала о намерении Ивана Грозного воспользоваться изобретением Джона Ди. А в том, что Ди рано или поздно добьется успеха, сомнений не было. Он находился на верном пути. И книга аббата Тритемия, запрещенная церковными властями Европы «Стеганография», помогла ему существенно продвинуться к цели.

Младший из всадников заговорил первым:

— А если он здесь не появится?

— Терпение, Арделион, — отозвался его старший товарищ. Сам он воплощал собой эту добродетель — неподвижный, хмурый, невозмутимый. Казалось, ни дождь, ни снег, ни буря — ничто не может поколебать его. У него даже плащ не шевелился на плечах, когда налетали порывы ветра, приносящие иногда быстрый мелкий дождь.

— Тебе хорошо говорить, Тенебрикус, — вздохнул Арделион. — Твоя мать была змеей, а твой отец — ледяной дед.

Из-под совершенно неподвижного, будто изваянного из камня, плаща быстрее, чем атакующая змея, метнулся кулак. Прежде чем Арделион успел понять, что происходит, скула молодого человека вспыхнула болью. Он вскрикнул и схватился за щеку.

— Прежде чем болтать чушь, хорошенько подумай над своими словами, Арделион, — бесстрастно выговорил Тенебрикус. — Иначе не проживешь и года.

— Говорят, ты был палачом в одной из немецких армий, — сказал Арделион. — Это правда?

— Может быть, — сказал Тенебрикус. — Мы должны стоять здесь и ждать. Когда появится этот человек с письмом, нам следует убить его и забрать письмо. Джон Ди не должен узнать о том, что русский царь желает пригласить его к своему двору и предоставить ему условия для работы.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Арделион.

— Это знаю не я, а Орден, — возразил Тенебрикус. — Я лишь выполняю то, что мне было поручено.

— И тебе не жаль убивать того парня?

Тенебрикус чуть повернул голову и поглядел на своего спутника. Глаза его были скрыты капюшоном, однако даже сквозь ткань Арделион ощущал, как их взгляд прожигает его насквозь.

— Когда этот парень начнет сопротивляться, ты сам захочешь, чтобы все закончилось поскорее, — холодно молвил Тенебрикус. — Впрочем… Подумай о том зле, которое принесет миру и России изобретение Джона Ди! Войны станут куда более кровавыми, богатые сделаются еще богаче, а бедные умрут от голода…

То ли у молодого человека разыгралось воображение, то ли Тенебрикус напустил на него какие-то свои чары, только Арделион вдруг побледнел. Перед его внутренним взором быстро пролетели страшные картины: женщины в разорванной одежде, окровавленные, опозоренные; мужчины — с отрубленными конечностями, колесованные, умирающие от гниющих ран под разбитыми армейскими телегами… Тучи воронья, жирный черный дым, выползающий из узких окон замковых башен…

Арделион потряс головой, отгоняя жуткое видение. Тенебрикус тихонько засмеялся.

— Ты понял? — спросил он. — Жизнь одного человека не стоит всех этих бедствий. Глупый англичанин должен умереть, чтобы ничего этого не случилось.

— Боже! — вырвалось у Арделиона. — Когда я вступал в Орден, я не думал, что когда-нибудь стану обычным убийцей, который поджидает свою жертву на обочине дороги!

— А о чем ты думал, вступая в Орден? — тихо спросил Тенебрикус.

— Не знаю… Я хотел отомстить… Моего отца повесили за кражу, которой он не совершал… Я был озлоблен и…