Алексей Фомичев - Меньшее зло

За спиной Антон добивал других. Марк проскользнул мимо нас в комнату, на ходу забрасывая РПГ на плечо. Кассету с тремя ракетами он уже уставил в приемник.

Великое дело — внезапность. И стресс тоже. Могу поспорить, что мы побили рекорд бега на дистанции меньше десяти метров. И рекорд уничтожения противника голыми руками и ножами. Они даже не пикнули. А в другой обстановке могли изрешетить нас.

Танки стояли прямо под окном. Два рядом, два чуть дальше. Все четыре были под погрузкой. Задние люки башен откинуты, с транспортных ботов протянуты подающие ленты, по которым плыли снаряды и ракеты. Попутно машины обслуживали техники. Возле каждого танка сновали четыре-пять человек. Видимо, техника недавно вышла из боя и сейчас готовилась к новым сражениям.

Антон остался в коридоре, присматривая за обстановкой. Проверять другие этажи некогда, а там может быть враг. Мы с Марком готовили РПГ. Он наводил гранатомет на цель, а я держал в руках две кассеты, готовый вставить их в приемное гнездо. На все про все у нас семь-восемь секунд. Потом комнату накроют.

В голове успела проскочить мысль, что капитан сейчас от нетерпения подпрыгивает на месте. Вот-вот начнем. Вот-вот...

– Пуск! — шепнул Марк, нажимая кнопку.

Я закрыл глаза и широко разинул рот. Звук выстрела этого РПГ значительно тише нашего. Но все равно по ушам долбит немилосердно.

– Уав, уав, уав! — отработали ракеты.

В сорока метрах на улице раздался такой взрыв, что нас едва не снесло с ног. Марк тут же перебежал к соседнему окну, а я на бегу умудрился вставить другую кассету.

– Пуск!

И вновь визг ракет, огонь и дым, и новый взрыв на улице.

Мы перебегали к третьему окну, когда площадь буквально взорвалась огнем. В бой вступили другие группы. Били карабины, бил пулемет, автоматический и подствольные гранатометы. И наступил для датлайцев ад.

– Пуск! — уже не прокричал, а проорал Марк.

– Уав-в!

– Шухер! — донесся дикий выкрик Антона. — Сверху.

– Атас! — мгновением позже заорал я, видя, как в нашу сторону разворачивается пушка артсистемы на базе десантного бота. Засекли.

Сделать четвертый залп Марк не успел. Мы ласточками вылетели из комнаты и тут же распластались на полу. Над нами просвистели пули.

Несколько датлайских солдат были на втором этаже здания. Услышав выстрелы гранатомета, они побежали вниз. И налетели на Антона. Тот успел завалить двоих, но остальные сумели залечь на лестничном пролете и обстреливали коридор.

– Уё... ываем!.. — прокричал Антон, выпуская сразу две гранаты из подствольника. — Здесь сейчас целая армия будет!

Дважды повторять не пришлось. Мы проскочили коридор и успели сбежать по лестнице на первый подземный этаж, когда за спиной очень прилично бабахнуло. Пошла плясать губерния...

Любой план, самый хороший и выверенный, живет до первого выстрела. До начала дела. А потом бой вносит свои коррективы. Зачастую ломая все и вся. Тогда только успевай реагировать...

Внезапный удар ошеломил датлайцев и нанес им сильный урон. Однако опытные бойцы быстро пришли в себя и открыли ответный огонь. А потом начали выдавливать немногочисленную группу наемников из зданий, прикрыв действия штурмовых подразделений огнем уцелевших тяжелых систем.

Кто-то из равитанцев не успел отойти после удара, кто-то попал под обстрел, несколько человек увлеклись и упустили из виду свой тыл... В назначенное время в условленное место не прибыли три человека.

Капитан наскоро провел перекличку, заново распределил людей по группам и приказал:

– Еще один удар. Потом отходим и ведем наблюдение. В бой не вступаем. Попробуем наладить связь с нашими. Что с танками?

Это уже нам.

– Три горят. Гарантированно вышли из строя, бэка [2]сдетонировали. Четвертый уцелел. Но к нему теперь не подойти. Они отвели всю технику с площади.

– Три — неплохо. Мы подбили зенитную установку и самоходку. Правда, потеряли РПГ. У вас сколько кассет осталось?

– Одна.

– Возьмите еще две. Но бейте только по танку или самоходным установкам.

– Рискованно. Датлайцы сейчас все дома под контролем держат. Нарвемся. Может, имеет смысл уйти?

– Может, будете выполнять приказ? — вспылил капитан. — Один удар и отход. Все, по местам.

– Чего он на рожон лезет? — удивлялся Антон, когда мы подземными ходами шли на исходный рубеж.

– Хочет за гибель роты оправдаться, — хмыкнул Марк. — Он же положил ее всю. Уцелели шестнадцать человек.

– В этом не его вина. Роту два дня кидали в самое пекло. Новобранцев против превосходящих сил противника...

– Но смерть он ищет точно.

– Ага. Для всех нас...

Повторить удар не удалось. Датлайцы увели технику с открытых площадок и выслали в прилегающие здания небольшие группы. А в небо подняли несколько ботов. При малейшем подозрении на присутствие противника с ботов открывали огонь по окнам здания, а солдаты начинали прочесывание этажей.

Когда мы вылезли из подвала, нас уже ждали. Две фигуры вынырнули из-за поворота, и только благодаря удаче мы их увидели первыми. Пара очередей, выстрел из подствольника в потолок (чтобы поразить осколками большее пространство) и нырок обратно. Пробежав пару комнат первого подземного этажа, мы заняли оборону, готовые встретить погоню. Но враг не спешил лезть вниз. На лестнице грохнул взрыв гранаты, простучали подковы ботинок, и все смолкло.

Почему-то они не лезут в подвал. Интересно, только за нами не пошли или вообще не идут?..

Не став рисковать здесь, мы пробежали по подвалу до следующего здания. Соблюдая осторожность, выглянули в коридор. Никого. Но где-то поблизости бил пулемет. Наши?..

– Давай вдоль стены... — прошептал Марк. — До лестницы. Надо подняться наверх, посмотреть, что на улице происходит. Хватит впотьмах бродить.

Пулемет все надрывался. И чей-то голос давал целеуказания. На датлайском. Враг рядом...

Антон потянул из ножен клинок, но я отрицательно покачал головой и достал гранату. Конечно, хорошо бы сделать все тихо, но раз на раз не приходится. Здесь тихий вариант может не пройти. А давать шанс врагу на ответный удар нельзя. Нас могут зажать в здании...

Несколько секунд на подготовку, энергичная жестикуляция, распределение задач и — вперед. Марк взял на себя коридор, а мы с Антоном доползли до дверей комнаты и осторожно заглянули внутрь.

И тут я лоб в лоб столкнулся с датлайским солдатом.

Скорость человеческой реакции измеряется долями секунд. Время между посылом импульса от зрительного нерва в головной мозг и посылом из мозга в руки. Или ноги. У кого это время меньше, тот и смеется последним.

– Ватара-ай! — заорал солдат, пытаясь вскинуть автомат.

Ватарай — что-то вроде «шухер». Или «атас». Пока он поворачивал оружие, я двинул ему кулаком в горло, схватил второй рукой за ствол оружия и рванул на себя, боднув шлемом в лицо.