Тимур Свиридов - Миры Непримиримых III - Ледяной Простор

– Развели тут… – в сердцах прошипел один из отаругов, – не лодка, а помойка какая-то…

– Собирателям воды не должно залетать в "глубину небес", – мелодичным высоким тоном пропел один из моголонов. – Должно быть неоставленная закрытой дверь сделала это…

Тангры, наконец, доволокли тяжесть до указанного места, шумно опустили на металлический пол. Теперь оба конуса расположились по сторонам люка. Моголоны тут же подступили ближе, уследить за сложными движениями их тонких пальцев не было никакой возможности. Но Тору это и не волновало. Женственные длиннопалые знали свою задачу, и выполняли ее. Его задача – обеспечить охрану. И это то, что он будет делать!

Тотай сложил губы в презрительную улыбку, наблюдая за всеми. Эгиббард Саудрак доверил ему этот пост. А значит ничто не проскользнет тут незамеченным! Отаруги отошли в стороны, поправляя ремни, ножны шиташей и свисающие кобуры га-чейжей. Теперь, когда нагрудные щиты из чужих латниров более не украшали тела б'рванцев, воины выглядели непривычно. Но ничего, – Тотай сощурился. – Даст небо, еще вернемся к своим на благословенные равнины Эбирроя, да и железную воду прихватим!

Улыбка зазмеилась по сухим губам.

Трое из отряда, что остались на "Речной Змее", сумели обнаружить запасы "железной воды", видимо ту самую, что зажали гонкларды, только куда больше. Пусть теперь пеняют на себя – сейчас он возьмет ее затак. И никому ничего не будет должен!

Тонкий луч, наконец, вырвался из одного конуса, и потянулся в железную решетку другого, теряясь там. Мгновением позже он развернулся в высоту розовым, едва заметным облаком, повторяющим очертания люка. Похоже, это и был сторож.

– Вот здесь, – согнулся почтительно моголон, подходя к Тору. – фокуситель арлона собирает в струю пучок схерны, временно окрашивая в красное. Вылетая, схерна а-ритмизует истекательное перо конуса До-да, и достигает отладной сетки конуса Ро-да, разряжаясь там в простое. Таким образом, межконусный объем выпадает из пространства-времени, делая невозможным доступность люка двери…

Он выразительно посмотрел на Тору, словно его болтовню можно было понять.

Видя выражение на лице Тотая, второй моголон поспешил пояснить:

– Мы поставили самый крепкий замок на эту дверь!

Тотай важно кивнул, и двинул рукой – мол, теперь свободны.

Моголоны деловито пообщались, затем продолжили:

– Если угодно, мы сделаем пучок схерны бесцветным, и он станет совершенно незаметен.

Тору качнул плечами безразлично.

– И его можно в любой момент отключить, если нажать вот тут, – они старательно показали на окрашенный белым треугольник сбоку. – Двойное нажатие прекратит подачу света…

– Хорошо! – властным движением руки отпустил их Тору. – Руководство крепости благодарит за вашу работу. Дальше следуйте к высшему советнику Сеелкунну.

Глядя на удаляющиеся спины моголонов, он неторопливо вытащил из нагрудного кармана новой крепкой рубахи неровный полупрозрачный камень кроги. Всем элитарам выдали такой! С удовольствием протер его поверхность и после включил его:

– Эгиббарда Саудрака!

Спустя короткое время от камня поползло голубоватое облако, в котором различались жесткие черты лица красного тангра:

– Что там у тебя?

– Моголоны установили дополнительного сторожа. Начинаю усиленную охрану!

– Молодец, – по тону Саудрака было сложно понять, это похвала или ругательство. – Теперь ты мне жизнью отвечаешь за этого пленника! Помни об этом!

– Скорее я умру, чем он сбежит, – проскрежетал в ответ Тотай Тору самой жесткой своей интонацией.

– Прошу внимания! – облачко кроги еще не успело раскрыться, но уже послышался знакомый мелодичный голос. – Это элитар Сеелкунн с "Мощи Давления". Сообщаю, что лучевой сторож у камеры рецца успешно установлен.

– Сигнал "Мощи Давления" перенаправлен с первой диспетчерской Ньерригата, – послышася безомоциональный комментарий.

Лицо моголона в коммуникационном облаке приняло подчеркнуто важное выражение. За его длинной фигурой показалась суровая физиономия капитана Саудрака и тут же отвернулась. – Сообщаю: двойная защита поднята. Теперь не только шарки крепости, но и независимые внешние блоки будут охранять недоступность входного люка и ценного пленника за ним.

– Прекрасно, – Ньерв-Атир переглянулся с Нокотуганом, а затем с Даром. – Внимательно следите чтобы рецц ни с кем даже устно не общался. Пусть и муха не залетит к нему!

– Мы плохо знаем всех, кто был на "Речной Змее", – подключился к разговору Нокотуган. – На экортере и крепости могут быть скрытые сотрудники Короната. Поэтому реццу полный запрет на общение! Его единственное окно связи должно быть открыто только для членов Верховного Собрания Ньепы, мы продолжаем опрашивать его.

– Все будет как просите, – качнул головой Меелгин. – Он под неусыпным надзором элитара Тору и его неумолимых тангров. Должен ли я поставить лучевых сторожей также у камер других реццов?

Нокотуган и Ньерв-Атир переглянулись снова:

– Если у вас есть такая возможность, лучше сделать это.

– Будет как просите.

– Отлично! И еще. Пусть еда и питье поставляются только механически. Никаких личных контактов с реццами. И никакой Н-воды им!

– Будет как просите…

Когда облако кроги Сеелкунна погасло, полутьма транспортного тоннеля придвинулась ближе. Цокающий звук железных лап эхом отражался от стен. Его повторяющиеся обороты спорили с далекими ударами тяжелых наземных толкателей, неутомимо тянувших небесную лодку к стартовому столу.

Они ехали вчетвером на трех какорах – Дар, Ньерв-Атир и Нокотуган с девушкой, которую представил как свою дочь Дэйни-ка. В темноте ее было плохо видно, но присутствие женщины-тангра почему-то волновало Дара. Он слушал, как его спутники переговариваются, слышал иногда ее мелодичный голос, молчал и думал. Он уже столько времени провел в этом огромном мире, познал кланы Рортангра, захватил огромные звездолеты, перелетел половину Галактики, но практически ничего не знал все же о них. Вдруг понял, что так ни разу и не был ни в одной семье этого мира – ни у тангров, ни у остальных живых. Он шел по этому миру в броне солдата, теперь вот еще – полубога. Но разве можно понять мир, когда ты всегда солдат?!

В его душе был настоящий пожар. Слова Ньерв-Атира проникали все глубже… Царц, божество, чудо с замерзшим ручьем – эти мысли заполняли его. Полосы Туарука могли прожигать вещество – это он сегодня увидел впервые! Впрочем, что-то похожее было на рабовозе под Балианнаром, где он в гневе разрушал все люки и бронестены. Могущество Туарука было безмерным! Память также принесла сцену выхода из Чертога Демона, когда разорвавший небо текучий враг, жестокий Кнэ, могучим ударом черной волны послал его в глубокое прошлое! Тогда тело вспыхнуло светом Туарука, предохраняя от разрушения – и такими же полосами оделась фигура Кнэ, только в горизонтальном исполнении… Неужели Туарук и в самом деле – тело бога? Наверняка ему об этом рассказывал Голос-в-Темноте! Чему еще его учил? Что еще он не может вспомнить?