Алексей Прозоров - Привратник

— А это кто?

— Хоммо, водяной бог, получеловек, полузмея. Маленькое племя догонов верило, что эти боги прилетели к ним с планеты Сириус. Вы летали в космос?

— На небеса? Не выше, чем могли подняться драконы. Читай, что известно смертным про этих хоммо и как давно они прилетели?

— Подожди, — прищурилась Дамира. — Хочешь сказать, боги были змеелюдьми?

— Боги были богами, — отрезал нуар.

И тут, когда она уже почти смогла поймать неразговорчивого стража на слове — в дверь настойчиво позвонили. Чертыхнувшись, археологиня отошла к двери:

— Кто там?

— Капитан Олашев, уголовный розыск. Вас должны были обо мне предупредить.

— Да, я помню… — Дамира отступила к двери в комнату, плотно ее закрыла, потом щелкнула замком: — Доброе утро. Проходите, пожалуйста. Извините за внешний вид. Жара. Хотя бы дома хочется одеться полегче.

— Я понимаю, — шагнул через порог капитан. — Это лейтенант Чапалин, он тоже наш сотрудник.

— Проходите вон туда, я налью вам холодного чая. В такую погоду нет ничего лучше крепкого каркаде со льдом.

— Благодарю, — кивнул капитан и отправился на кухню. Присел к столу, достал из планшета бланк допроса, щелкнул кнопкой шариковой ручки: — Простите за банальность. Фамилия, имя, отчество, год рождения, место проживания, работы, семейное положение…

Закончив заполнять графы, он принял от хозяйки чашку с красным ароматным напитком, в котором плавали несколько кубиков льда, и попросил:

— Дамира Маратовна, расскажите, пожалуйста, что случилось у вас в лагере в день преступления. Своими словами.

— Это будет звучать странно…

— Вся эта история странная от начала и до конца, — спокойно кивнул полицейский. — Поэтому у меня к вам большая просьба: не нужно ничего додумывать, объяснять или скрывать. Чтобы понять истинную картину случившегося, нам нужно знать все факты. Даже те, которые кажутся мелкими, ненужными или неправдоподобными. Узнать правду, игнорируя факты, отворачиваясь от них, невозможно. Поэтому прошу вас уделить особое внимание именно странностям или несуразностям, случившимся в этот день. Именно в них может таиться разгадка преступления.

— К сожалению, я мало что могу сказать, — пожала плечами Дамира, садясь напротив. — Утром мы поднялись, позавтракали, а потом пошли вскрывать могильник.

— Простите, — опять щелкнул ручкой капитан. — Вы не помните, кто сколько ел, кто воздержался от пищи, кто, наоборот, ел больше остальных?

— Мне просто не пришло в голову следить за этим. Понимаете, этот день должен был стать знаменательным, мы много лет готовились к экспедиции и расчищали захоронение несколько дней. Мы думали только о нем. Я не помню, как сама-то поела — настолько была возбуждена и торопилась начать работу.

— Вы оставляли на ночь дежурных? — вмешался лейтенант. — Кто-то бодрствовал в лагере, пока все спали?

— Нет, зачем? Мы, конечно, слышали о медведях, но ни одного из них близко не появлялось. Мужчины постоянно держали ружья рядом, и если бы что-то случилось…

— То есть кто угодно мог войти в лагерь, насыпать вам в еду отраву и уйти незамеченным?

— Откуда? Там же глухой лес кругом. Ближайшая деревня в тридцати километрах!

— Хорошо… — Капитан принялся торопливо заполнять строчки протокола. Начертав два абзаца, поднял голову: — Продолжайте, пожалуйста. Итак, вы открыли могилу. Что было дальше?

Дамира прикусила губу. Она уже совсем не боялась нуара, и его присутствие за стеной не помешало бы выдать восставшего из гроба. Но… Но женщина прекрасно понимала, что никакой благодарности за правдивый рассказ она не получит. И расплатится за него долгими обследованиями у психиатров, косыми взглядами коллег и родственников, усмешками на научных советах. И до конца жизни любая ее теория тут же будет получать ярлык: «наша чокнутая сподобилась».

Археологиня даже попыталась мысленно сформулировать правду как она есть: «Я увидела, как из саркофага поднялся мужчина. Студенты стали в упор палить в него из ружей, изувечив до полусмерти, а он отмахивался мечом. А потом мертвец помылся, встряхнулся, и все раны прошли».

Нет, это будет не обследование. Это сразу госпитализация с лоботомией.

— Так что там случилось? — прервал затянувшуюся паузу капитан.

— Мне трудно это объяснить, — вздохнула Дамира. — После вскрытия могильника у меня появилось неодолимое желание уехать. Я села в машину и поехала на вокзал.

— Но вы предупредили по телефону о своей поездке службу спасения, — вмешался лейтенант. — Зачем вы это сделали?

— Мне трудно объяснить. Когда мы остановились в деревне Мутиха, я поняла, что должна предупредить полицию о случившемся. И о том, как намерены скрыться преступники. И я это сделала.

— Вы помните, кто был с вами, сколько машин, что за люди?

— Нет, — покачала головой Дамира. — Ничего. Внятно я помню лишь то, что происходило уже в поезде. Мне позвонил доцент Салохин, я узнала о разыгравшейся трагедии и поняла, что возвращаться смысла уже нет. Как, кстати, мои девочки?

— Им пришлось тяжело. Они в областной больнице. Но сейчас их самочувствие уже не вызывает беспокойства, — ответил капитан. — Видимо, скоро выпишут. Ближе к осени. К сожалению, нам так и не удалось определить, чем их отравили. Медики говорят, слишком много времени прошло. Препарат уже разложился. А ваш доцент здоров полностью, уже возвращается, только поездом. Просто мы успели доехать раньше.

— Думаете, меня тоже отравили? — напряглась женщина.

— Мы полагаем, вы тоже получили большую дозу психотропных препаратов, — охотно проболтался лейтенант. — И когда бандиты вас оставили, они просто приказали вам все забыть. Просто чудо, что под воздействием наркотика вам все равно хватило силы воли на звонок.

— Как нам известно, вы дважды покупали билет на свое имя, — сделал еще запись в протоколе капитан.

— Но патруль вас в поезде не нашел. Вы можете объяснить, почему?

— Не знаю. Я спала до следующего утра.

— Хо-ро-шо… — старательно вписал ее ответ Олашев. — А теперь самое главное: как вы полагаете, за чем охотились налетчики? Что они рассчитывали найти в захоронении? Что похищено?

— Трудно сказать, учитывая, что я ничего не помню.

— Но ведь вы ученый, археолог. Вы должны были по крайней мере предполагать, что именно увидите, открыв древний склеп.

— Охо-хо-х… — Вот теперь Дамира забеспокоилась по-настоящему. — Вы немного не понимаете, что за тему решили затронуть. Вопрос в том, что раскопки в бассейне Камы всегда были под жесточайшим запретом. Это политическое решение принято уже лет двести назад и неизменно на протяжении многих поколений. В таких обстоятельствах, сами понимаете, ни один историк не способен даже близко предположить, какие именно находки могут там встретиться.