Роберт Фреза - Вихрь с окраин Империи

Когда он сидел на корточках в потайном ходе под взлетно-посадочной полосой, Томас побарабанил ему по плечу и шепнул:

– Они грузят ящики с яйцами!

Люди Томаса предусмотрительно снабдили потайной ход телефонным проводом. Санмартин снял трубку и произнес:

– Это Санмартин. Приступаем к операции. Передай Матти, чтобы он сообщил Детлефу. Конец связи.

Как только наземная команда начала уходить, почти невидимая за небольшим откосом, Томас пополз к челноку. Когда он добрался до края полосы, челнок приступил к пробному пуску двигателей. Пробравшись под крыло, Томас воткнул нож с длинным лезвием в пространство за левым четвертым шасси.

Конструкция челноков имперского флота была давно проверена в деле, но она имела некоторые недостатки, в том числе тенденцию к всасыванию веток и прочего мусора во время приземления в подколесные впадины, которые потом приходилось прочищать наземной команде.

Через две минуты нож Томаса должен был обнаружить себя в виде сигнала о небольшой неисправности. В этом случае пилот обязан либо заглушить двигатели и вызвать ремонтную группу, либо обругать наземную команду последними словами и послать своих людей извлечь застрявшую ветку.

Санмартин рассчитывал на последнее. Это была единственная возможность пробраться на борт без лишнего шума.

«Если они выключат моторы, нам придется удирать со всех ног», – повторил про себя Томас, прислонившись к посадочной стойке и держа на коленях автомат с глушителем. Защищенный корпусом челнока, он ждал, откроется ли дверь.

Две минуты были на исходе. Санмартин прислушивался, не выключат ли двигатель. Если да, то у Томаса будет максимум двенадцать секунд, чтобы извлечь свой нож и скрыться под землей.

Внезапно дверь открылась, и командир экипажа спустил трап. Прежде чем он успел шагнуть вниз, Томас, дважды нажав на спуск автомата, всадил ему в грудь шесть пуль.

Частично скрытый поднятой турбинами пылью Санмартин молнией выпрыгнул из своего укрытия. За ним последовали три человека из разведвзвода Томаса и пилот вертолета Иван Цукерник, который клялся, что может справиться с любым летательным аппаратом, и наконец получил возможность это доказать. Очутившись внутри челнока, двое солдат Томаса направились в сторону кормы проверить, есть ли пассажиры в верхней кабине, а третий вместе с Томасом и Санмартином занялись экипажем.

Минуты через две Томас вернулся к двери и махнул рукой. Из подземного хода выбрались и взошли на борт шесть специально отобранных специалистов, включая взводного сержанта Лю, который разбирался в челноках еще меньше, чем в игре на скрипке, зато безупречно владел японским и мандаринским наречиями китайского языка. Последний в группе нес ведро с белым песком, которым тщательно присыпал кровь командира экипажа.

Трап подняли. Челнок взлетел по расписанию, о чем немедленно сообщили на «Аякс».

– Говорит бронемашина «Тайко», – затарахтело радио капитана Итаи. – Сэр, мы добрались до развилки. Обе дороги ведут на северо-запад. Нам ехать по левой или по правой?

Итая посмотрел на Афану.

– Ваши указания мало что для меня значат, – отозвался старик. – Мы должны посмотреть сами, и тогда я укажу вам путь.

– Это капитан Итая. Я лично обследую развилку. Конец связи. Командный пункт один? Говорит Итая. Достопочтенный командир батальона, пожалуйста, остановите колонну на несколько минут, чтобы мы могли уточнить маршрут. Конец связи.

Бронемашина подъехала к развилке и остановилась. Итая смотрел, как Афану открывает крышку связи.

– Ваш экран – Божье чудо, достопочтенный капитан, но он бесполезен для моих старых глаз. Я должен выйти и посмотреть. – Проворный как обезьяна старик выскользнул из люка и спрыгнул на землю. Итая последовал за ним.

– Я думал… – начал он, но автоматная очередь с обочины прошила ему горло, а Афану словно испарился в подлеске.

В нескольких километрах позади Мииналайнен, сидя на дереве, легко поднял ручной 88-миллиметровый гранатомет и тщательно прицелился сквозь брешь в густой листве упавшего дерева.

– Их так много, а нас так мало, – пошутил он в сугубо финском духе. – Как же мы сможем их всех похоронить?

В рации Мииналайнена послышался голос Кольдеве:

– Говорит Кольдеве. Огонь!

Первый снаряд Мииналайнена угодил в цистерну с топливом, которую тянул на буксире маленький вездеход-амфибия. Цистерна взорвалась, взметнув вверх пятидесятиметровый огненный столб. С обеих сторон дороги снаряды без разбору осыпали бронемашины и трейлеры.

9-й штурмовой батальон не замедлил ответить. Уцелевшие бронемашины открыли шквальный огонь по лесу. 30– и 90-миллиметровые снаряды в щепки крошили деревья.

Игнорируя приказ, Мииналайнен перезарядил свой ручной гранатомет и выпустил снаряд в трейлер, шедший впереди того, который он только что уничтожил, превратив в столб пламени очередные пять тысяч литров жидкого спирта. И только после этого он спрыгнул с дерева, нырнул в яму у основания ствола и накрыл ее тщательно замаскированной стальной крышкой. Скорчившись в темноте и сырости и прислушиваясь к разрывам снарядов, Мииналайнен пробормотал:

– Пожалуй, я уже староват для подобных трюков.

Тем временем четыре разведывательных беспилотных «Колибри», воспользовавшись неразберихой, осторожно коснулись лазерными указателями бронемашин по обеим сторонам дороги. По приказу Кольдеве 13-й взвод Пущина выкатил на просеку четыре 160-миллиметровых орудия и выпустил сорок бронебойных снарядов – все, чем располагал Верещагин, – по вражеским «кадиллакам», руководствуясь указаниями лазерной наводки. Двадцать пять «кадиллаков» 9-го батальона, две самоходные гаубицы и оставшиеся топливные цистерны были выведены из строя всего за пару минут.

Ответный огонь уцелевших орудий 9-го батальона уничтожил один из броневиков 13-го взвода и повредил другой. Однако это не изменило того факта, что, потеряв половину бронемашин и все резервное топливо, 9-й штурмовой батальон перестал существовать как боевое подразделение.

Сосредоточенные в арьергарде колонны вездеходы 9-го батальона угодили под огонь 12-го минометного взвода, повредивший пять из них. Сидящие в бронемашинах солдаты слышали, как орудия взвода Мехлиса рассыпают мины на дороге позади. Блокированный спереди и сзади, подполковник Окуда оказался в незавидном положении.

– Опорный пункт один? Это Окуда. Наша миссия потерпела неудачу. Проводник предал нас, и мы несем тяжелые потери. По этим причинам я не считаю нашу цель достижимой. Прошу срочной воздушной и космической поддержки, а также разрешения вернуться в Блумфонтейн через Лейденский проход. Свяжусь с вами снова, когда мы уточним наше положение. – Взглянув на измерительные приборы, он добавил: – Предвижу возможность нехватки топлива. Прошу обеспечить доставку топлива по воздуху.