Леонид Алёхин - Сердце Чёрного Льда [С иллюстрациями]

Слишком большие глаза. Слишком маленький нос. Необычный разрез рта. Выражение «лиц» на всех масках было одинаковым.

Отрешенность. Покой. Пустота в стеклянных зрачках.

— Как говорит пословица Тарту, «во многих знаниях многие печали». Тарту узнали так много, что сама жизнь потеряла для них значение. С помощью магии и науки они победили болезни и отодвинули старость, но радость бытия от них ускользнула. Для большинства жителей Тарта только новые знания представляли интерес. Остальные лишь обслуживали ветшающие машины и слушали голос океана.

Машины кормили и согревали их, машины рожали и выращивали детей. Однажды машинам суждено было остановиться, и никто не нашел бы в себе сил и желания запустить их вновь. Однажды когда-то могучий народ должен был исчезнуть с лица выносившей его земли.

Так бы и случилось, если бы не Мертвая Звезда.

Стеклянный шар уносился в глубь континента. Небо над ним темнело, в нем вспыхивали зарницы.

— Мертвая Звезда приближалась к нашему миру из немыслимых далей. Немногие знали о ее приходе. Правитель древнего народа — Автократор Тарту — знал.

В приближающемся сооружении лорд Белин угадал дворец правителя — ступенчатую пирамиду, окруженную огромными парящими дисками и полями светящихся кристаллов.

Верхушку пирамиды венчал стеклянный купол, из которого в небеса смотрела немыслимых размеров наблюдательная труба.

— Автократор видел приближение Мертвой Звезды и рассчитал, что ее столкновение с землей вызовет невиданную катастрофу. Слишком велика она была и слишком быстро двигалась. Но расчеты не обеспокоили Автократора. Он не боялся смерти, а судьба остальных живых существ его не волновала.

Сквозь стенку купола Белин видел Автократора Тарту. Высокий, худой, в усыпанной драгоценными камнями маске и хрустальной короне. Он стоял, приникнув к окуляру трубы, и, не глядя, писал золотым стержнем на мраморной табличке.

Серо Фалин тоже смотрел на правителя Тарту. Взгляд поэта был тяжел.

— Холодный разум Автократора не ошибался, — сказал князь. — Но даже он не мог учесть всего.

В затянутых грозовыми тучами небесах родился багряный свет. Он был настолько ярок, что без труда достиг земли. Где-то за небесами Мертвая Звезда чертила огненную тропу разрушения.

Вот-вот смертоносный посланник чужого мира должен был достигнуть земли и положить начало хаосу.

Как вдруг…

За горизонтом разгорелся другой свет. Он был расплавленным серебром, без примеси рокового багрянца. Он затмил сияние пришельца, озарил землю надеждой.

— В сказаниях тангу говорится о Небесном Человеке, — сказал Серо. — Он плывет от рассвета до заката на своей лодке-куинне, в руках его острога из лунного света, парус его соткан из солнца. Небесный Человек хранит нашу землю.

Пылающая серебряная линия перечеркнула небеса и встретилась с Мертвой Звездой — лохматым шаром огня. В месте их встречи небеса вспыхнули так, что стало больно глазам. Тучи шарахнулись в стороны, открывая перевернутую чашу с лавой. Если бы стены Хрустальной Розы не потемнели, то можно было бы ослепнуть.

— Загадка, но в песнях эронов тоже можно встретить похожий сюжет. Солнечный Странник спускается с небес, чтобы научить эронов азбуке и летосчислению. Он возвращается к ним спустя тысячу лет и спасает от рабства в застенках Иридана.

Буйство огня в небесах стихало. Якош Белин успел заметить три быстрые вспышки, мелькнувшие к востоку от замка Старшего Тарту. Земля задрожала, десятки сверкающих кристаллов рассыпались в пыль. По стенам дворца-пирамиды поползли трещины, но он выстоял.

— И эроны, и тангу считают, что Небесный Человек — Солнечный Странник — поразил Мертвую Звезду своим оружием и заставил ее расколоться на куски. Два куска упали на севере и юге Акмеона — в месте, известном сейчас как Гиблый Край, и у отрогов Голубого Хребта. Третий кусок упал в океан на востоке от континента Тарт.

Стеклянный шар вновь помчался к побережью.

Здесь все носило следы гигантской приливной волны, вызванной падением осколка Мертвой Звезды. Рухнувшие стеклянные дома, разломанные «мельницы».

Но были и другие изменения. Целая флотилия больших и малых кораблей отчалила от берега и углубилась в океан. Якош Белин и Серо Фалин последовали за ней.

— Много лет Автократор Тарту не чувствовал ничего. Даже наблюдения за вечно меняющимся небом превратились для него в рутину. Неожиданно падение осколка в океан пробудило в нем забытое чувство. Любопытство.

Шар приблизился к флотилии, завис над флагманским кораблем, резавшим волны узким серповидным носом. На мостике в окружении свиты стоял Автократор. Сотканный из металлических нитей плащ длиной не меньше сорока локтей тянулся за ним по палубе.

Правитель Тарту заглядывал в мраморные таблички которые подавала ему свита. Сделал движение рукой, приказывая остановиться. Корабль сбросил ход, постепенно застыл. Вместе с ним дрейфовала флотилия.

— Автократор решил отыскать в глубинах осколок Мертвой Звезды.

Серо Фалин покачал головой:

— Жаль, Солнечный Странник не объяснил ему, как гибельно бывает любопытство.

Серебристый борт флагмана раскрылся, и из проема выскользнуло самое примечательное из виденных Белином детищ древних. Машина ли, живое существо — оно походило на гигантскую медузу. В ее студенистой плоти висели трое Тарту, облаченных в гибкий металл и вытянутые стеклянные колпаки.

«Медуза» погрузилась под воду и пропала из виду.

Серо Фалин коснулся хрустальной друзы, и картина за пределами шара поменялась.

«Медуза» плавала на поверхности у носа флагмана. Трое ныряльщиков, взошедших на палубу, склонялись перед Автократором.

Перед ними плавал в воздухе небольшой металлический диск. На диске лежал темный предмет неопределенной формы.

Лорд Белин присмотрелся и почувствовал беспричинный, болезненный укол в сердце.

На летающем диске лежал осколок черного льда.

Автократор шагнул вперед. Протянул руку.

Коснулся черного осколка.

Все замерло. Движение за стеной Хрустальной Розы прекратилось.

Раздался голос Серо Фалина.

— В тот миг, когда правитель Тарту коснулся черного льда, предрешилась судьба его государства и его подданных. Через осколок иномировой субстанции к любопытствующему повелителю обратился Враг. И был услышан.

— Что мы знаем о Враге спустя столетия борьбы с ним? — спросил Серо Фалин. И сам же ответил: — Увы, немного. Враг прибыл издалека. Он чужд нашему миру и враждебен всему живому. Он сам и его порождения питаются животворящей силой мирового Сердца, превращая ее в мертвую энергию разрушения.

Стены Хрустальной Розы показывали отдельные картины.