Ярослав Смирнов - Охотник на звездном снегу

Он вывел данные на тактический дисплей и потянулся рукой к затылку, чтобы его почесать.

…ай-яй-яй, а ведь не успею я. Сшибут, коли захотят. И что же делать? Не прыгать же в море… А впрочем…

Запросто. До Скутума… та-ак, всего-то триста шестьдесят верст по прямой… доплыву — как два пальца об асфальт… а! на «ависе» же должен быть спасательный плот с двигателем… по-моему, километров… то есть узлов… нет, километров двадцать в час он сделает. Только вот запас хода у него на сто этих самых эмпузовых километров… все, поворот.

Бронелет резко изменил курс. Лекс опять уменьшил высоту полета, и теперь «авис» летел, едва не касаясь волн.

— Высота опасная. Высота опасная. — В голосе речевого оповещателя, как показалось Лексу, проскочила нотка осуждения.

— Разговорчики на борту, — процедил сквозь зубы Лекс, глядя на дисплей: до Скутума оставалось еще триста тридцать…

— Команда не ясна, — мягко сообщил бортовой вычислитель. — Повторите команду или воспользуйтесь иным способом ввода данных.

— Отставить, — буркнул Лекс.

Внезапно у него появилось ощущение, будто кто-то смотрит ему прямо в затылок. Это чувство было таким резким и неприятным, что Лекс не выдержал и обернулся.

Никого… само собой. Однако ощущение не проходило: оно было настолько сильным, что у Лекса буквально засвербило в мозгу: смотрят, смотрят на него… да не просто так, а в прицел.

Снова возникла мысль о спасательном плотике. Чувствуя себя полным идиотом, Лекс проверил, держит ли автопилот курс, снял шлем, встал и протиснулся в малую грузовую кабину, где находилось вспомогательное снаряжение.

Жилет… ну и что, может, я просто хочу его померить. Удобный… весьма. Вот он, плотик… все на месте, все в порядке. Двигатель… ну-ка, проверим… ага, должен работать. Аварийный комплект. Передатчик, оружие, пищевой энзе… прямо хоть сейчас прыгай за борт, дергай за шнур и плыви, куда душе уго…

Что-то треснуло — наверное, громко, но Лекс не сумел оценить силы этого грохота, разорвавшего секунды пополам и четко разделившего «до» и «после», потому как что-то ударило его в правое ухо так больно, что он на мгновение растерялся, но тут же понял, что огромный дом, рухнувший прямо ему на голову, слишком тяжел, чтобы пытаться из-под него вылезти… тем более при выключенном навсегда солнечном свете и совершенном отсутствии воздуха для дыхания или хотя бы попытки взлететь…

…на поверхность, отплевываясь и оглохнув от собственного крика.

В ясном голубом небе таял желтовато-черный дым, а вокруг… нет, в основном впереди… что-то весело горело, но веселье шло на спад, и спокойную гладь синего моря уже почти ничего не нарушало.

Достали-таки. Но повезло. А плот уже надулся.

Лекс обнаружил, что все еще сжимает аварийный шнур в руке: видимо, от рывка сработал сенсор, и коллоид в результате химической реакции стал наполнять внутренность плотика.

Дрожа всем телом — с перепугу, наверное, чего уж там… да и кто бы не перепугался, — он рывком забрался на плот, полежал немного и поднялся а ноги.

Горящие остатки бронелета действительно виднелись далеко впереди, разбросанные на полосе в сотню метров длиной. Больше ничего видно уже не было — даже дым, и тот рассеялся.

…да-а… интересно, чем это они меня, подумал Лекс, постепенно приходя в себя и даже испытывая определенное облегчение. Если ракетой… нет, тогда взрыв был бы сильнее, да и вычислитель дал бы знать. Предупреждение об атаке — громкая штука, безо всякого шлема слышно за сотню метров… и автопилот работал, так что уклониться бронелет вполне мог и без моего участия. Что остается? Самоликвидатор? На «ависах» не установлен. Конечно, аппарат преторианский, всякое может быть, но уж слишком… вряд ли. Так что… вернее всего, шарахнули со спутника.

Лекс невольно посмотрел вверх.

Быстро тут темнеет — слава Девятнадцати. Будем надеяться, что не станут они слишком пристально изучать место, где похоронены останки доброго коня Наследника Изначальных…

Нет, но как повезло-то, еще раз подумал Лекс с радостным удивлением. Что меня дернуло пойти полюбоваться на плот? И жилет еще надел… да и взрыв, похоже, вышиб дверцу грузовой кабины уж очень удачно, а бронелет разваливался еще метров триста…

Лекс потрогал сенсор коммуникатора.

Нет, тишина. Вышел из зоны действия. И даже никто не сообщит, что аппарат абонента выключен, или…

— Ниелло, я здесь, — сказал Лекс негромко, немного послушал — так, на всякий случай, — но в микродинамике не было ничего, даже фоновых разрядов.

Следовало ожидать, подумал Лекс, доставая из аварийного запаса планшетку с планетарной картой.

Та-ак… где это мы находимся? Ага, понятно… нет-нет, это нам совершенно не нужно — вопросительно замигал аварийный спутниковый маячок — мы его включать уж точно не будем… хватит уже спутников, хороших и разных. Дентис… Тара… а где, интересно, Дворец?.. не так уж далеко, между прочим, примипилы явно не спешили до меня добираться… до Скутума больше трехсот километров. Сотню, так сказать, проедем, а дальше? Плот хороший, крепкий, даже на плот, собственно, и не похож — лодка и лодка. Ну что же, весла в комплекте есть. Эти… уключины тоже. Начнем, пожалуй, с них…

Лекс никогда не занимался греблей и даже не предполагал, что это довольно приятное занятие. Особенно когда прохладно, и на море полный штиль.

…наверное, спортивные лодки — нет… как их там? байдарки? каноэ? — не важно, впрочем, — на Земле устроены по-другому, но и на этом плоту вполне удобно: гребешь себе и гребешь — р-раз, два-а, р-раз, два-а, — ритм дыхания установился, и теперь получается сплошная динамическая медитация…

…можно подумать, что у Скра из анекдота есть родственники…

…нечасто в последнее время удавалось подумать в такой спокойной — даже чересчур — обстановке. Неприятно, правда, что думать приходится все больше, так сказать, вдогонку: события происходят словно бы сами по себе, и я в них вовсе не участвую… но, наверное, такова солдатская доля, и в этом есть истинный сермяжный, смысл. Или сермяжная правда? Эх…

…плыву, плыву, а берегов не видно. Может, это не море?.. Кажется, я об этом уже думал…

…сколько проплыли? Негусто, негусто… нет, еще часика два погребем… или погребемся… тогда и отдохнем. Говорят, должны появляться мозоли от весел. Наверное, здесь весла не такие…

Начало темнеть. Лекс бросил весла и посмотрел, сколько он проплыл.

Оказалось, прилично: около сорока километров. Много это или мало, Лекс не знал, но устал он в меру, мог бы и еще погрести. Спина вот только болела с непривычки, и руки чуть-чуть ныли. А так все в порядке.

Он наскоро перекусил энергоконцентратами из НЗ, пожалел, что оставил сигареты в бронелете, и завел мотор.