Александр Афанасьев - Время героев (СИ)

— Я считал вас другом, мистер Воронцов — заявил Микеле, фамилию мою он выговорил с трудом.

— Я и есть твой друг. Только поэтому я не скажу дону Онофрио о том, что ты здесь натворил. Именно это обойдется тебе в пять штук.

Простое правило — в каждой социальной среде есть свои правила, и если ты хочешь добиться успеха, ты должен знать их и следовать им. Уговаривать этого громилу бесполезно, в участок его везти глупо, это будет воспринято как предательство. Набить морду… этот засранец вряд ли поймет, надо было его воспитывать, когда он поперек лавки лежал, сейчас уже поздно. А вот пять тысяч американских долларов за возмещение ущерба — это нормально, это понятно и приемлемо. Доставил проблемы — плати.

— Итак, у тебя есть пять штук с собой, Микеле?

— Нету — мрачно сказал здоровяк.

— А сколько есть?

— Ну… пара сотен и кредитки.

— Зачем мне твои кредитки. Ключи от машины есть? Надеюсь, не угнал?

Громила промолчал, что было принято за знак согласия. Я обошел его, достал нож — хороший складной нож нужно всегда носить при себе, чиркнул по белой полоске из сверхпрочной пластмассы.

— Давай ключи.

— Мистер Воронцов, а как же…

— У тебя же есть двести долларов. Поедешь домой на такси. Завтра принесешь пять штук и получишь назад ключи. Скажи, это честно?

Хоть я и не был итальянцем — правила жизни итальянцев, особенно сицилийцев, я знал. И они относились ко мне — с опасливым уважением, хотя бы потому, что я никогда не учил их, как жить, я играл в том числе и по их правилам.

— Справедливо, мистер Воронцов — признал, наконец, Микеле, протягивая ключи.

Я мельком глянул — ключи были от Триумфа, маленькой и верткой британской машинки. Излюбленная машина для местных плейбоев.

— Как твоя дама, Микеле? Нормально будет, если она поедет на такси, или ты рискуешь потерять ее благорасположение?

— Да пошла она… — выругался здоровяк, растирая запястья, на которых были красные полосы от наручников.

Так-так, интересно…

— Дело твое. Тогда и мы пойдем.

— Куда, мистер Воронцов?

— На выход, куда же еще. Мне не нужны больше здесь драки. Это серьезное мероприятие. Все, пошли. И приведи рубашку в порядок.

Мы вышли из комнаты, которую эти двое все-таки охраняли, я показал им, чтобы и в самом деле шли на посты, делать здесь нечего. Мы же пошли к служебной лестнице, по ней можно было спуститься вниз, к автостоянке и на улицу, где полно такси. Я раздумывал над тем, кто же посмел поднять руку на Микеле Альвари, среднего сына дона Онофрио Альвари, одного из некоронованных королей Нью-Йорка — видимо, какие-то беспредельщики, возможно негры. Так получилось, что неподалеку от лестничной клетки, ведущей на служебную лестницу, был еще один выход, для специалистов по клинингу [57] Уборщиц. , к туалетам. Только поэтому мы и услышали приглушенный крик, который оборвался каким-то глухим хлопком, сильно похожим на тот, с которым захлопывается дверь туалета.

— Мистер Воронцов… — сказал Микеле.

— Я слышал. Держись за мной и не делай глупостей.

Дверь — открывается не внутрь, а наружу, к ней пристроен доводчик. Я осторожно открыл ее — и первое, что я увидел, была расшитая золотой нитью дамская сумочка, брошенная на кафельном полу у двери.

Интересно…

Возня была слышна вдалеке, это место не просматривалось от входа. Там были туалетные кабинки, здесь — раковины, зеркала и сушилки для рук. Все новенькое, блестит… Жаль будет, если что…

Так… А этих кто сюда пустил?

Конечно же, это были негры. Кто еще кроме негров — додумается до такого. После отмены расовых ограничений — негры распоясались окончательно, до двух третей мест в учреждениях пробации [58] Исправительные учреждения, колонии. занимают именно негры, правда, сейчас эта цифра уменьшается с каждым годом — криминальными королями страны все увереннее становятся латиноамериканцы. Но здесь были не латиносы — а именно негры, трое. Довольно прилично одетые, в джинсах, а не в спущенных чуть ли не до колен штанах типа "обосрался и иду" [59] Эта мода пошла как раз из учреждений пробации. Администрация выдавала отпетым драчунам, рецидивистам, лицам, упорно не встающим на путь исправления, штаны на три — четыре размера больше и без пояса, чтобы они были вынуждены передвигаться, поддерживая штаны руками. Постепенно это стало отличительной чертой тюремных авторитетов. , в рубашках, у одного еще жилетка из натуральной кожи поверх рубашки, еще у одного — в расстегнутом вороте рубашки видна черная, по горло, водолазка. На всех троих полно золотых украшений — у двоих цепи, у двоих проколоты уши и серьги в ушах, а третий — держится за свое ухо и кровь между пальцев видна. Получил по заслугам… нечего женские сережки в уши вдевать. У одного рукава рубашки закатаны и видно золото на руках — массивные золотые часы и браслет. Этими руками он держит девчонку, белую, по виду лет двадцати с небольшим, приличную. Та придушенно трепыхается, но видно, что из последних сил. Употребить ее они еще не успели — но мы появились явно на самом интересном месте.

Это — не рэперы, как тут называют мелкое хулиганье, увлекающееся примитивной негритянской музыкой и таскающее на плече дешевый музыкальный плейер — кассетник. Это, похоже, Черные братья — негритянская мафия. Агрессивная организация, занимающаяся криминальным бизнесом, ей больше сорока лет — еще когда не отменили ограничения прав чернокожих, она уже существовала. Идеологические предпочтения у черных братьев самые разные — среди них есть агрессивные троцкисты, исламисты, вудуисты [60] культ Вуду с Гаити — культ почитания мертвых, причудливое сочетание христианских и языческих верований. Приносят в жертву животных, а иногда — и людей. , анархисты. Эти не вудуисты — вудуисты носят длинные волосы в косичках и золотые перстни или подвески с оскаленным черепом. Возможно, троцкисты или анархисты, в Нью-Йорке таких много.

Негр не смотрел на меня, хотя я шел первым и был старше. Негр смотрел на Микеле.

— Что, сынок, привел на разборки папочку?

— Или — старшего дрю-южка… — протянул еще один негр, ниже всех ростом, по-видимому, самый задиристый.

Микеле не стал в ответ бросаться в драку — правила вбиты в него с детства, он рос в такой семье. Пока старший говорит — младшие молчат. Из этого правила нет исключений.

Я внимательно смотрел на негра, который был ближе всего ко мне и, вероятно, был самым авторитетным из всех. Конечно, это моя вина — меня и моих людей, эти человекоподобные существа вообще не должны были пройти дальше поста охраны. Проблема вот в чем — любое публичное мероприятие должно иметь посещаемость, ради этого все здесь и работают, начиная от певца, что дергается на сцене в пляске Святого Витта, и заканчивая вашим покорным слугой. Не бомж, прилично одет, золото, приличная машина, не похоже, что пьяный или обкурившийся, есть билет — проходи. Трать свои денежки. Любое мероприятие должно "собирать кассу".