Василий Егоров - Рука «Анклава»

Зато Езус уверенно двинулся к нему.

– Привет, парень. Я Езус Мордино-младший, если не узнал. Где тут можно плотно пожрать?

Похоже, охранник не очень хотел отвечать, но вопрос сынишки босса нельзя было оставлять без ответа. Только он обернулся в сторону открытой двери, как из нее раздался знакомый женский голос:

– Они уже проснулись. Мирон, отведи ребят в столовую, пусть их накормят. – Из кабинета выскочил мальчуган лет восьми-девяти и показалась лысая Сэнди. – Добрый вечер, точнее доброй ночи. Я надеюсь, вы пришли в норму? Сегодня утром я отправила человека в Нью-Рено, так что мистер Мордино знает, что вы живы и почти здоровы. Наверняка он ждет вас самих, но когда вам выходить, решайте сами. Учтите, что сейчас одиннадцать часов вечера.

– Сейчас нас волнует только еда. – Езус держался увереннее, чем в пустошах, разговаривал командным голосом, прекрасно понимая, что здесь он главный.

Мальчик-провожатый повел нас по бетонным закоулкам. Досадно, что мне не удалось пробраться в комнату где стоял компьютер, но охранник у двери для того и стоял, чтобы всякие пастухи браминов не совали нос в сложный процесс изготовления опасных наркотиков, отравляющих весь Запад.

По пути встретилась еще одна открытая дверь. Заглянув в нее, я понял, что это операционная, аналогичная той, в которой мы приходили в себя полтора десятка часов назад. На столах были разложены неприятного вида инструменты, пол был в багровых пятнах, а с мерзким запахом не справлялась мощная вентиляция. Да, не самое приятное зрелище перед ужином.

Мы миновали еще один поворот, и за поднявшейся дверью увидели обеденный зал. Повеяло аппетитными ароматами. На столе было наставлено еды, которой хватило бы шестерым. Давненько я не питался нормально приготовленной пищей, надоели сухпайки и жаркое с костра. Овощи, мясо, фрукты, «Нюка-кола». Понятное дело, такие явства – заслуга Езуса. Иначе нас вряд вообще покормили бы – еще ведь и стимпаки на нас потратили.

Мордино чувствовал себя хозяином и еще за едой принялся отдавать указания:

– Пойдем сегодня ночью. Дорогу я знаю, и она не такая опасная, как те косогоры, по которым мы скакали прошлой ночью. Времени на промедление у нас нет, надо рассказать отцу, что мы видели, и он примет нужное решение. Думаю, следует нанести удар по пещере Сальваторе и взорвать ее к чертям собачьим вместе со всеми, кто там спрячется.

Фил молчал – он был достаточно умным, чтобы понимать, что его главенство признается только в пустошах, поэтому легко подчинялся приказам юнца. Впрочем, это не остановило его от дискуссии:

– А ты не думаешь, что в ответ они нанесут удар по «Десперадо»?

– Сомневаюсь. Если б у них хватало на это сил, то давно бы это сделали.

– Не забывай, сегодня у них стало на один ящик энергетического оружия больше.

Езус не сдавался:

– Сальваторе слишком мало. Даже лазеры им не помогут. Вот если нападут их стальные друзья на вертящихся птицах, то, конечно, нам хана. Но этих суровых ребят пугают огни города, а значит Мордино победят.

Фил понял, что мальчишка хочет полномасштабной мафиозной войны, и решил подначивать дальше:

– А там и до Бишопа недалеко…

– С этим сложнее. У него немаленькие силы в городе, хотя, сдается мне, что и за пределами Нью-Рено что-то имеется. Может, не такое внушительное, как Конюшни, но серьезнее старой шахты с тремя десятками рабов. Бишоп сидит в своем казино и его не особо волнует передел города. Мы его не трогаем, и он нас не трогает.

Мне показалось, что сейчас Фил скажет что-нибудь вроде: «Вы не так сильны, чтобы его тронуть», но сдержался, ведь сегодня он работает на Мордино, так что лучше не ставить под сомнение их могущество. Поэтому он не стал продолжать спор:

– Посмотрим, что решит твой отец.

– Сейчас на войну он, может, и не пойдет, но когда-нибудь придет и мое время. Тогда я припомню Сальваторе вчерашние скачки по скалам. Этот инвалид у меня сам побегает как гигантский муравей по куче щебенки. – Езус поморщился, взглянув на перевязанную руку.

Внезапно Фил напрягся.

– Я подумал, – проговорил он, – о том, что сделают Сальваторе, узнав, что кто-то наблюдал за ними и их партнерами. О том, что мы не просто пастухи, они догадались, нарвавшись на мою мину. И Мордино, очевидно, попадают под подозрение. Также Сальваторе знает, что мы не добрались до города, ибо все пути его люди наверняка тут же перекрыли. Вывод один: мы ушли в Конюшни. И теперь нас наверняка ждет засада. Езус, сколько идти до города?

– Восемь часов. Если поторопиться – шесть.

– А тропа одна?

– Основная – да. Правда, есть еще пара обходных, мы ими пользуемся в сезон дождей.

Продолжая жевать, Фил принялся чертить вилкой в воздухе план наших дальнейших перемещений:

– Я думаю, надо пустить по основной дороге троих ваших людей, а мы пойдем по обходной. Ты знаешь места по тропе, где могли бы быть засады? Полагаю, не далее двух-трех часов ходу от города?

– Есть пара…

– Пусть ваши учтут это, когда пойдут в город. У вас ведь наверняка часто люди туда-сюда ходят. Вот пусть пройдут не по графику. Конечно, есть опасность их потерять. Но что для твоего отца важнее: потерять трех боевиков или двух пастухов из Броккен Хиллс и юного Езуса? Ты же хотел войны. Считай, она уже началась, когда те парни увидали нас на экране сканнера.

В ответ на эти слова разведчика у Езуса загорелись глаза, и он с трудом сдержал свой восторг.

Закончив трапезу и военный совет, мы прошли вслед за маленьким Мироном в операционную, где я приходил в сознание. Там нашлось и наше оружие. Нам с Филом сделали по одному уколу стимулятора, а Езусу два. Затем отвели к металлической лестнице, ведущей к тяжелому люку, запирающему бункер.

Сыночку босса снова пришлось помогать с подъемом. Снаружи над люком стояло добротное деревянное здание. Пока мы шли через него, я успел разглядеть при свете масляных ламп несколько загонов для скота, где держали множество изможденных прикованных людей, хотя и брамины виднелись в стойлах рядом. Периметр был окружен высоким сетчатым забором с колючей проволокой поверху, а охраняло все это множество боевиков с оружием преимущественно 12-го калибра.

Мы с Филом остановились у выхода, а Езус задержался, отдавая приказания насчет дублирующей группы. Вышел он, держа в здоровой руке новый автомат.

– Я смотрю, работорговли вы тоже не чужды, – прокомментировал увиденное на Конюшнях Фил, когда мы оказались за пределами мафиозного логова.

– Это не рабы. Это наркоманы. Они здесь почти добровольно и сами никуда не убегут, ведь здесь они получают еду и регулярные дозы. Изредка, конечно, прикупаем их, если случаются потери.

Я вспомнил темные пятна на полу операционной, ремни на столах и цепи, которыми прикованы люди. Похоже, Езус искренне верит в свое «почти добровольно» и не задумывается, над тем, какое зло творит его Семья. Также я вспомнил людей в силовых доспехах и теперь догадался, зачем им могут понадобиться рабы. Конечно, в качестве подопытных кроликов, только производят они явно что-то страшнее, чем наркоту. Получалось, что нет никакой разницы между Сальваторе, которые продают людей, и кланом Мордино, ставящим опыты над пленниками. Все они творят зло и заслуживают участи своих рабов. Самое унизительное то, что я вынужден выступать на стороне одного из этих кланов этих кланов. Я с ненавистью посмотрел на Езуса и, чтобы сменить тему разговора, обратился к напарнику: