Олег Маркелов - Имперская мозаика (трилогия)

— Вогнать в землю? — удивился Радугдт. — Да вы что, парни, действительно ничего не понимаете?!

— А что мы должны понять? — Дан стал озираться по сторонам, словно пытаясь увидеть то, чего не заметили они, но высмотрел канонир.

— Ну ладно Дан, — усмехнулся гурянин. — Но ты-то, Санчес, должен был бы сразу смекнуть, что мы тут строим. Ты ведь не примерный имперский горожанин.

— Кончай изъясняться загадками, — не выдержал Бориди. — Говори, что ты тут заметил такого? Или ты просто прикалываешься, веселясь перед сном?

— Дурак ты. Разве это похоже на веселье? — возразил канонир, сразу становясь серьезным. — Ты что, не понимаешь?.. Мы же строим боевой стационарный пост. Думаю, наш надзиратель нисколько не шутил, когда говорил, что я буду иметь возможность пострелять. Мы тут строим укрепленную стрелковую точку, на которой сами будем с кем-то воевать.

— Я не буду ни с кем воевать, — нахмурился Дан, поняв, для чего они расходуют такое огромное количество сталебетона и валунов.

— И что ты сделаешь? Застрелишься? — усмехнулся опять гурянин.

— Просто не буду. Они не заставят меня нажимать на курок.

— Ну что же, пусть Архтанга даст нам всем шанс это выбирать.

Ленокс готов был застрелиться от стыда. А уж покинуть кабину учебного штурмовика он вообще не мог себя заставить. Он только что словно был зеленым курсантом в летной академии, и не было тех многих и долгих часов учебных и боевых вылетов за его плечами. Он проиграл виртуальную дуэль со своим инструктором. И это на глазах всей новой учебной группы. А уж о том, что этот инструктор — симпатичная гурянская девушка, Пип вообще не желал сейчас вспоминать. Вот была бы благодатная тема для издевок и насмешек со стороны Сола и остальных ребят…

— Эй, на борту! — зазвенел снаружи голос Гаргиини. — У тебя там все в порядке или подняться, помочь тебе выбраться?

— Не надо, я выхожу, — крикнул Пип, представив, что для полноты ощущения позорного проигрыша ему недостает только помощи девушки, чтобы выбраться из кабины.

Он тяжело вздохнул и обреченно полез наружу. Вокруг уже собралась вся группа.

— Ну что же. Похоже, тебя не зря к нам направили. — В голосе девушки не было ни тени насмешки. — Ты очень хорош. Ребята не дадут мне соврать.

— Да, друг, — подал голос один из новых товарищей Ленокса. — Я продержался против шефа только полминуты.

— Вот видишь, — подтвердила гурянка, теперь уже усмехаясь. — И я могу сказать совершенно точно: ни с кем из ребят я так долго не возилась. Ты оказался крепким орешком.

— Ну спасибо, — усмехнулся Пип в ответ. — Хоть поминальные речи хорошие сказали. Успокоили.

— А что ты хотел? — почти удивленно спросила Гаргиини.

— Как всегда, победы. — Ленокс вдруг сообразил, что она даже не представляет, как он хотел ее одолеть.

— Ну, это было бы перебором, — заметила девушка, внимательно взглянув на пилота.

— Только-только прийти на переподготовку и в первый же день победить своего инструктора? Тебе не кажется, что это было бы чересчур?

— Я ведь не новичок.

— Я тоже. — Улыбка девушки стала насмешливой. — Но не грусти. Если ты очень постараешься, к концу курса у тебя это, возможно, получится.

Зауэрвальд лично инспектировал объекты нового щита наземной обороны, слушая сопровождающих его офицеров и с видимым безразличием кивая головой. Но в его окружении давно уже никто не расслаблялся, наблюдая эти согласные кивки командора. Все знали: он никогда не покажет своих действительных мыслей и эмоций, пока его решение не обретет законченную форму. А уж потом совершенно внезапно поощрит или накажет, подписав ссылку, а то и расстрельный приказ. Зауэрвальд вполне мог и сам, не прячась за чужие спины, привести его в исполнение немедленно.

— Мы тут идем даже с некоторым опережением графика, — рапортовал гурянин в форме лейтенанта вооруженных сил Триона, показывая на укрепления, возводимые на холмистых и скалистых просторах Глота.

— А вы не торопитесь опережать сроки, — одернул докладывающего командор. — Главное в качестве не оплошайте. Имперцы будут стрелять по этим укреплениям не из рогаток. А челюсти у Имперского Флота крепкие.

— Мы ни на шаг не отклоняемся от проектного качества, — стушевался лейтенант. — Мы все отлично понимаем меру возложенной на нас ответственности.

— Хорошо, если понимаете, — похвалил Зауэрвальд, окинув пристальным взором строящиеся укрепления.

На глаза ему попался один из работников — огромный человек с гипертрофированной мускулатурой.

Встретившись с ним взглядом, командор мог поклясться, что где-то он уже видел этого разумянина. Ему были хорошо знакомы и эта фигура с ужасающей мускулатурой, и это мужественное лицо, и этот прямой жесткий взгляд. Но в следующую секунду лейтенант предложил осмотреть подземные этажи укрепления, и Зауэрвальд забыл о рабочем, показавшемся знакомым. Спускаясь по полутемной лестнице вниз, командор вдруг вспомнил о недавней короткой встрече с профессором Бергштайном — единоличным владыкой Триона. Было заметно, что старик за последнее время совсем сдал. Ему уже было непросто не только управляться с делами и руководить провинцией, но и жить. Хотя, говорят, старик еще ни в чем себе не отказывает. Зауэрвальд усмехнулся, представив этого старого сластолюбца в окружении стройных юных дев. Хотя для любви женщин молодость не главный привлекающий фактор. Главной приманкой во все времена были деньги, а еще лучше — власть. Командор замечтался, представив себя в той роскоши и благах, которые дает власть. Но ею сейчас обладал немощный старик… Уж он-то, Зауэрвальд, сумел бы хорошо распорядиться этой властью, оградив и власть эту, и Трион от чужих поползновений. Старику пора на покой. Будущее Триона за молодостью и решительностью.

Лейтенант-гурянин отвлек командора от его сладких грез, предложив посмотреть соседние укрепления. Зауэрвальд глянул на него так, что тот невольно осекся, отступив назад. Но в следующий миг командор одернул сам себя. Эти укрепления, как и вся оборона Триона, сейчас самое важное для него, командора, дело. Ведь именно грядущая война, как ничто другое, может стать трамплином для его взлета. Как и последней охотой для старого усталого вояки. Зауэрвальд ободряюще улыбнулся гурянину и согласно кивнул, готовый смотреть следующий кирпичик обороны.

— Агент Стингрей, агент Фь Илъюк… — Приветливый голос главного координатора Аарайдагха негромко рокотал, обращение к гостям сопровождалось искренней улыбкой средней пары глаз, той самой, что служила дакхаррам исключительно для мимики.

— Мир вашему дому! — поздоровался дакхарр и, сделав приглашающий жест, предложил агентам садиться в массивные кресла. — Надеюсь, агент Фь Илъюк, вы вскоре вольетесь в ряды нашей службы. Но не буду провоцировать вашу преданность и лояльность в отношении к вашему родному ведомству.