Сергей - Десдичадо

Остановились. Разросшаяся после дождей трава скрывала тайные тропинки.

Мужчина и женщина опустили походные сумки на землю.

На открытом пространстве северный ветер чувствовался особенно хорошо.

- Маня, надо верхнюю пуговицу застегнуть, - решительно произнесла мама. - А то горлышко надует.

Клео боялась, что дочка заболеет. Ведь еще совсем недавно они с мужем отпаивали малиной совсем неподвижного ребенка, и не спали две ночи, через каждые полчаса-час растирая ее водой, чтобы сбить высокую температуру.

- Я сама, - ответила Маня, категорично отвергая помощь мамы, и решительно принимаясь за дело.

Осторожно раздвигая траву коротким копьем и медленно ступая, мужчина искал начало "тропы дани".

- Папа, папа! - радостно подбежала к нему дочка. - А я узе пуговицы научилась застегивать!

Мужчина выпрямился, недовольно глядя на жену - а если бы ребенок заступил за границу? Жена виновато развела руками - не удержала, мол.

Дочка между тем тянула к папе верхнюю пуговку своего платья. Глаза ребенка светились огромным, преогромным счастьем.

Эрих собрался было уже поругаться, но вместо этого улыбнулся, теплея душой.

- Какая ты молодец! Совсем уже большая! - сказал он, гладя дочку по головке. - Но ты только не ходи за мной. Хорошо?

- Знаю, знаю, - ворчливым голосом старой няни проговорила дочка. - Папа! Я узе не ма-енькая! Знаю, как надо ходить!

Малышка недовольно топнула ножкой и ушла к маме, обиженная. Жаловаться.

Наконец тропа была найдена. Они перенесли сумки к ее началу. Клео развязала походный мешок, достала пару судков с данью.

- А можно я!? - запрыгала Маня.

- Что, солнышко? - спросил папа, внимательно оглядывая окрестности.

- Я отнесу.

- У тебя не получится, - в сомнении ответила мама.

- Я посталаюсь! - еще выше запрыгала Маня, цепляясь за короткую кожаную юбку своей мамы. - Полусится, полусится! Вот увидис!

Клео вопросительно посмотрела на своего мужа.

Он замялся.

- Ну, пусть идет, - наконец произнес Эрих.

Когда-то ведь надо ей начинать взрослеть, подумал он.

И малышка тут же перестала прыгать и заметно посерьезнела.

Эрих присел на корточки.

- Ты же помнишь, что с тропинки сходить нельзя? - спросил он, внимательно глядя в глаза своей дочке.

- Да, папочка, - тут же кивнула Маня, каким-то внутренним детским чутьем ощущая всю важность наступившего момента.

- Иначе - война, - продолжил отец, тут же подумав, что это понятие ей совершенно незнакомо.

- Да, папочка, - снова кивнула дочка.

Эрих снизу вверх посмотрел на свою жену, отметив, как же она красива с этого ракурса.

Клео сняла крышки и протянула ему судки. Он передал их дочке.

- Ну, иди, - подтолкнул он ее. - Но только не торопись. И не смотри в траву.

И Маня снова кивнула.

Маленькая девочка, старательно придерживая судки с данью, шла по узкой тропинке, аккуратно выложенной мелким песком, и огороженной по краям округлыми белыми камушками.

За эту белую границу заступать было категорически нельзя - чтобы человек ненароком не раздавил муравья. Муравьи от людей получали дань, а за это они охраняли их поля от всевозможных вредителей.

Ее родители с волнением наблюдали за своей дочкой. Клео была недовольна решением мужа, а он считал, что ребенку пора познавать их мир поближе. Иначе потом она может просто не приобрести какие-нибудь полезные рефлексы, отсутствие которых очень осложнит, а возможно, и существенно сократит срок ее жизни.

Наконец малышка дошла до старого пня. Не дыша, осторожно разложила на трухлявом краю судки. Обуреваемая сильным любопытсвом, невольно заглянула в траву у подножия пня. И замерла в испуге.

Там, под широкими листьями лопуха и подорожника замерли большие фиолетовые муравьи. Их было сотни. И размером они были с палец.

Девочке стало жутко.

Медленно, очень медленно она выпрямилась, и даже повернулась к муравьям спиной, еле сдерживая страх. Но не сделала она и двух шагов на ватных ножках, как у нее за спиной стремительно и грозно зашуршало - муравьи накинулись на содержимое судков. И Маня, не выдержав, в панике, со всех ног бросилась к своим родителям.

- По тропинке!… - только и успела ахнуть Клео, дернувшись навстречу своему ребенку. Эрих ее удержал - дочка вольно или невольно бежала правильно и поводов для беспокойства не было. А если бы и был - помочь они ничем бы уже не смогли.

- Молодец, - стараясь говорить как можно будничнее, произнес папа, подхватив дочку на руки. У него на лбу выступил пот. - Все сделала как надо.

- Муравьи смешные, - поддержала его мама, стараясь чтобы ребенок не поддался страху. - Да же, Мань?

Маня посмотрела на родителей, увидела совершенно спокойные лица, и ее страх сам собой тут же улетучился. Ребенок засмеялся.

- Да, мамочка! Но тойко я сначала испугалась, - радостно сообщила она.

- Не надо их бояться, - сказала мама. - Они - добрые, они же ведь нам помогают.

Дочка кивнула, решительно слезла с рук папы и побежала к собаке.

Маркиз, прекрасно знающий, что на этой поляне бегать нельзя, лежал все это время у походных сумок, и только теперь поднялся, чтобы лизнуть Маню.

Вообще он был собакой очень умной, но больно уж своенравной.

Через полчаса пути они остановились. Привал на обед. Клео принялась развязывать сумки, Эрих пошел поискать ягод, а Маня принялась собирать цветочки.

Клео расстелила небольшую скатерть, выставила кувшинчик с холодным молоком, пирожки, совсем свежий, резко пахнущий сыр, и мягкий нежный творожок.

Эрих принес только горсточку земляники. Главная тропа - место сильно оживленное и ягод и грибов здесь, естественно, было мало.

- Ты все-таки подумай, - напомнила ему Клео. Так было хорошо с утра, радостно, солнечно! И вот на тебе!

- Хорошо, - кивнул он, думая о предстоящем походе, и эти мысли приятно волновали его.

Сели. Впрочем Маня продолжала бегать с Маркизом, украшая его цветами, и на призывы родителей совсем не обращала внимания.

- Да что ты будешь делать с этим ребенком! - наконец, не выдержав, в сердцах воскликнула Клео, вытаскивая из сумки веревку, исключительно с демонстрационной целью. - Маня, ну-ка быстро обедать!

Маня, недовольная, подошла.

- Ёдители, - пробурчала она. - Я на вас обиделась.

- Вот замечательно! - усмехнулся папа. - Она же еще и обижается.

- Маня, надо кушать, - беря себя в руки, мягко произнесла Клео, убирая веревку. - А то сил идти не будет. И тетка Температура тут же заберется к тебе в животик.

- Яасскажи мне пьё тетку Темпейатуу, - тут же живо встрепенулась Маня.

- Но только за обедом, - строго сказала мама.

Такой у них выработался ритуал - без сказок ребенок ни ел, ни засыпал. А так как все известные сказки быстро иссякли, Клео пришлось выдумывать новые, "из головы".