Георгий Булавин - Новатерра

- Не думай, пожалуйста, что я веду себя так со всеми мужчинами.

- Не думаю, - прохрипел он. - Я сейчас вообще не хочу ни о чём думать. Просто не смогу. Разве что об одном: я сейчас упаду, больно ударюсь о пол самой тупой частью тела, сиречь головой, и если сразу не умру, то заору на всю Вселенную: 'Я люблю эту женщину!'

- Не сори словами, Аль. Особенно такими важными, как 'люблю'. Любовь - это высочайшее из высоких чувств. Оно требует проверки временем и обстоятельствами.

- А как же любовь с первого взгляда?

- Не любовь, Аль, - влюбленность. О любви в данном случае можно будет говорить через много-много лет, если влюбленность эта со временем не потускнеет, не зарастёт равнодушием или, хуже того, не сменится ненавистью. Впрочем, Юлия сказала, что на той самой картине, где мы с Алёнушкой втроём, ей на вид лет восемнадцать. А сейчас шесть. И раз уж мы до той поры остались 'па' и 'ма', значит, у нас, пусть и в параллельном мире, было время проверить наши чувства...

- Наши чувства! - восторженно воскликнул Александр.

- Тише, дурачок! - Алина нежно коснулась ладошкой его губ. - Кто знает, может быть, мы каждый вечер бьём посуду и лица друг другу.

- Вряд ли. Во всяком случае, посуду, может быть, и бьём, но только не лица. Раз уж мы через много лет выглядим вполне пригодными для портрета, выполненного Алёнкой.

- Ну, да, не придерёшься, железная причинно-следственная связь... Ты - по-своему замечательный человек, Аль. Пройдя через многие годы и войны, ты сохранил и чувство юмора, и ироничный взгляд на вещи, и эмоциональное богатство, и воспитанность, и душевные порывы, больше свойственные юношам. Честно говоря, оценивая то, что произошло со мной в аэропорту, я поняла - абсолютное большинство знакомых мне мужчин на твоём месте безучастно отвернулись бы, и лишь один, от силы два, как-то проявили бы себя. Скажем, вызвали милицию... А ты рванулся на двоих, как барс, и умудрился взять над ними верх, даже не прибегнув к насилию. Удивляюсь, как с такими героями-рыцарями христианский мир до сих пор не победил исламистов!

- Тут нечему удивляться, миледи. Рыцари и герои побеждают в поединках, но не в войнах. Войны выигрывает хорошо подготовленная, вооружённая до зубов, дисциплинированная, преданная делу серость.

- Поэтому тебя и не пускают на войну?! - рассмеялась Алина. - Оригинальный способ уклонения от воинской повинности - через героизм! Ладно, вставай, рыцарь без страха и упрёка. Осторожно! Так, медленно выходим из-за стола... не обращаем внимания на некоторый беспорядок, в своё время он будет устранён... поворачиваем в зал... аккуратно прикрываем пяточкой дверь... стоим и ждём!

Она быстро разобрала диван, застелила его постелью, приняла у Александра девочку, бережно сняла с неё шортики и футболку, уложила обмякшее тельце под стену и, поцеловав в щёку, заботливо укутала одеялом, а потом бросила мягкий дивандек поверх паласа и опустилась на колени.

- Погаси свет, Аль, и воззожги свечу.

Волнуясь, как юнец, он заметался по квартире в поисках подсвечника, а когда наконец обнаружил его и возвратился в зал с дрожащим огоньком в руках, у него подкосились ноги - Алина была полностью обнажена, и точёное тело её в неверном свете пламенного язычка казалось верхом совершенства.

- О, как же ты прекрасна!

И осёкся.

Прелесть этой ночи вдруг заволокло туманной дымкой, и органам чувств Александра - всем до единого, сколько их есть, сколько их ещё может быть и даже быть не может - открылась совершенно иная реальность. Именно реальность, а не морок, не фата-моргана, не мираж!

Солнце затравленно бьётся на голубом клочке небес, а к нему со всех сторон ползут косматые клубы погибельного дыма...

Смрадная гарь перебивает свежий аромат лесной поляны...

Весь мир в огне...

Планета умирает...

Последняя зелень последнего лета...

Последний полдень...

Последний день...

Последний свет...

Последний вздох...

И у самой опушки - она! В той же позе. И так же обнажена. Над бездыханным мальчиком... Потухший взгляд. Пересохшие русла по щекам - слёз давно не осталось, выплаканы до последней капли. А в дрожащих руках - петля из лоскутьев одежды...

- ...Аль, что с тобой?!

- Ох! - резко выдохнул он, приходя в себя.

- Что случилось, Аль?! Ты будто здесь, и в то же время нет тебя.

- Всё правильно, Алька... Всё именно так, как ты сказала... Я, как оборотень по ходу перевоплощения, был и здесь, и Там...

- Вервольф... - глухо прошептала она. И задала вопрос. Абсолютно серьёзно. Без малейшего намёка на иронию. - И что Там? Как оно Там?

- Там... Там страшно, милая! Всё в дыму и огне. Я не знаю, что произошло, но мне показалось, гибнет вся планета. И мы с тобой - тоже... Зато я точно знаю теперь, как мы познакомились.

- И как же?

- Но тебе лучше об этом не знать.

- Как же не знать, Аль?! А вдруг катастрофа случится уже завтра!

- Не случится, - уверенно заявил Александр. - Если ты прилетела в Нилгород одна.

- А с кем я могла прилететь?! Шеф позвонил поздно вечером - готовься, в девять пятьдесят вылетаешь в Харьков, подробности в аэропорту. Я быстро собралась и на ночь глядя повезла сына к маме, то есть бабушке, она живёт недалеко от Одессы, в области... А что?

- А то, что сын твой тоже был Там, с тобой.

- И как он?!

- Очень симпатичный, удивительно похожий лицом на тебя парнишка лет пяти, бледненький, правда...

- Да, это Славик! - воскликнула Алина. - Знаешь, он по зиме переболел пневмонией, и с тех пор мучается лёгкими. В августе у меня отпуск, поедем с ним к друзьям в Саксонию, пусть его посмотрят немецкие врачи.

О том, что в параллельном мире Славик лёгкими уже отмучался, Александр распространяться не стал. Как и не стал спрашивать о муже. Даже о том, есть ли он вообще. Захочет, расскажет сама. Время будет! Потому что утро хоть и, к сожалению, наступит, но всё же не так скоро, как обычно...

Тут на диване, тоненько простонав 'ма!', заворочалась Алёнка.

- Ма... Боже, как я в своё время хотела девочку! - горько улыбнулась Алина.

Александр придвинулся ближе и нежно провёл кончиками пальцев по её иссиня-черным волосам.

- Алька! Милая Алька! Моя Алька... Какие твои годы?! Успеешь и с девочкой.

- Годы мои самые обычные, - она сомкнула веки и коснулась его ладони приоткрытыми затрепетавшими губами. - Двадцать пять. Ещё не так много, но уже не так и мало. Даже при двух жизнях... А с девочкой ничего уже не получится - роды были очень тяжёлыми. Разве что где-нибудь Там, в параллельном мире... Как мы могли встретиться все втроём - ты, я и Славик?! Где именно?

- Кто знает, Алька? В том месте, где я побывал сейчас, не было приметных ориентиров. Только изумрудная трава лесной поляны. И обречённое солнце на клочке пронзительно синего неба. А вокруг - дым пожарищ... Давай не будем, моя прелесть!