Алексей Гридин - Только хорошие умирают молодыми

— Мальчишка! Сопляк! Ты почему всего сразу не рассказал?

Олег не ожидал такой реакции. Но он не первый год жил в мире после Катастрофы, и агрессия могла вызвать в нем лишь ответную реакцию. Он тоже вскочил на ноги и заорал в ответ:

— А почему я должен был что-то тебе рассказывать? Кто ты такой, Данил Сергеевич, чтобы ждать от меня полной откровенности? Ты что мне, любимая мама в одном комплекте с любимой папой? Сам же говоришь, что я могу только доверять или не доверять, проверить, насколько ты честен, у меня не получится.

Наткнувшись на ответную агрессию, Кравченко немного успокоился.

— Ну, ты даешь, — сказал он. — Наворотил ты… Вернее, к счастью, ничего ты пока что не наворотил. Потому что ничего не делал. Ходил, языком чесал и все от всех скрывал.

— А если серьезно? — спросил немного остывший Музыкант. — Кому я должен был рассказать? И что? Штабу? Чтобы одни меня наизнанку вывернули, пытаясь выскрести информацию, а другие до последнего подозревали меня в том, что я чего-то недоговариваю и вообще наверняка стакнулся с крысами: Музыкант — он ведь такой, ненормальный. Или Иришка обрадовалась бы новостям о том, что я, вместо того чтобы спать дома, как полагается нормальному мужику, по ночам мотаюсь на встречи с крысой. Еще Денису надо было рассказать, наверное? Чтобы он сразу пересказал все папе и тот провернул свой план с превращением меня в героя человечества на пару недель раньше? Мне-то это все на фиг надо? Вон Доцент, едва узнал, тут же меня на всякий случай от греха подальше под замок посадил.

Тут, немного запоздало, за окном сверкнула молния. С сухим треском разорвал небо гром. Поднявшийся наконец-то ветер щедро швырнул воду в загудевшее окно.

— Тебе, как обычно, ни фига не надо, — сердито пробурчал Кравченко. — Тебе, как всегда, нужно, чтобы тебя оставили в покое, чтобы никто тебя не трогал, чтобы все шло по накатанной. Так не бывает, Олег. Или ты что-то делаешь с этим миром, или мир что-то делает с тобой. Выход один — податься в отшельники. Но у нас такое не пройдет. Но ведь ты не все мне рассказал. Спорим? Давай, выкладывай, что ты приберег напоследок?

Музыканту пришлось пересказать его последний разговор с Флейтистом.

— Вот как, значит… — Данил Сергеевич задумчиво пожевал губами. — Они просят помощи. В принципе я могу их понять. Ну что, — он взглянул на Олега, и взгляд хозяина квартиры оказался неожиданно требовательным, — что будем делать?

— Мы? — растерялся Олег. — Будем делать?

— Конечно, мы. Потому что других пока что в наличии не имеется. А делать мы что-то должны. Если ты, конечно, не собираешься вернуться к Доценту, поднять лапки и сказать, что бес тебя попутал и ты больше так не будешь. Только тогда не забудь хвост своего Флейтиста прихватить: без него Доцент тебе не поверит. Да и с ним, если честно, тоже не очень… Но в таком случае я вообще не понимаю, зачем ты ко мне приходил.

Олег задумался. Кравченко явно хотел от него решения. Но какого? Одно дело — совершать импульсивные поступки, делать что-то лишь потому, что оно так само собой выходит. И совсем по-другому выглядит необходимость строить планы, в которые окажутся вовлечены другие люди. Помочь Флейтисту? Бросить его один на один с угрожающей ему ненавистью?

— Олег! — мягко окликнул его Кравченко. — Я жду. И я могу подождать еще. Но время идет.

Да-да, и Флейтист говорил о том, что время стремительно утекает. Конечно, можно потянуть его еще немного, и тогда помогать будет просто некому. А что? Тоже вариант. Всегда можно сказать, что не успел, опоздал, что обстоятельства оказались сильнее…

— Что ты хочешь от меня услышать?

— Решение, черт побери! Да елки-палки, Олег, повзрослей уже! Как нажимать на курок и палить налево-направо, тут тебе равных нет. А как что-нибудь сделать, взять на себя ответственность — все, пиши пропало!

— Ты хочешь, чтобы я сказал, что готов им помочь? Согласиться на их просьбу?

— Да как ты не поймешь: я не ожидаю какого-то конкретного решения. Я хочу, чтобы неплохой парень Олег перестал надеяться на то, что все решится само собой, и взял дело в свои руки. Сказал бы старому дураку Кравченко, как тому следует поступить. На что употребить свои небольшие, но вполне реальные возможности. Встряхнись, парень. Или тебя реально надо встряхнуть? Взять за шкирку и потрясти?

Данил Сергеевич мгновенно оказался рядом с Музыкантом — злой, большой, похожий на не вовремя разбуженного медведя.

— Так я ведь встряхну, — доверительно сообщил он, нагибаясь и четко проговаривая слова прямо в лицо снайперу. — Мало не покажется, уж поверь. А ты что думал? Что я тебе разжую, что делать, и в рот положу? И еще проглотить помогу? Нет, Олег, так не пойдет.

— Ну ладно, ладно, — примирительно ответил Музыкант. — Хорошо. Мы будем их спасать, Данил Сергеевич. Доволен? Я возьмусь за это. Поможешь?

— Вот и здорово. — Кравченко потер ладони друг о друга, показывая, как он доволен, что снайпер наконец сказал что-то дельное и конкретное. — Только учти: помогать — это не значит, что я буду делать что-то за тебя.

— Да уж понимаю. Ну так как? Поехали? Где там твои друзья? Надо что-нибудь по-быстрому планировать.

— Надо, — кивнул успокоившийся медведь. — Но почему ты про моих друзей заговорил? Твои, мне кажется, тоже будут нелишними.

— Нет у меня друзей, — пожал плечами Олег. — Вернее, есть, конечно, но очень мало.

— Сколько есть, все пригодятся. У нас сейчас каждый человек на счету будет — ведь нам придется пойти против Штаба в тот момент, когда идет война. Когда штабисты думают, будто им известно, где находятся все, кто может держать оружие, перевязывать раненых и чинить оружие. Так что, Олег, извини, но нет у нас возможности никого жалеть и щадить. Ты небось первым делом про Иришку свою подумал?

Снайпер кивнул.

— Ничего не поделаешь, — продолжил Кравченко безжалостно. — Иришка, брат ее, кто еще?

— Денис? — предположил Музыкант.

— Денис? — переспросил Данил Сергеевич. — Ну, не знаю, не знаю… Какой-то он мутный, честно говоря. Отцу не настучит ли?

— Может, и настучит. Может, и нет. Ладно, давай без него обойдемся. Стасика позвать?

— Это которого? Такой паренек, который у Штаба на побегушках? Вот уж не знал, что ты с ним какие-то отношения поддерживаешь.

— Так вышло, — уклончиво ответил Олег, не собираясь сейчас рассказывать, как так вышло, что Стасик Панкеев оказался в курсе его знакомства с говорящей крысой.

— Ладно, — решительно заявил Кравченко. — Пора уже и делом заняться. Сейчас начнем нужных людей обзванивать?

— Обзванивать? — удивленно переспросил Музыкант. — Так у тебя что, Данил Сергеевич, и телефон есть?

— У старого Кравченко, — бывший мент хитро улыбнулся, — все, что нужно, есть. Ты что же, думал, такому важному человеку, как я, Штаб телефон пожалеет?