Сергей Вольнов - Режим Бога

— Как скажешь. — Сидорович понял, что лучше избавиться от товара, чем подымать цену, достал калькулятор и начал подсчитывать.

Я тоже занимался арифметикой, правда, в уме. По моим расчётам, должно получиться около пятисот рублей. Не больше.

— Итого — пятьсот двадцать, — выдал торговец голосом судьи, огласившего приговор.

— Что-то многовато, — недовольно буркнул я.

— Давай вместе посчитаем. — Сидорович начал загибать пальцы. — Консервы три штуки, каждая по пятьдесят рублей.

— Сто пятьдесят.

— Идём дальше. Мешочек болтов.

— Пятьдесят, — добавил я. — Итого две сотни.

— Патроны, два магазина к «беретте» и три магазина…

— Четыре сотни, — быстро сказал я.

— Далее. — Сидорович взглянул на серебристую коробочку. — Опилки.

— Четыреста двадцать, — уверенно сказал я.

— Сигареты. Две пачки.

— Четыреста девяносто, — моё лицо приняло победоносное выражение. Фиг ты обманешь Комету, барыга!

— Ан нет! — Он скалился, как вампир, напившийся крови. — Сигареты подорожали. Теперь пачка стоит полтинник.

— Это грабёж! — возмутился я.

— Это би-и-изнес, — с наслаждением протянул торговец.

— К чёрту!

— Не хочешь покупать — не покупай. Я не заставляю. — Сидорович взял пачки, чтобы вернуть их под «прилавок».

— Беру, беру, — проворчал я.

— А чего ж ты тогда визжишь, как целка? — Торговец прищурился и вперил в меня холодный, колючий как снег, взгляд.

Ответа с моей стороны не последовало. Я лишь махнул рукой, мол, твоя взяла.

— Пятьсот двадцать, — сказал он тоном, не терпящим возражений.

Я отсчитал нужную сумму.

— Без сдачи? — буркнул Сидорович.

— Без.

Пока я рассовывал только что купленные товары по отделениям рюкзака, торговец мельком глянул на экран ноута.

— В качестве доказательства предоставишь фотки трупа Несси. Если принесёшь его КПК или узнаешь, куда подевались мои партнёр и клиенты, получишь бонус к обещанным десяти штукам. — Судя по выражению его глаз, торговец говорил на полном серьёзе.

— Одиннадцати, — с торжествующей улыбкой на лице поправил его я. — Одиннадцати штукам.

— А, чтоб тебя! — Сидорович всплеснул руками. — Да, одиннадцати. Я оговорился.

«Угу. Аж сто раз. Ну и жучила ты, торговец!» — эта мысль так и просилась на язык, но я промолчал. Нет смысла острить, Сидорович и без того прекрасно знает, что о нём думают сталкеры.

Напарница действовала быстро и молча, пока оставив без комментариев досадную ошибку ведомого, едва не ставшую для него фатальной.

Проводница достала из аптечки обезболивающее средство, вколола его парню, затем лезвием ножа рассекла стройное плетение шнурков армейского ботинка и слегка надрезала кожаные борта обуви. Теперь стало возможным извлечь повреждённую ступню максимально легко, не потревожив при этом рану.

— Ну, считай, что родился в рубашке, ф-фух. — Девушка с облегчением вздохнула, глянув на ступню, и начала обрабатывать рану. — Одно касательное ранение и минус один палец на ноге. Мизинец ты себе отстрелил, студент.

— Как отстрелил?! Что, совсем-совсем?! — с ужасом в голосе возопил новичок. — И что же я теперь буду делать без него?

— А что раньше делал, то и будешь. Или он у тебя был особо функциональным до этого? — Проводница, вколов ещё какие-то лекарства в ногу ведомому, принялась бинтовать. — Ничего страшного, это не большой палец, повезло тебе. Сейчас до ближайшего убежища доковыляем и затянем тебе раны артефактом. Здесь оставаться уже слишком опасно.

Напарница, перебинтовав ступню парня, ещё сильнее надрезала его армейский ботинок и аккуратно всунула в него раненую ногу. Потом быстро в нескольких местах перемотала ботинок изолентой, чтобы он держался и не спадал, и помогла парню подняться на ноги.

— А что, не так уж и больно… — Новичок самостоятельно сделал несколько хромающих шагов.

— Это пока ты под местной анестезией, а только закончится действие лекарства, там ты и сходишь по большому прямо себе в штаны. Так что дальше без геройства, держись за меня, и почапали быстрее. — Ведущая подставила плечо, чтобы парень смог на него опереться, и они вместе отправились вдоль бывшего берега реки.

Напарники достаточно быстро проковыляли мимо бывших мостков причала, возвышавшихся над поверхностью, и добрались до узкого места пересохшей реки. Здесь они задержалась на несколько секунд.

— Значит, так, ты лапу-то свою подыми, чтоб она не намокла. Этой грязюке в рану лучше не попадать. — Проводница дала ведомому ценное указание и махнула рукой в сторону холма, который некогда был противоположным, обрывистым берегом реки. — Там есть пещера. Местечко укромное, остановимся там.

— А если в ней уже кто-то поселился? Укромное место не бывает пусто, — поделился парень своими опасениями.

— Ну, то их проблемы! — задорно, с ноткой иронии, ответила девушка, и напарники неуклюже перебрались через мелкое вязкое болотце.

На том берегу был ещё один деревянный причал, под которым суетился сталкер-одиночка с детектором в руках. Как только он заметил двоих идущих в обнимочку коллег, то сразу же поинтересовался, нужна ли им помощь. На что проводница ответила, мол, спасибо, братан, но покуда сами справляемся.

Двое сталкеров достаточно резво, если учесть, что один из них был ранен, проследовали вдоль противоположного берега и, выйдя в нужную точку, стали взбираться на холм. Там, между естественных извивов, скрывался от взглядов случайных ходоков узкий разлом земли, расширяющийся в глубь холма просторной пещерой.

— Так, значит, Клин? — спросил я, открыв рот впервые с того момента, как мы увидели впереди на шоссе блокпост.

Проводник шагал дальше молча, как будто я ничего не спрашивал.

Ещё шагов через тридцать я не выдержал и возмутился.

— Погоди! Объясни мне, что это за дурацкая конспирация? Почему я узнал, как тебя называть, только от этого капитана? И вообще, почему ты меня военными запугивал? — выстреливал я вопрос за вопросом. — Они ж там все на расслабоне, как северяне на южном курорте…

Мой спутник резко остановился и повернулся ко мне. Выражение лица у него было не злобным, однако я невольно вздрогнул. В отличие от каменного, ничего не выражающего лица в глазах проводника горела убийственная ярость.

— Знаешь, парень. Тех, кто задает много вопросов, Зона не прощает. И она с удовольствием укоротит любой очень длинный нос, — проговорил он сдержанно, негромко. Если бы не горящий взгляд, по тону и не скажешь, что он вполне может убить за лишнее слово. — Посмотри налево. Что ты там видишь?

— Трава и красивое солнце вдалеке, — ответил я и добавил: — Ну а что там ещё видеть?