Андрей Стригин - Раса

— Делаем ноги, — шепчу я, но не могу сделать и шага. Судороги выворачивают тело, заваливаюсь на спину прямо в объятия друга. Сознание меркнет. Сильные руки куда-то тянут. Рядом суетится наша подруга, обжигает участливым взглядом. Слышу автоматные очереди. Кто-то из хищников нами заинтересовался.

Семён тащит меня как заправский рысак, сзади отстреливается пещерная женщина. Перед глазами всё плывёт, сознание проваливается в пропасть. Тишина.

Не знаю, сколько провалялся без сознания. Выплываю из небытия, испытывая дурноту и жажду. Открываю глаза. Темно. Неожиданно вижу рядом два горящих пятна. Они приближаются ко мне. В ужасе вскакиваю.

— Я тоже, когда это увидел, чуть не обделался, — звучит под ухом ласковый басок Семёна, — у нашей девушки глаза в темноте светятся как красные фонари в Амстердаме.

— Дядя Никита! — неожиданно слышу такой долгожданный детский писк, Светочка кидается на шею. У меня перехватывает дыхание от радости.

— Нашлись? Сорванцы! Игорь где?

— Оторвать от себя не могу, — смеётся Семён. Вдруг, ещё одни детские ручонки обвивают мне шею.

— Дядя Никита, так хорошо, что нас нашли. Нам было так страшно.

— Это тебе было страшно, — вмешивается бандерша Светочка. Но быстро, искренне признаётся:- Я тоже боялась. Здесь всюду такие страшилки. А меня несколько раз Игорёша спас. Я чуть в колодец не упала, он меня вытащил, а потом ящерицу зубастую отлупил, она убежала.

— Ах, вы, мои дети, — растроганно улыбаюсь я.

— А ещё, эта тётя… с красными глазами, летающее чудовище убила, — лепечет маленькое сокровище.

— Она такая хорошая, — соглашается Игорёк.

— И такая смелая, — вторит ему Светочка.

Я смотрю на два светящихся пятна. Благодарности нет границ. Женщина понимает мои эмоции, что-то мягко воркует.

— А мы, где? — встрепенулся я.

Вспыхивает фонарь бластера. Свет высвечивает причудливую колоннаду, различные статуэтки, монстра, застывшего в металле, высоких людей оседлавших крылатых драконов.

— Музей, здесь прятались дети.

Луч фонаря скользит по земле, останавливается на зубастом, с кожистыми крыльями, звере, изрешечённого пулями.

— Прорвался в двери. Наша девушка его прикончила.

— А, что делается снаружи?

— Зверья много, но потихоньку расходится. Скоро будет выходить.

— Ребята, наверное, голодные, ты их накормил?

— Мы наелись, даже пуза болят, — верещит малышня.

— Скормил им все наши запасы и всю воду.

— Правильно, — успокаиваюсь я, облизывая пересохшие губы.

Женщина как тень приближается ко мне. Пылающие глаза смотрят в упор. Ёжусь. Не привык ещё. Суёт мне в руку холодную флягу.

— Вот спасибо, — встрепенулся я, с наслаждением пью освежающую жидкость. Это не вода, напиток из необычного вкуса растений. Жажда моментально исчезает, сила стремительно возвращается в тело.

— Здорово, — встаю на ноги, включаю фонарь бластера, случайно навожу луч в лицо пещерной женщине. Она раздражённо шипит, прикрывая ладонями пылающие угли-глаза.

— Ой, извини, — расстроился я из-за случайно проявленной бестактности.

Она понимает, что-то говорит. В её голосе, похожем на лай, слышатся снисходительные интонации.

Светочка вертится около неё. Ей так нравится тётя. Ещё бы, она сразила летающего дракона!

Женщина млеет от внимания озорной девочки. Разговаривает с ней. Светочка хохочет. Её забавляет её речь. Чуть позже, поборов гордость, подходит Игорь. Он сразу начинает щупать автомат, но та, смеясь, перекидывает через плечо, вытаскивает блестящий кинжал и дарит мальчику. Ребёнок, с детской непосредственностью, утыкается ей в грудь. Светочка моментально надувает губки, но женщина снимает ожерелье из хрусталя, сверкнувшее восхитительным блеском, и одевает на тонкую шейку девочки.

— Сейчас ночь? — спрашиваю Семёна.

— Ближе к пяти. В городе светло. Здесь просто нет окон.

— Значит, я был без сознания пару часов.

— Около того.

— И как ты думаешь нам поступить, лезть за артефактами или сначала отведём детей домой?

— Правильнее, конечно, домой. Они столько вынесли, устали. В то же время, представлю, что нам придётся вновь повторить весь этот путь. Может это не далеко? У меня ощущение, эти предметы невероятно могущественны. Вдруг, действительно, от них зависит судьба нашего мира. Пещерный народ знает о какой-то тайне. Придаёт им огромное значение. Всё же необходимо взять их сейчас. Дети быстро пришли в себя. Они адаптируются лучше нас. Видишь, Игорь уже оседлал летающего ящера, а Света повела нашу спутницу по музею. Они абсолютно успокоились, ведут спокойно, всё им интересно. Для них прогулка в город пещерных людей будет увлекательна.

— Решено, идём за артефактами, — соглашаюсь я, хотя, будто кошки, чуть поскребли душу.

Глаза привыкают к темноте, я хорошо различаю зал, в котором находимся. По центру возвышается постамент, заваленный тяжёлыми костями. Чуть поодаль, притаился череп монстра, огромный как валун. Пустые глазницы когда-то видели своих жертв, кинжаловидные зубы с лёгкостью рвали плоть травоядных титанов. Тираннозавр по сравнению с ним — птенец.

Полукругом, вдоль стены, белеют колонны. Они ссужаются к верху и увенчаны круглыми шарами. Наверное, изображают яйца динозавров. Напротив их, в экспрессии полёта, застыли композиции из различных сцен. Изображены худощавые всадники, на крылатых драконах. Как живые, отливая сталью, группа людей застыла у большого шара. Статуи искусно вылиты из металла, эмоции чётко прослеживаются на лицах. С удивлением понимаю, они смотрят на Землю. Континенты сдвинуты, океан один, но это все, же Земля. Колонисты, догадываюсь я. В далёком прошлом они прибыли на нашу планету и быть может она стала их домом. А вдруг мы их потомки? Да нет же, Дарвин сказал, мы произошли от обезьян. По его мнению, всё эволюционирует от простого, к сложному. Правда, вот досада, ни одного достоверного промежуточного звена ни у микробов, ни у растений, ни у животных, включая человека, не обнаружено. Австралопитеки, синантропы, питекантропы и пр. пр., были обычными, заурядными обезьянами, и хотя их выпрямили сторонники дарвинизма, подгоняя приматов под эволюционное учение, к сожалению, они передвигались так же как наши макаки, мартышки, шимпанзе,…, опираясь на передние конечности и с восторгом прыгая по веткам деревьев. Всё появлялось сразу, в одночасье. Гм, мы тоже появились здесь мгновенно. Усмехаюсь мыслям. Целые цивилизации живых существ, стремительно появлялись на нашей многострадальной Земле и вымирали так же быстро, освобождая место другим. Очень жаль, но нам не дано понять сложную игру Бога и его ипостасей.

С грустью иду вдоль колонн, Семён рядом, что-то возбуждённо рассказывает, но я с трудом понимаю его. Меня одолевают непростые мысли.