Андрей Стригин - Тайная каста Ассенизаторов

— А у этих сержантов есть ордена. Если ещё раз их тронешь, морду набью. Вон отсюда.

Замполит застывает, как курёнок на насесте перед старым, умудрённым житейским опытом, бойцом-индюком.

— Это вы мне? — кукарекнул он.

Я встаю, наливаю с графина воду, отхожу к окну. Валит снег, в этом году его как никогда. О замполите совсем забываю, словно не существует он для меня.

— О вашем поведении я обязан доложить в Особый отдел, — вновь раздаётся кукареканье.

— Что ж, голубчик, докладывайте. Кстати, я, сейчас, сам туда иду. И ещё, не гуляйте по ночам, не ровен час Рита тебя узрит.

— Какая Рита? — теряется замполит, смотрит на меня едва не с суеверным ужасом, поспешно встаёт. Хлопнула дверь. Я пытаюсь отодрать форточку, чтоб проветрить помещение. Что-то меня начинают посещать мысли, не гожусь я для военной службы, характер не тот. Неужели опять в сантехники? Вот было тогда здорово! Тебя обложили матом, ты их. И, в худшем случае, деньги не дадут. В другом месте можно заработать. Неожиданно вспоминаю Пастуха, который мечтал стать маленькой птичкой или улиткой. Но, никогда не спрячешься от хамства и несправедливости. Замполит говорит, воспитывать надо. А может, наоборот, взять их всех, и размазать по асфальту? А, что, хорошая идея! Я даже засмеялся от таких мыслей.

Выхожу из кабинета:- Я в Особый отдел, — говорю дневальному по тумбочке и быстро покидаю роту.

С Эдиком заранее приготовили доклад, дабы отвести от нас подозрения. Не знаю, получится нам обмануть проницательного Белова Леонида Фёдоровича, но вся надежда на необыкновенные способности друга. Его мысли невозможно вытянуть из головы, так как, они витают где-то в стороне от своего хозяина.

Вначале захожу к Эдику. Он давно на ногах, бодр, успел слегка выщипать бороду, сбрызнулся одеколоном.

— Готов с шефом знакомиться, — здороваюсь с ним за руку.

— Попробую.

— Он не человек.

— Понятное дело, — Эдик достаёт увесистую папку. — Я скорректировал вектора и теперь всё указывает в космос.

— Как-то расплывчато, — беспокоюсь я.

— Более того, я вывел такие формулы, на основании которых выходит, вектора обрываются в нашем времени и стыкуются в 2011году.

— Как ты вышел на 2011год? — внезапно мне становится нехорошо. — Это как раз тот год, из которого мы прибыли в 1980.

— Ты мне не говорил, — с интересом смотрит на меня друг.

— На меня не подумает? — я растеряно хожу по комнате.

— Первый раз у меня такой облом, — честно сознаётся Эдик. — И всё почему, не всё мне рассказал, — он назидательно взмахивает длинным узловатым пальцем.

— Необходимо всё переделать, — неприятно, но мой голос дрогнул.

— Не надо ничего переделывать, — щурит глаза Эдик, — пусть думает, что у него все козыря в руке. Сейчас он не станет ничего предпринимать, ведь, судя по векторам, у него уйма времени. В то же время, определённо решит, что его не разводят с графиками. Что бы ложь была достоверной, необходимо влить в неё девяносто процентов правды, — его узловатый палец вновь взметнулся перед моим лицом.

— Как бы мы сами себя не перехитрили, — буркнул я.

— Всякое может быть, — легко соглашается Эдик.

Дверь от резкого пинка ногой открывается, на пороге появляется Катя с подносом, на котором дымятся чашечки с ароматным кофе.

— Как вовремя, Кирилл, — она взмахивает золотыми волосами, глаза светятся запредельной зеленью, видимо на ночь снимала контактные линзы. — Эдик, помоги, еле поднос удерживаю!

— А Рита где? — спрашиваю я.

— В буфет, за булочками побежала, скоро будет, — Катя передаёт тяжёлый поднос, сама быстро убирает на столе, стелет скатерть.

Рита появляется почти следом, подкрашенная, как учила Катя, в тёплом вязаном свитере, в пакете держит воздушные булочки.

— А колбасы не было? — в разочаровании поводит носом Эдик.

— Была, но такое ощущение, словно она позеленела от злости и сыр выгнутый, явно не одну неделю уже лежит.

— Есть неплохой кафе, — вспоминаю я. — Но нас уже ждёт Леонид Фёдорович, в десять должны быть у него.

— Не спится старику, — без злости хмыкает Катюша, — придётся поторопиться.

Знала бы она, что из-за неё он и без того перенёс время на час вперёд.

К Особому отделу подходим без пяти минут десять. Катя хмурая, носик вздёрнут, веснушки вызывающе горят, очевидно, пришлось ей подсуетиться, чтобы не опоздать. Но сколько ей это стоило!

Дежурный офицер вскользь глянул в моё удостоверение, кивнул, он явно предупреждён о нашем визите.

У двери задерживаемся, даже Катя ощущает себя не в своей тарелке.

— Что столпились как бараны, заходите! — словно в воздухе возникает голос шефа.

— Не изменился, старик, — облегчённо вдыхает Катя, уверенно толкает дверь.

Белов Леонид Фёдорович, в форме полковника авиации, встречает нас прицелом своих потусторонних глаз.

— Катюша, я не слишком рано назначил встречу? — мягко говорит он, утирая носовым платком лысину.

— Что вы, Леонид Фёдорович, — скромно потупила глаза Катюша.

— Вот и хорошо. Садитесь, — указывает на кожаные кресла.

— Как отец? — ласково глянул он на Риту.

— Работает. Сейчас в командировку уехал, по партийному заданию, — Ритино лицо озаряет счастливая улыбка, она с восхищением смотрит на шефа.

— Принял решение перевести его в Москву, он очень способный оборотень, — будничным тоном произносит Леонид Фёдорович.

Рита едва в ладоши не захлопала.

— Да и ты с перспективой, девочка, получишь новый сектор в Черёмушках. Кстати, пара тебе в партию вступать, рекомендацию дам самую позитивную.

— Ой, спасибо! — Рита смущается, даже краснеет.

— А ты… Эдуард Арнольдович? — с интересом уставился на Эдика шеф.

— Вроде да, — блеет мой друг, растягивая бороду в улыбке.

— Правильный ответ, мы все "вроде да", — хвалит его шеф. — Что ж, Кирилл Сергеевич, команду ты подобрал замечательную. Вроде, на подхвате у тебя есть ещё два парня из твоей роты? Осман Магомедович и Герман Ли, если, конечно, мне не изменят память. Хорошие бойцы, нам сейчас люди нужны. Чувствую, в заброшенном метро копится нехорошая энергия. Придётся вам прочесать все его закоулки, — сам спрашивает и тут же отвечает на свои вопросы Леонид Фёдорович.

— Нам серебряные пули нужны. Может, из серебряной проволоки изготовим? — говорю я, всматриваясь в лицо шефа, хочу увидеть в нём, разгадал он меня или нет.

— Не стоит возиться, — отмахивается он, — этого добра много. В серебряных пулях недостатка не будет.

Затем он вновь оборачивается к Эдику:- Всё получилось? — вкрадчиво спрашивает его.

Эдик встаёт, кладёт на стол папку. Белов Леонид Фёдорович её молниеносно расшнуровывает, погружается в содержимое. Взгляд бегает по строчкам и графикам в сумасшедшем ритме, у человека б так не получилось бы. Очень скоро откладывает в сторону. Я жду приговор.