Андрей Стригин - Тайная каста Ассенизаторов

— Судя по всему, бузишь ты и Катюша, — с насмешкой глянул он на нас, оголяя острый клык. А команда у вас действительно подобралась замечательная, один за всех, все за одного.

У меня земля уходит из-под ног, в то же время смущает будничный голос шефа.

— Но это в будущем, хотя действия происходят сейчас. Следовательно, сего события нет в природе, — неожиданно делает он сумасшедший вывод.

Эдик с уважением глянул на Леонида Фёдоровича.

— Бросок хоть в прошлое, хоть в будущее меняет Реальности. Могу даже допустить, что вы, — шеф делает эффектную паузу, — драконы.

— Как?! — вскрикнули хором я и Катя.

— Это великолепно, что драконы. Да… драконы, — после паузы уверенно говорит он, одаривает усталой улыбкой, но глаза белеет, словно в бешенстве, — главное, чтоб вы не стали Чёрными Драконами.

— А чем отличаются Чёрные Дракон от прочих? — рискнул пискнуть я.

— Они возглавят потусторонний мир и всех тех людей, которые примкнут к нему. Скоро будет война.

— А генерал Щитов? — поддавшись вперёд, спрашиваю я. В глазах всплывает его мужественный образ и Стела, повисшая на шее отца, когда тот приходил на обед. Меня страшит ответ шефа, но шеф безжалостно отвечает:- Он возглавит армию врагов.

Сердце словно заключили в тиски, не хватает воздуха, расстёгиваю воротник. Леонид Фёдорович услужливо наливает минералки в гранёный стакан, с пониманием смотрит на меня.

— Как же быть? — с тоской спрашиваю его, отхлёбывая из стакана, зубы предательски звякнули о стекло.

— Генерала необходимо убить. Кстати, напоминаю, это главная цель вашей командировки.

В душе, как гребень гигантской волны, возникает отрицание, но Катя с одобрением кивает:- Это понятно, Леонид Фёдорович, всё сделаем в лучшем виде.

— Всегда знал, что ты девочка, боевая, — с отцовской любовью глянул на неё шеф. — Думаю, времени на раскачку у нас нет, сержантов Ли и Османа перевожу служить в Особый отдел, чтоб лишних вопросов не возникало и… за вами метро, после займётесь генералом. Дай бог, что б у нас всё получилось, — вздыхает он как человек, взваливший на свои плечи неподъёмную тяжесть, но… который её несёт невзирая, ни на что.

После разговора с Беловым Леонидом Фёдоровичем, долго не могу прийти в себя, в отличие от Риты, которая в восторге от шефа, называет его не иначе как: "Великий стратег".

Сидим в кафе, хочется выпить, но с утра — верх безрассудства. Что-то идёт не так, что именно, не знаю. Стереотипы сознания беспощадно ломаются. Хоть бы одна зацепка! Вроде всё правильно, Судьба определила нам стать Воинами, с врагами церемониться нельзя. Но где, эти враги? Упырь Вита-с, что ли? Но они были всегда, мир не сорвался в штопор из-за их присутствия. Генерал Щитов… как он не похож на врага. А Стела?

— Сто грамм водки, — окликаю я проходящую официантку.

— Мне тоже! — неожиданно пищит рядом Катя.

— Подрасти сначала, — фыркает официантка.

Катя едва не шипит от ярости. А мне неожиданно становится весело. Чужая душа потёмки, даже не мог подозревать, какая буря бушует в душе моей напарницы. Чем-то она стала мне такой родной, не удерживаюсь, целую в макушку. Рита благоразумно делает вид, что не заметила моего порыва, Эдик осклабился:- Как вы похожи друг на друга, словно брат с сестрой, — в его глазах нет даже поползновения на ревность.

— Вот скажи, Эдик, что-то пыжимся, пыжимся, корчим умные рожи, а как были пешками, так ими и остались. Вот и вектора твои не помогли, шеф мигом нас раскусил.

Эдик смотрит на меня долго, в глазах разливается сочувствие, затем, едва заметно ухмыляется:- Как я задумал, так и получилось, девяносто процентов правды и десять лжи. Сработало. Не хрена твой шеф не понял.

Погода как с цепи сорвалась, снег валит, словно сейчас крутой январь. В полку объявлена тревога, аэродромы засыпает, снегоуборочная техника не справляется, в бой бросают солдат. Это даёт немедленный результат, взлётные полосы очищаются и вот, военные аэродромы принимают первые гражданские самолёты, которые не смогли сесть в Домодедово и Внуково.

Хотя мы готовы к походу в метро: оружия в избытке, у всех автоматы со смертоносными для нечисти пулями, из-за непогоды приходится выжидать. Все подступы к метро завалены снегом, ни пройти, ни проехать, словно не пускает нас кто.

Бездельничаем. В роте не появляюсь, не хочу, а меня никто и не дёргает. Осман и Ли при Особом отделе, замполиту, теперь, к ним не подступиться.

Риту стараюсь избегать, она понимает, в чём дело, невероятно страдает. По ночам исчезает, вероятно, бродит в образе кошмарного питбуля по пустынным заснеженным улицам. Молю богу, что б на её пути не попался какой-нибудь горемыка.

Не хочу видеть и Стелу, боюсь, разорвётся сердце при её виде. А ещё, ощущаю себя предателем, ведь нам предстоит убить Чёрного Дракона, её отца.

Но со Стелой судьба меня сталкивает всё в том, же магазине. Она, в элегантной шубке, весело тараторит со своими подругами, вид счастливый и беззаботный. Моё сердце словно шваркнулось с высоты о грязный пол, буквально оцепенел, гляжу на неё во все глаза. Она замечает взгляд, медленно поворачивается, улыбка меркнет на губах, в глазах возникает удивление, радость и… неприязнь.

— Привет, Стела, — язык словно путается во рту и прилипает к гортани, вмиг всё пересохло.

— Здравствуй. Какими судьбами? — равнодушно спрашивает она. Её взгляд обжигает.

— Так… — умно изрекаю я.

— А, — кивает она. — Ну, ладно, я пойду.

С весело тараторящими подругами идёт к выходу.

— Стела!!! — вырывается у меня крик.

Она резко останавливается, медленно поворачивается. В наполненных солёной влагой бездонных глазах недоумение и обида.

— Что тебе нужно? — с вызовом спрашивает она.

— Я… — и больше сказать ничего не могу.

— Стела, ещё один ухажёр дар речи потерял! — хохочут её подруги.

— Это всё, что хотел сказать? — награждает меня презрительной насмешкой, но… в глубине глаз вижу ожидание.

Подруги подшучивают, кто-то даже хочет познакомиться со мной.

— Я тебя люблю, Стела, — и даже не понял, что это сказал я. — Давай купим торт, мне много тебе нужно рассказать, — словно молю её.

— Любишь? — насмешливо смотрит на меня.

— Больше жизни, — ухожу в разнос я.

— Тогда зачем сбежал? — в недоумении раскрывает и без того огромные глаза.

— Он от тебя сбежал, Стела, да как такое может быть? — радостно заверещали её подруги.

— В себе не разобрался, — искренне говорю я.

— А сейчас что-то изменилось?

— Да, хочу бежать…

— Что, опять?! — Стела весело хохочет.

— Да ну, тебя, — тушуюсь я, — хотел сказать, с тобой по жизни.

— Ага, большими скачками, — её взгляд теплеет, лёд стремительно тает. Она смотрит на прилавок. — Вот тот, с орехами. Помнишь, мы такой же покупали? — её лицо озаряет лукавое выражение, но где-то в глубине глаз гнездится печаль.