Александр Зорич - Пилот вне закона

Сперва все было нормально: аналитики анализировали, обслуга обслуживала. В один не самый прекрасный день по Х-связи доложили, что в районе планеты терпит бедствие конкордианский фрегат. Маленький, номерной. Просили указаний: что делать? С Земли рявкнули, чтобы ничего не делали, кроме усиления маскировочных мероприятий.

А потом все.

То есть — совсем все. Периметр на связь больше не выходил. Запросили клонов как бы невзначай: а что там с вашим фрегатом номер такой-то? Клоны говорят, что связь потеряна.

Паника? Паника! И все основания для нее. Салману приказали выдвигаться с ротой осназа.

Задача простая: в двадцать четыре часа разведать обстановку. При любой нештатной ситуации применять оружие, провести эвакуацию матчасти, документации и персонала. Самое главное: секретность.

Ради ее соблюдения разрешается провести санацию периметра, уничтожать не подлежащие эвакуации матчасть и документацию. Если через двадцать четыре часа не будет доклада об успешном выполнении, к планете выдвигается линкор и проводит санацию периметра с орбиты посредством штатного вооружения.

Короче говоря, будни элиты военной разведки. Прилететь и действовать по обстановке. Найди то, не знаю что. А не найдешь — привет, мы тебя не знаем, главное — секретность, вот вам, друзья, линкор, он ее и обеспечит.

— С нами полетели яйцеголовые из флотской науки, чтобы разобраться с наукой тамошней. Что эвакуировать, если по-простому. Дока с медициной тоже приписали. Плюс два ответственных товарища из ГАБ. Рота усиленного состава — сто восемьдесят циклопов с капитаном во главе, а я над всем этим зоопарком папа. То есть — отвечаю за все. Работа такая.

На орбите Бартель 2–4 по десантному кораблю применили ракеты «земля-космос». Применили с территории периметра, без здрасьте, сразу и насмерть. Экипаж смог обеспечить аварийную посадку вблизи объекта, и осназ пошел на штурм, а что еще делать?

Охрана периметра стреляла во все, что шевелится, из всего, что только стреляет, а не было там только танков и тяжелой артиллерии. Начался бой. Вскоре выяснилось, что с той стороны работает какое-то неизвестное энергетическое оружие с поражающим элементом в виде управляемых сгустков плазмы.

Рота понесла тяжелые потери, но оборону прорвала. Как я уже говорил, элитный осназ — это очень серьезно ! Такая рота в отдельных случаях может заменить бригаду обычной мобильной пехоты.

Внутри периметра на горьком опыте выяснили пугающую вещь. Весь персонал буквально сошел с ума. Сперва-то подумали, что это фокусы батальона охраны, но не тут-то было! В бойцов осназа стреляли буквально из каждого окна. Даже камбуз пришлось брать штурмом.

— А потом нас окружили. Там же полноценный батальон, причем из очень непростых парней! Да еще эти психи… Они бросались на нас с ножами, с голыми руками, когда кончались патроны. На нас! В штурмовых скафандрах! Это был мрак, Андрей. И отовсюду эти шаровые молнии, или черт знает что такое. Летит с любой скоростью, если цель на прямой наводке — быстрее пули! А то вдруг зависнет и висит. И за угол залетит, и за стенку, и за холм! Мы всю технику из-за тех штук потеряли!

Через тринадцать часов от роты осталась половина. Салман дал приказ прорываться к узлу Х-связи, чтобы доложить обстановку. Прорвались. Связь на удивление работала. Доложили, запросили подмогу.

Именно там Салмана ранили. Во время очередной попытки отбить здание какой-то «белый халат» попал в него шаровой молнией из бластера неизвестной конструкции.

Шаровая молния оказалась о-го-го. Нагрудный сегмент скафандра вскрыло, как консервную банку, а заодно и грудной сегмент майорской тушки. Броня поглотила почти всю энергию взрыва, но рана была такая, что по всем понятиям Салман в скором времени отправлялся к праотцам.

Док спас ему жизнь, проведя свою знаменитую операцию без наркоза.

А потом прилетел линкор и накрыл территорию из главного калибра в два слоя: силумитовыми и термобарическими боеприпасами. В довершение периметр проутюжили флуггеры. Выжили два человека: будущий Док Скальпель и Салман, без сознания в виде полутрупа.

Док спрятался от поисковой партии, от которой ничего хорошего ждать не приходилось, а через двенадцать часов, когда периметр окончательно обезлюдел, сумел дотащить Салмана до разбитого десантного корабля, найти там (о чудо!) рабочий флуггер и покинуть проклятую планету.

Но это было только начало! Через сутки их подобрал конкордианский фрегат! Его послали искать и спасать пропавший номерной фрегат. Коллег не нашли — надо полагать, их сбили «психи», зато нашли двух живых свидетелей!

Салману, конечно, здорово повезло, иначе он неминуемо скончался бы от сепсиса. Хорошего, однако, мало. Носители очень больших секретов попали в лапы чужого, хоть и дружественного государства. Док отлично понимал, что рассказать придется все. А это конец — с таким фактом в биографии долго не живут.

Именно тогда от переживаний в его мозгу сдвинулись некие важные шестеренки, что сказывалось по сей день. Он умудрился взять в заложники капитана! Тот пришел в медбокс лично побеседовать с собратьями по Великорасе, а собрат взял и приставил скальпель к горлу. Пришлось вести фрегат куда прикажут, а приказали лететь в Тремезианский пояс, система Шао.

По прибытии Док заблокировал маршевые двигатели и главную энергетическую установку, прихватил Салмана, угнал флуггер — и был таков! Пока клоны разбирались с управляющим «железом» звездолета, они были вне досягаемости.

Это означало неминуемый мучительный конец от жажды, удушья или холода, потому как куда ты денешься на флуггере? Неизвестно что творилось в душе бывшего сотрудника Медуправления Флота. В космосе они провели трое суток, а за это время крыша могла уехать очень далеко, и она уехала.

Салману было проще — он почти всю дорогу валялся без сознания, а вот Док… С ним сделалось очень нехорошо, и шрам на душе он носит до сих пор.

Однако личные записи этой парочки в Книге Судеб не оканчивались в этом месте точкой. Это была лишь запятая! На четвертые сутки флуггер был подобран буксиром «Эрминия», принадлежащим «Синдикату TRIX».

— Вот такая история, Андрей. Давайте, мужики, не чокаясь, за моих пацанов, которые домой не вернулись, — закончил Пино и поднял стакан. — А… Михальский спит? Черт с ним. Ну, земля пухом!

Огненосного спирта я не почувствовал. Как представлю: трое суток в космосе с умирающим на руках… Мороз по коже! Да и быль весьма поучительная, с многочисленными слоями морали. В некотором роде мы с Салманом товарищи по несчастью — я тоже пал жертвой служебной необходимости.

Я уж собрался нарушить тягостное молчание своим алаверды, когда ожила селекторная связь. Да как ожила!