Ричард Лупофф - Гибель солнца

Она помчалась по коридору в оснащенную новейшей аппаратурой лабораторию, где они работали с Китаямой. Его здесь не было. Он сидел в соседнем конференц-зале спиной к двери, а вокруг него собрались люди.

Ройс обогнула стол, чтобы оказаться лицом к Дэниелу, не побеспокоив его. Его никто не передвигал и даже не прикасался к Нему. Это было и хорошо, и плохо. Они не причинили ему вреда, но и ничем не помогли.

Из крышки стола были выломаны два кусочка дерева овальной формы — там, где Китаяма сжал стол своими пальцами. У Ройс перехватило дыхание при виде этой картины.

Мимир Монро стоял рядом с Дэниелом, в волнении теребя обеими руками кончики своих усов. Сходство с викингом мгновенно исчезло. Когда он дергал себя за усы, лицо его искажали странные гримасы.

— Мы ни к чему не прикасались, — сказал Монро. — А вызвали вас и доктора Кимуру. Он еще не прибыл. Мы…

— Расскажите мне вкратце, что случилось, — перебила Ройс.

Монро тяжело опустился на стул.

— Мы просто испытывали новую функцию преобразователя для мистера Китаямы. Панорамное зрение. Ничего особенного, просто еще одна способность, которая, как он полагал, ему пригодится.

Монро наклонился над столом, взглянул в расслабленное лицо Дэниела Китаямы, затем покачал головой и продолжил:

— Все, казалось, шло прекрасно. Мы подали питание, а затем мистер Китаяма отключился.

— Вы оставили новую функцию включенной? — спросила Ройс.

— Да. Все осталось без изменений. Мистер Китаяма не реагировал на прикосновения. Мы решили не рисковать и вызвали вас и доктора Кимуру.

— Хорошо.

Она кивнула и сделала неопределенный жест рукой. Монро немного успокоился и теперь дергал себя только за один ус. Помощники Китаямы, Десертис и Хаддад, тихими голосами обсуждали, подробности работы изображенных на экране схем.

— Вы что-нибудь обнаружили? — спросила их Ройс.

Десертис подняла свою гладко зачесанную светлую голову от экрана, бросавшего разноцветные отблески на одну половину ее лица.

— Пока нет. Все выглядит нормально, кроме, — она кивнула в сторону неподвижно сидящего Китаямы.

Ройс наклонилась и пальцами открыла один глаз Дэниела. Уже сделав это, женщина поняла всю бессмысленность своих действий — она сама устанавливала эти оптические сенсоры в его голове.

Китаяма увидел, что доктор Ройс с состраданием, сомнением и страхом смотрит на него. Он слабо улыбнулся и тут же был вознагражден ответным взглядом, в котором читалось огромное облегчение.

Он стал выпрямляться, отталкиваясь руками от крышки стола. Дэниел увидел на своих коленях деревянные щепки. Это были не опилки, а отломанные и расщепленные кусочки дерева. На крышке стола он заметил овальные царапины.

— Я только… — на мгновение он почувствовал, что потерял ориентацию. Дэниел видел, как Ройс показывает что-то Монро, склонившемуся над аппаратурой. Слабость быстро прошла, и он вернулся в нормальное состояние.

— Мне хотелось бы осмотреть вас, — сказала Ройс. — Полагаю, что сейчас с вами все в порядке, мистер Китаяма, но проверить все равно нужно. Вы согласны?

Дэниел кивнул.

— Только не сейчас. Я действительно в порядке и хочу еще немного поработать. Думаю, это может быть полезным.

Монро хлопнул Дэниела по плечу. — Вы хладнокровный парень! Сначала отключились и напугали нас до полусмерти, а теперь спокойно сидите, оглядываетесь и хотите вернуться к работе. За это стоит выпить! Что случилось? Была минута, когда я подумал, что вы собираетесь броситься на нас!

— Нет. Это все новая функция. То самое панорамное зрение. Оно действует… слишком хорошо! Я смотрел в окно, когда вы включили его, так?

Монро кивнул.

— Я видел белку. Внезапно я сам стал белкой.

— Понятно, вы как бы смотрели в обратную сторону, на госпиталь.

— Нет! Так мы предполагали, но получилось гораздо лучше. Я был белкой. Я обладал всеми ее чувствами, видел то, что она видела, ощущал то, что ощущала она. Понимаете? Как будто я стал белкой!

— Вы хотите сказать, что действовали вместо белки? — спросила Ройс. — Управляли ей?

— Нет. Я не мог контролировать ее действия, а был лишь наблюдателем. Но не посторонним. Я был белкой, по крайней мере, я чувствовал себя белкой. У меня не осталось человеческих мыслей, человеческих желаний. Я как будто превратился в белку.

— Как же вы снова стали самим собой?

— Белка умерла, — Дэниел грустно улыбнулся. — Зверек преследовал самку. Почувствовал ее запах с соседнего дерева и так разволновался, что забыл оглядеться по сторонам, прежде чем прыгнуть. Прямо в воздухе его настиг охотившийся сокол. Он убил белку. Убил одним ударом и потащил к себе в гнездо, чтобы скормить птенцам!

— Именно так вы вернулись? Освободились, когда белка погибла?

Дэниел покачал головой.

— Тогда я стал соколом. Я воспринимал все его чувства и мысли. Если это можно назвать мыслями — просто отдельные картины, импульсы, воспоминания, намерения, страхи. Птица не обобщала их. Но я был соколом точно так же, как я был белкой. Правда, это тоже продолжалось не очень долго. Сокол направлялся домой с мертвой белкой в клюве и был атакован орлом, — он усмехнулся. — У каждого свои неприятности.

— Я нашла орла и сокола, — Ройс через стол наклонилась к Дэниелу. — То есть… я не очень хорошо разбираюсь в птицах, но, несомненно, это хищники. Одна птица средних, размеров. Килограммов пятнадцать… Другая — не меньше двадцати пяти. Очень большая. Это сокол и орел, да?

Дэниел кивнул.

— Но как вы пришли в себя? У вас есть какие-нибудь предположения? — вновь спросила Ройс. — Ведь орел тоже погиб. Я видела тела. Должно быть, орел напал на сокола. Я не заметила там белку — вероятно, сокол выронил ее. Но ему удалось когтями распороть брюхо орлу. Они убили друг друга. Уф!

— Совершенно верно.

— А затем вы снова вернулись в обычное состояние?

— Вы стояли рядом, когда умирал орел, доктор. В этот момент я был орлом. Я видел, как вы склонились над птицами, я чувствовал все, что чувствовал он.

Ройс прикрыла рот рукой.

— Так вы… орел действительно вернулся в младенческое состояние? Он правда думал, что опять стал птенцом? У меня было странное чувство, что он считал меня своей матерью, которая несет ему еду.

— Совершенно верно.

Ройс заплакала.

— Я, знаю, что это глупо, но это так печально, так трогательно. Такая сильная и красивая птица. Она, умирала и думала, что я ее мать, — женщина всхлипнула, и заплакала еще сильнее.

Дэниел встал, обошел вокруг стола и обнял Ройс за плечи. Она поднялась со стула, Дэниел держал ее в объятиях, испытывая странные чувства. Его мысли путались. Его опять мучила проблема искусственного тела — ведь он робот, пародия на человека. И кроме того, он пациент, а Ройс — его врач. Врач и пациент не должны себя так вести. Это испортит их отношения. Он унижал ее перед Монро. Дэниел старался держать ее на расстоянии от себя и был удивлен, когда она отстранилась. Ройс подняла к нему лицо, на котором на мгновение мелькнуло выражение, поразившее его в самое сердце и вызвавшее дрожь в руках.